Одного поля ягоды

— Бридж двое на двое, парный турнир, — сказала девушка. — Будет супер — мы играем на ставки.

— Какого рода ставки? Деньги?

— Мы все ставим что-то для главного приза. В основном фунты, но Джонти Уоррен-Уитли заложил набор «серебряных корон»{?}[Британские кроны. Монетки в 5 шиллингов. Крону чеканят «с перебоями», в зависимости от правителя (и достатка серебра). Часто кроны выпускаются ограниченной партией под какое-то знаковое событие (например, коронацию, смерть Уинстона Черчилля, юбилеи правления) ] королевы Виктории. Чистое серебро и стоит целую кучу денег, он говорит.

— Начальная ставка?

— Пятнадцать фунтов с носу, — сказала девушка. Она кивнула на обеденный стол, с которого убрали фарфор с их ужина, но он всё ещё был заставлен открытыми бутылками вина и подносами с сыром и выпечкой. — Это же не проблема?

— Я в игре, — объявил Том. — Но Нотт будет моим партнёром.

Нотт отшатнулся:

— Значит, смотри, Риддл…

— Она сказала, будет супер, — сказал Том, отмахиваясь от недовольства Нотта. — Ты ей не веришь?

— Проблема никак не связана с ней, — сказал Нотт.

— Я скинусь за тебя, — сказал Том, доставая бумажник из кармана своего смокинга. — Потом сочтёмся, это не проблема.

Том переместился на дальний край стола, где уже убрали посуду, а стулья были расставлены по двое, и ваза для фруктов была опустошена и с горкой набита помятыми банкнотами Банка Англии, белыми кусочками бумаги, на которых была напечатана изысканная каллиграфия и одетая в мантию фигура богини Британии. Том повернул голову, чтобы посмотреть на вазу банкнот, даже когда его проводили на его место, а перед ним открыли и начали тасовать колоду карт.

Несколько минут Гермиона следила за ними, но эта игра не могла удержать её интерес. Ей никогда особенно не нравился спорт и игры. Будучи ребёнком, её никогда не приглашали поиграть в командные виды спорта, и она также не хотела быть частью увеселительных игр, которые зависели от удачи. Она понимала командный дух, причину, по которой многие люди принимали участие в квиддиче или магловском футболе, но её беспокоило, что для обеспечения победы требовались навыки всей команды. Что, если один человек промахнётся или уронит мяч в плохой момент? Провал будет выставлен напоказ всей команде и всей публике тоже!

Она решила вернуться в свою комнату, поднимая пустой стакан, чтобы наполнить его водой, когда выйдет из поля зрения гостей. Слуги выглядели измотанными, они перебегали от группы к группе, чтобы следить, чтобы напитки лились, а бокалы наполнялись. Выпивка не прекращалась с приёма в фойе, и если скорость распития хоть когда-то и замедлялась, то во время переходов от шипучих тоников перед едой и травяных напитков к винам на ужин, а после ужина — к бренди, коньяку и виски.

Сама она выпила два или три бокала, больше, чем она привыкла в Хогвартсе, где ей предлагали выпить только раз в неделю на ужинах клуба Слагхорна, и чаще всего она отказывалась. Но во время сегодняшнего ужина Том упомянул, что все вина были специально выбраны, чтобы сочетаться с мясом, а меню было составлено по одобренному Томом выбору рецептов. Гермиона решила, что попробовать их не помешает, и ей предложили остаться в Усадьбе Риддлов. Не случится никакого шатающегося возвращения домой с позором, нет, спасибо.

— Агуаменти, — призвала она, достигнув лестницы, постучав палочкой по бокалу и наблюдая, как вода течёт из кончика её палочки. Идеально чистая, никакого осадка, высший балл по стандарту учебника. Единственное, что не совсем соответствовало её стандартам, — это чуть тёплая температура, но экзаменаторы Ж.А.Б.А. не снимают за это баллы…

Она отпила из стакана, скривившись.

— Гласиус, — пробормотала она. — Хм-м, гораздо лучше.

На третьем этаже на вершине лестницы открылась дверь прохода для слуг.

— Гермиона, — сказал Роджер, подзывая её жестом, — ты пришла, чтобы скрыться от остальных?

— Роджер? Что ты здесь делаешь?

Роджер втянул её внутрь и закрыл дверь. Пространство было узким: один человек мог спокойно пройти по коридору с подносом для завтрака, но двоим людям удастся пройти одновременно, только если они не против ужаться. Стены были сделаны из голого цемента, покрытого тусклой штукатуркой, тёмный тоннель был испещрён редкими вспышками света, где голые лампочки освещали различные входы и выходы. Это было унылым, безрадостным и мрачным местом по сравнению с богатой отделкой и плюшевыми коврами обычных коридоров.

— Это последнее место, где меня станут искать, — сказал Роджер, проходя по коридору. — Леди там назойливые до беспредела. Одна из них, мисс Кэролайн Суиндон, кажется, она имеет виды на офицеров, и она проследовала за мной в уборную, пытаясь застать меня в одиночестве. В следующий раз, когда я пошёл, я нашёл одну из этих дверей, которую ты показала мне ранее, и никто не заметил, что я прихожу и ухожу, — он слегка расстегнул воротник, вздохнув. — Моя мама сказала мне быть добрее к ним. Сельские девушки, понимаешь. Они думают, что городская жизнь захватывающая, и выбор у них невелик, если они хотят чего-то большего, чем респектабельного фрихолдера или рабочего из маленького города.

— Я удивлена, что они не попробовали провернуть то же с Томом.

— О, они пытались, — состроил гримасу Роджер. — Но Том быстро их раскусил. «Гермионе нравится то» и «Гермиона сказала мне это», и девушки оставили его, решив, что борьба будет не такой жёсткой где-то ещё.

— Эм. Приятно слышать, — сказала Гермиона, размышляя над словами Роджера, поспевая за ним по узкому коридору. Должно быть, они были где-то в середине дома, на третьем этаже, выходящем на подъездную дорогу. Детская, она вспомнила, должна быть где-то близко. — Хотя мне бы хотелось, чтобы Том не использовал моё имя, чтобы прикрываться при малейших неприятностях. Он лишь в шаге от того, чтобы использовать здоровье его бабушки для оправданий!

— Ты могла бы пользоваться его именем в ответ, ему бы это не понравилось, — Роджер запнулся на секунду. — Если ты только уже этого не делала?

— Нет, — ответила Гермиона, — думаю, я скорее скажу людям, что мне надо идти помыть голову.

Это заставило Роджера улыбнуться. Он собирался что-то сказать, но остановился и сосредоточенно нахмурил лоб:

— Ты слышала это?

— Что?

Роджер прижал ухо к стене:

— Разрешают ли Риддлы исследовать дом людям? Целый вечер они использовали слуг, чтобы сгонять гостей и держать их внизу. Но я слышу разговор людей…

Гермиона прижалась к стене, сморщившись, когда колкая пыль гипса отлетела и упала по её шее за воротник её вечернего платья:

— Кажется, кто-то разговаривает, но я не понимаю, что они говорят.

Она закрыла глаза и попыталась сосредоточиться.

— Можно твой стакан? — Роджер взял её чашку с водой, залпом выпил оставшийся дюйм воды и прижал её к стене.

— Что ты слышишь?

— «Wer hatte das gedacht»{?}[(нем.) «Кто бы мог подумать»], — нараспев сказал Роджер.

— Что!