Неживая, Немертвый

— Я же говорила, что душа вампира после инициации не исчезает.

В непроницаемой тишине, всегда царившей здесь, донесшийся откуда-то сбоку голос показался фон Кролоку настолько громким, что у него мгновенно зазвенело в ушах.

Хотя, возможно, виной тому был вовсе не резкий звук, а то, что здесь этот звук был абсолютно невозможен.

Все еще не веря в происходящее и при этом боясь убедиться, что все это — лишь игры его сознания, граф фон Кролок сделал то, чего ни разу не делал за все годы своего посмертия — остановился.

*

Хозяйская гостья безропотно съела предложенный завтрак, как обычно, поблагодарив Куколя за труды, чем изрядно его порадовала. Живые люди в замке появлялись редко, как правило, лишь за несколько дней до бала, и общаться с вампирским слугой не стремились. Одурманенные зовом графа, они пребывали в неизменно восторженном состоянии, лишь изредка обращая внимание на присутствие Куколя, полностью захваченные предвкушением праздника, на котором им была уготована роль главного блюда. В деревне же, куда он время от времени выбирался за покупками, народ и вовсе шарахался от уродливого, в три погибели согнутого человека, облаченного в криво сидящий на нем овчинный тулуп.

Фрау Дарэм тоже нельзя было назвать разговорчивой особой, однако эта женщина относилась к нему так, как если бы видела перед собой совершенно обычного, нормального человека, с которым можно обменяться ничего не значащими замечаниями относительно погоды, прояснить интересующий ее вопрос или, как в случае с завтраком, показать, что она ценит его кулинарные усилия. Она даже попыталась однажды помочь ему на кухне, однако Куколь ясно дал понять, что помощь ему не нужна — от него, как от слуги, и так требовали слишком мало, чтобы он позволил кому-то взять на себя хотя бы часть его дел.

Дарэм восприняла этот протест с абсолютным спокойствием и о помощи по хозяйству речи больше не заводила: тихо бродила по замку или спала, восстанавливая силы после ночных бдений с Его Сиятельством.

До появления в замке живой гостьи, граф по ночам обычно либо отправлялся на прогулки по окрестностям, либо проводил время в библиотеке или гостиной за чтением или долгими разговорами с сыном, а порой и просто глядя на пылающий в камине огонь неподвижным, отрешенным взглядом.

С приближением ежегодного бала дел у фон Кролока прибавлялось, и он становился куда более собран и деятелен — охота за новой жертвой, насколько знал Куколь, была делом весьма тонким и изощренным, требующим от его хозяина терпения и изобретательности.

Однако, стоило Их Сиятельству притащить в замок фрау Дарэм, как в годами неизменном распорядке «жизни» хозяев замка произошли серьезные перемены.

Странно было то, что женщина эта явно не была одурманена — уж что-что, а последствия вампирского очарования горбун ни с чем бы не перепутал. Однако общество вампиров она воспринимала с тем же спокойствием, с каким реагировала на внешность Куколя: вместо того, чтобы затаиться в личных покоях фон Кролока, щедро выделенных ей для проживания, эта особа по ночам вела с хозяином замка долгие беседы.

Вот, скажем, вчера. Бродили вдвоем по темным коридорам, переговариваясь негромко, а затем почти до рассвета засели в библиотеке. И разговоры какие-то странные — Куколь из любопытства послушал немного. О каких-то тропах, инквизиции, материях и энергиях, о ритуалах и демонах, о философии с религией, о книгах. Вампирский слуга отчаялся что-либо понять и оставил свои попытки разобраться в происходящем в тот момент, когда Их Сиятельство сказал, что где-то здесь на полках стоит какой-то «Лемегетон» (1), на поиски которого они с Дарэм тут же и отправились куда-то в глубину библиотеки.

Черт его, графа, разберет, что за новое развлечение он себе завел так неожиданно. Главное, чтобы доволен был, а остальное — не его, Куколя, забота.

Однако сегодня странностей в поведении хозяйской гостьи обнаружилось еще больше, чем раньше. Расправившись с завтраком, женщина принялась бродить по замку, изредка что-то бормоча себе под нос. Подметая подолом своего унылого серого платья каменные плиты пола, она обошла сначала восточное крыло, потом переместилась в западное. На одни комнаты она бросала лишь беглый взгляд, в других останавливалась, закрывая глаза, и на некоторое время замирала в неподвижности.

Заинтересованный и настороженный этими блужданиями Куколь старался не выпускать женщину из виду, один раз даже спросив, что именно она ищет, однако Нази отделалась лишь коротким «Найду — скажу», и горбун посчитал за лучшее просто понаблюдать со стороны.

Непонятные поиски Дарэм завершились в дальней части западного крыла замка, в зале со сводчатым потолком и узкими витражными окнами, из которых на мраморный пол падали расцвеченные лазоревым и алым лучи бледного зимнего солнца. Окинув взглядом затянутые паутиной своды, начисто содранную со стен штукатурку и пустую, некогда украшенную позолотой нишу у восточной стены, она шумно потянула носом и сказала:

— Великолепно. Куколь, если я не ошибаюсь, это бывшая капелла? — видя озадаченный взгляд собеседника, Дарэм пояснила: — Замковая церковь, место для частных богослужений.

Куколь в ответ только пожал плечами. Предназначения этого зала он никогда не знал, так что и ответить на вопрос гостьи никак не мог.

— Определенно она… — тем временем пробормотала себе под нос Нази, трогая рукой шершавую, выщербленную стену. — Могу представить, сколько неудобств это место доставляло новым хозяевам. Недаром тут словно ураган прошелся. Икон нет, алтарь разнесли, даже фрески со стен сбили… Людей засылали, разумеется… но все равно что-то еще здесь осталось, энергия так просто в никуда не уходит. Особенно из таких мест. Послушайте, Куколь, мне нужно двенадцать свечей. Можете принести?

— Э? — удивился горбун, не сразу сообразив, что явно беседующая сама с собой Нази обращается именно к нему. — Аэм?

— Нужно, — откликнулась женщина, но, очевидно, поняв, что этот ответ горбуна совершенно не устраивает, добавила: — Я хочу провести один эксперимент. Для меня и для того, чем я занимаюсь, очень важный. Даю слово, что вашим хозяевам он ничем не угрожает, я в любом случае не покину пределов этой комнаты. Можете лично запереть дверь снаружи, главное, к вечеру вернуться не забудьте. Ну, так что, мы пришли к соглашению?

Куколь еще немного поколебался, а затем все же кивнул, решив для себя, что дверь он обязательно запрет. Мало ли, что у этой особы на уме, и недаром фон Кролок велел своему слуге на день закрывать склеп на замок, чего за ним прежде не водилось.

— И нож какой-нибудь тоже принесите, пожалуйста. А еще лучше, кинжал.

Куколь неторопливо оглянулся, пытаясь изобразить на лице весь тот скепсис, который у него вызывали подобные запросы, однако фрау Дарэм оставалась все так же спокойна, а взгляд ее был все таким же выжидательным. То ли с мимикой у горбуна было неладно, то ли Нази оказалась на редкость невосприимчивой.