Одного поля ягоды

Группа обеспечения магического правопорядка установила в атриуме бархатные канаты перед подключёнными к сети каминами, и каждый, кто хотел его покинуть, был вынужден остановиться для проверки удостоверения личности и пропуска посетителя. Том и Нотт протянули свои жетоны Визенгамота одному разинувшему рот патрулирующему, и Дамблдор, осматривая длинную очередь отправки и встревоженных волшебников, с которыми никак не могли определиться, произвести ли у них обыск или отпустить их, схватил двух студентов за плечи и аппарировал их прямо в свой кабинет в ревущем красном шаре огня феникса.

Стопки непроверенных экзаменационных работ заполоняли стол. Том ударился об одну из кип, и она опрокинулась на пол, но невербальное заклинание обездвиживания задержало её на месте, до того как бумаги смогли разлететься повсюду. Ещё одно заклинание вернуло их аккуратными и выровненными на угол стола, как раз в тот момент, когда Дамблдор махнул рукой и отправил их на полку в углу.

Феникс прилетел на свою жёрдочку, самодовольно чистя пёрышки.

Нотт стянул шарф с лица и сказал:

— Ну, я полагаю, мы не станем Вам мешать, профессор. Увидимся на ужине…

— Сядьте, — сказал Дамблдор, тяжело опускаясь в большое кресло с подголовником за своим столом. — Пожалуйста.

Том взглянул на Нотта, который с тоской смотрел на дверь кабинета. Со зловещим «клик» активировались запирающие механизмы двери, и руны, начертанные высоко на обшивке стен, засветились жёлтым светом, ярким, но коротким.

Он сел в убогое кресло перед столом. Нотт осторожно приземлился на соседнее, теребя рукав своей мантии.

— Я не лгал Вам, сэр, — начал Том. — Я полукровка, происходящий не из выдающейся семьи…

Нотт хрипло поперхнулся:

— Простите. Горло всё ещё першит после вдыхания всего этого дыма.

Том бросил в Нотта уничтожающий взгляд и продолжил:

— …В этом мире. И Вы знаете, что выдающаяся семья в этом мире — вот что имеет значение для его обитателей. Моя жена — маглорождённая с таким же пятном на её происхождении, и имя «миссис Риддл» не даст ей ничего достойного внимания среди людей, кого заботят такие вещи. Когда я вёл себя так, я делал это с прицелом на будущее.

— Я знаю, — сказал Дамблдор. — И поэтому я и близко не так зол на вас, как следовало бы злиться на двух студентов — в последнюю неделю учёбы даже без формальных уроков вы остаётесь моими студентами, — находящихся на попечении учителя и заместителя директора.

— Может, Вы и не злитесь, — сказал Том, — но я чувствую, что Вы и недовольны этим.

— Потому что ты вёл себя из переживаний об одной тонкой грани своего будущего, — сказал Дамблдор. — И теперь ты поставил под угрозу будущее всех. Мистер Нотт, возможно, Вы можете это объяснить лучше меня, ведь Ваше видение шире, чем у Тома. Патронус, как у Вас, означает видение и ясность птичьего глаза. А фазан, как я его понимаю, проницательнее большинства — даже больше моего дорогого старого феникса.

— Э-э-э… — мямлил Нотт. — Прости, Риддл, но какими бы ни были благородными твои причины, чтобы называть себя Принцем, каждый по другую сторону твоей палочки сочтёт это casus belli{?}[(прим. автора) оправдание начала войны (прим. пер.) юридический термин — формальный повод для объявления войны ]. Когда ты спас тысячи волшебников от смертельной ловушки стадиона Монтроза, ты сорвал злодейский план долгой разработки. Злодеи не любят героев-выскочек, показывающих им их место.

— Я всегда знал, что ни я, ни то, что я делаю, не понравится людям, — сказал Том. — Поэтому я начал играть на опережение и убедился, что все будут знать, что я герой этой истории.

— Да, — сказал Дамблдор. — Ты весьма позаботился о том, что каждый будет знать о твоей личной вовлечённости. Это было частью твоего плана, Том? Впечатлить Геллерта Гриндевальда лицом британского сопротивления? Потому что ты превратил себя в его следующую первоочередную цель.

— Я рассмотрел такую вероятность, сэр, — сказал Том.

Нотт простонал и закрыл глаза, откидываясь на своём стуле:

— А твои рассмотрения включали план для принятия мер по работе над этой вероятностью, Риддл?

— Да…

— Раз так, тогда что за секретный план ты прячешь под своим плащом? Руническую пушку, как предлагала Грейнджер?

— Ну, я не могу просто рассказать тебе, — сказал Том. — Это секрет.

— Профессор, у Риддла нет плана, — пожаловался Нотт. — Я слишком молод, чтобы умереть. В прошлый раз, когда мы были здесь, Вы сказали: «В Хогвартсе тот, кто просит помощи, всегда её получает». Пожалуйста, сэр, я прошу Вашей помощи. И от имени Риддла тоже, раз у него ничего нет.

— Том, — сказал Дамблдор, глядя на него поверх края своих очков, — я бы хотел услышать это от тебя. Ты считаешь, тебе требуется содействие?

— Мне… — неохотно начал Том. — Мне, наверное, возможно, не не требуется немного содействия. Профессор Слагхорн упомянул однажды, что Гриндевальд был Вашим другом много лет назад. Вы, должно быть, размышляли, какую стратегию можно использовать против него. Если бы Вы могли поделиться некоторыми наблюдениями из первых рук о том, какой он в дуэлях, я был бы очень признателен.

— О, чудесно, — просиял Дамблдор. — Я был бы рад помочь тебе, раз уж ты так вежливо попросил, Том.

— Приятно слышать, — ответил Том. — Ну, что Вы знаете о Гриндевальде?

— Мы начнём завтра утром, сразу после завтрака, — сказал Дамблдор, который, заметил Том, уклонился от вопроса. — У нас есть завтра, выходные, а затем последняя неделя без уроков, прежде чем «Хогвартс-Экспресс» отбудет в воскресенье утром двадцать четвёртого{?}[Небольшой факт, не относящийся к истории: в воскресенье 24 июня 1945 на Красной площади прошёл парад Победы. ]. Вы знаете то живописное местечко у озера — как насчёт того, чтобы встретиться там в четверть девятого?

— Да, оно мне кажется подходящим местом, — сказал Том. Он хотел встать со своего сиденья, но Дамблдор поднял палец вверх, как будто ему внезапно пришла в голову случайная мысль.

— Обычно я провожу последнюю неделю за проверкой экзаменов и уведомлениях о выборе факультативов гриффиндорцев второго и четвёртого курсов, но если я посвящу оставшиеся дни семестра вам двоим, мистеры Риддл и Нотт, не сочтёте ли Вы большим одолжением помочь пожилому человеку?

— Нет, сэр, — поколебавшись, сказал Том, которого задевало слово «одолжение». В Слизерине это никогда не означало ничего приятного, по крайней мере, если это не он их собирал.

— Отлично, отлично!

Дамблдор вытащил палочку и наколдовал пару тяжёлых столиков-подносов для Тома и Нотта, пригвоздив их к креслам. Он отлевитировал бутылку чернил — ярко-фиолетовых — и пару экстравагантных писчих перьев — красного оперения с золотыми наконечниками — каждому из них. За этим последовала увесистая стопка бумаг, которая тункнула по их наколдованным столам с весом ноши атлантов{?}[В древнегреческой мифологии могучий титан, держащий на плечах небесный свод.].