Нулевой потенциал

— Да. Чем тебе помочь?

— Если хочешь мне помочь, отойди и не мешай. Только недалеко. Купол лопнет, ты под ударом окажешься, если близко к его границе подойдёшь.

Я плавно сместил купол поближе к Грани. Жимедь опустился на четыре лапы и вальяжно пошёл следом. Под толстой, ощетинившейся густой порослью иголок шкурой перекатывались мощные мышцы. Гролки мелко засеменили следом, не выпуская нас из кольца окружения. Вернее, теперь уже полукольца: крайние гролки жались к Грани.

Я тоже едва в неё носом не уткнулся, осторожно прощупывая структуру. Внутри незримо вибрировали тонкие потоки магии, и мне нужно было найти две нестабильные струны.

— Матвей, — голос, слишком спокойный, чтобы быть естественным, заставил меня вздрогнуть.

— Мм?

— А как ты восстанавливаешь магию?

— Баб… с девицами забавляюсь.

— Серьёзно?

АнМихална аж оторвала взгляд от прохаживавшегося перед Гранью жимедя. Полные губки приоткрылись от удивления.

— Абсолютно. Магия смерти поглощает жизнь. Можно, конечно, чем погрубее обойтись. Ну, кровь там у живых пить. Или просто рубить кого ни попадя, собирая жизненную силу. Но велик риск выродиться в полноценного служителя смерти. Некроманта. Знаешь, кто это такие? Кто мёртвых умеет поднимать. Баланс магии полностью уйдет в сторону смерти, а с таким в Гнили… Долго объяснять, не теперь. Поэтому я поступаю проще. Беру жизненную энергию от самого заряженного жизнью процесса. Но процесс должен быть добровольным.

— И с какой стати мы несколько часов ночью потеряли?! — возмутилась АнМихална, заставив меня позабыть про Грань.

— То есть? Ты бы согласилась?

— Чтобы в этой дыре выжить? Спрашиваешь! Конечно, согласилась бы. Да и ты, в целом, собой хорош. Молоденький только.

— Ну, тебя годков на пятнадцать постарше буду, — хмыкнул я, окинув Аннушку оценивающим взглядом. Ох и ноги… Ох, что бы я с этими ногами… Но тут же опомнился: — Замуж не позову, Ань, имей в виду.

АнМихална снова загоготала, заставив с тоской вспомнить серебристый голосок Нежданы.

— А ты наглец, Матвей… Палыч. Род казнён, что с имуществом будет — неясно, выживешь ли сам — бабка надвое сказала. А извиняешься, что графиню Потапову замуж не позовёшь. Да я за тебя и с ребёнком бы не пошла, уж извини. Развлечься можно. Ну и помочь магу с нулевым потенциалом вытащить нас из ж… разразившейся беды.

Я вновь озадаченно окинул Аннушку взглядом. В моё время порезвиться на сеновале или в хозяйской спальне соглашались только простолюдинки, да и то не все. Вдовушки шли охотно, ну так им уже молва не шибко грозила. А вот благородные девицы отдаться соглашались только в комплекте с венцом. Причем, желательно венец вперёд. Неужто за триста лет так нравы изменились?..

Я вернулся к изучению Грани, плавно скользя руками вдоль. Плетение струн, как назло, везде было ровным и стабильным. Мне было без разницы, высокое или слабое напряжение, главное, чтобы перепад был, тогда появлялась возможность раскачать, нарушить гармонию. Пробить. Чем значимее перепад, тем легче открыть пробой. Тем уже он будет, тем проще его заштопать. Но я шёл вдоль на загляденье ровной Грани. Купол истончался, подступая всё ближе. Кажется, я выкачал все силы, что имелись. Остаток уйдёт на пробой.

— Так может мы… передохнём малость? — соблазнительно выдохнула красотка-Аннушка, опустив пальцы на моё плечо.

— Вы, Ваше Сиятельство, никак с дуба рухнули? — поинтересовался я, прощупывая плетение уже у самой границы купола. Ровненько, как частокол у рачительного помещика. — Мы в осаде, тикать надо, а у тебя все мысли в койке.

— Так ты подпитаешься, сильнее станешь… — рука Анны поползла по спине всё ниже и ниже. Тело всеми выдающимися частями одобрило план. Разум в число выдающихся не вошёл.

— Аннушка, я на пределе. Ещё немного, и купол исчезнет. И передохнёт с нами жимедь. Весьма вероятно, что с обоими разом. Он передохнёт, а мы передохнем. На утехи времени нет.

— Что делать-то тогда?

— Не знаю. Нет здесь слабины. Попробую пробить тем, что осталось.

Я сконцетрировался и направил магию в Грань, стараясь осторожно расшатать струны. Переборщу — рванёт так, что не только свора жимедя, а все окрестные твари сюда ринутся. И кости наши гролки по всей Гнили разнесут.

Струны не поддавались. Аннушка хотела было подпитать меня так же, как с пауком, но я раздражённо дёрнул плечом, сбрасывая ладонь. Дура-баба, уши только для похвал и сладких речей, видать, пользует. Самоубийственно лить магию жизни у Грани. Аннушка обиженно фыркнула и стала прохаживаться взад-вперёд за моей спиной.

— Не мельтеши. И от меня не отходи. Купол вот-вот…

И он лопнул. Беззвучно, просто и незамысловато. Аня развернулась спиной ко мне, моментом вытащив из-за голенища длинную спицу и кинжал. Недооценил я бабу, видать, боевая попалась. Даже жалко, что сожрут.

А, нет, небольшая польза от лопнувшего купола имелась: гролков откинуло в разные стороны, и теперь они поднимались с земли, низко пригибая кудлатые головы с маленькими, заплывшими гноем и сукровицей глазками. А вот жимедь, наоборот, вставал на задние лапы, выпрямляясь во весь свой исполинский рост. Этот просто массой задавит, что ему Аннушкина спица…

— Матвей, бежим, — вдруг дёрнула меня Аня и стреканула влево. Я понёсся следом без возражений, понимая, что перед нами открылся шанс размером в полтора метра свободной от гролков земли. Мы просвистели мимо оскалившихся морд и припустили изо всех сил. Ошалевшие твари разворачивались следом. Гролки туповаты, а жимедю требуется некоторое время, чтобы придать ускорение исполинской туше. Оголодал, бедолага. Был бы в силе, прыснул бы за нами что твоя гончая.

Я петлял следом за легконогой Аннушкой, не понимая смысла её манёвра. Убежать мы не сможем. Твари, они хоть и гнилые, а все же русские. Долго только запрягают, а потом — лови, брат-ветер. Но у АнМихалны явно была цель. И она открылась мне через три десятка прыжков по пересечённой туманом местности.

Глубокая яма, из которой жадно и голодно подмигивало Нутро. Ведьмины титьки, АнМихална, куда ты нас тащишь… Здесь, на миру, хоть смерть красна. В кишках Гнили хоть глаз коли, героизм наш даже неживая душа не оценит.

Но выбор оставался невеликий: сгинуть в неравном бою со сворой жимедя или медленно издохнуть в соку Нутра. Со вторым ещё можно потягаться. Жимедь всем своим видом показывал, что на переговоры до завтрака он не согласный.

— Быстрее, Матвей! — надрывно выкрикнула Анна, скакнула вправо от стрельнувшего к щиколотке языка тумана и, вскрикнув, повалилась ничком.

Я затормозил у самого края ямы, чудом не успев сделать последний шаг. От Анны меня отделяло три шага. А Анну от жимедя — метра два стремительного бега твари. Аннушка медленно, так медленно выпрямлялась…