Одного поля ягоды

— Но что это значит на английском? — спросил Трэверс, наблюдавший, как Патронус-стрекоза ползает на руническом камне, а когда она достигла строки с буквами, над которой спорили Гермиона и Нотт, передвинулась на следующее слово и отказалась идти дальше.

— Это и есть английский! Не моя вина, что вы безграмотные, — огрызнулся Нотт. — Это означает, что автор подобной схемы оберега учёл самые распространённые способы уничтожения. Вы не можете разрушить якорь вызовом разрушительного заклинания, ударом зачарованного клинка в нужном месте или мощной манипуляцией материалов с помощью алхимии или трансфигурации. Разве совпадение, что именно эти области — специализация Дамблдора? Суть в том, что судьба камня-оберега — исключительно прерогатива природы.

— Что подразумевает, что техника Тома взрывов до его полного уничтожения ни к чему не приведёт, — сказала Гермиона. — А ты просто стоял и смотрел на него!

— Я-то уж точно не собирался вставать у него на пути, — пожал Нотт плечами. — Я предположил, что он попробует несколько раз и рано или поздно поймёт то, что я уже понял, и тогда он будет более открыт к тому, чтобы выслушать чужие идеи. И в частных случаях это достойная стратегия — перебороть внутреннюю магию схемы оберега с достаточным количеством внешней магии. Это, правда, случается только с оберегами любителей… И весьма не приветствуется, потому что хоть физический якорь оберега и можно взорвать, он взорвёт всё, что вокруг него.

— Кстати о чужих идеях, — перебил Трэверс. — Знаю, что я раньше говорил, что нет чёткого правила для «обычных» и «необычных» Патронусов, но разве это не кажется необычным? — указал он на Патронуса-стрекозу, покачивающего крылышками там, где она ползала вперёд-назад над одной определённой строкой чар оберега. — Не считаете ли вы, что он пытается поговорить с нами? Откуда он взялся?

— От надёжного друга, — ответила Гермиона, в задумчивости сдвинув брови.

— В руководстве авроров говорится, что смысл использования Патронусов для передачи сообщений — предотвратить их перехват Тёмными волшебниками, ведь ни один действительно выбравший Тьму не может призвать Патронуса, — сказал Трэверс. — Но хоть и можно доверять источнику, можем ли мы доверять сообщению? — задумчиво размышлял он. — Если есть сообщение…

— Я доверяю источнику, — сказала Гермиона. — А что насчёт сообщения…

Она сузила глаза, глядя на стрекозу, её крылышки безвольно повисли на плоской стороне гранитного валуна, серебристая пульсация сияла на гранях её выпуклых многофасетных глаз, как медленное биение сердца. С каждой минутой она становилась всё бледнее, потому что заклинание Патронуса очень затратное, особенно если послано через море кем-то, кто не отрабатывал этот навык так часто, как профессиональный аврор. Гермиона встала на колени возле камня и изучила надпись, вдоль которой стрекоза положила свой длинный, переливающийся хвост.

Она знала достаточно о руническом зачаровывании, чтобы заметить, что последняя фраза — опора условия заклинания: «Природы вспыльчив ход, суров, но твёрд останься средь ветров».

Заклинание волшебника не могло приспособиться к каждому возможному исключению. Для этого требуется слишком много сил, поэтому зачаровыватели-ремесленники учитывали только самые общие случаи, исходя из простой целесообразности. Защита замка Хогвартс предотвращала погодные разрушения, ведь ни одна каменная конструкция такого размера и сложности, как Хогвартс, не смогла бы пережить тысячу шотландских зим без сложного сезонного обслуживания. Гермиона знала, что шотландцы-маглы, владеющие зaмками, страдали от постоянно протекающих крыш, ведь стоило починить одну протечку, в другой стороне крыши появлялась новая. Но обереги Хогвартса не распространялись на магический урон. Гермиона вспомнила, что обратная сторона перил лестниц вся испещрена инициалами поколений учеников, что на стенах после дуэлей в коридорах оставались вмятины, а в глубине подземелий Слизерина дверной косяк вырезан её собственной рукой. Это было необходимое допущение для всякого рода ремонта будущих лет, от уборных до спален.

— «Природы вспыльчив ход… Но твёрд останься», — пробормотала она, проводя пальцем по этим строкам схемы оберега. — Это же ключ? Единственное исключение. Это загадка на логику, вроде тех, что задавал Тому Дамблдор с бочками. Не нужно нарушать условия — нужно найти путь обойти их.

Стрекоза заползла на её руку. Она ничего не весила, да Гермиона и не ожидала, но всё её присутствие было ощутимо, будто зажатый в ладонь крошечный огонёк, тепло тлеющей сигареты, зажжённой в укрытии дверного проёма на ледяном ветру.

— Хочешь сказать мне, что я близка к разгадке? — спросила она стрекозу. Та дёрнула своими антеннами, а её крылья слабо затрепетали. — Не так давно мне зачитали предсказание, что я должна доверять животным инстинктам для поиска пути в непредвиденном путешествии. По мнению Твайлы, асцедент в Стрельце значит именно это. Обычно я не доверяю прорицаниям, но выученный урок от усердного ученика? Мне кажется, это гораздо надёжнее, чем когда кто-то цитирует гороскоп «Ежедневного пророка» в эссе.

— Грейнджер? — сказал Трэверс. — Ты в порядке?

— Я думала, — сказала Гермиона, поднимаясь и отряхивая колени. Она взглянула на круг нетерпеливых учеников курса древних рун и Тома Риддла с приподнятыми в вежливом любопытстве бровями. — Это непреднамеренная загадка с неожиданным решением. Но она требует определённого магического заклинания с правильным намерением и очень много магии. Боюсь, нам нужно работать сообща: мне не хватит собственной силы, чтобы одолеть чары…

— Стой, ты нашла решение? — сказал Нотт. — Что же это?

— Ой, ха-ха, — нервно рассмеялась Гермиона. — Ну, я думаю, что ты был прав в переводе. Два термина, которые ты использовал для своего толкования фразы, «Forworth» или «For wyrd»…

— Неудивительно, но давай дальше, я заинтригован.

— Но я тоже права, — продолжала Гермиона, бросив сердитый взгляд на Нотта за ненужное замечание. — «Природа» и «Вирд» — путь судьбы естества. Когда эти две концепции объединяются, получается «энтропия».

— Э-э… Мы всё ещё говорим по-английски? — спросил Трэверс.

— Это греческий, — сказал Том. — Но мне кажется, что всё предельно ясно.

Авроры не согласились с выводами Гермионы, но не на основании какой-либо интеллектуальной взыскательности, а из принципа.

— Министерство было проинформировано о задержке в дороге, — сказал ей аврор Проберт в перерывах между отправкой своего серебристого Патронуса-осла каждые двадцать минут. — Нам было велено оставаться здесь до прибытия команды специалистов из Министерства для безопасного разрушения чар снаружи, а затем всех отправят домой. Вы всего лишь ученица, так что я сомневаюсь, что Ваше решение сработает. Оставьте профессиональные задачи тем, кто квалифицирован для их исполнения. Вы не можете гарантировать, что не ухудшите положение. Или и вовсе не вызовете ещё большего возмездия от… — внезапно он запнулся и пристально посмотрел на Гермиону.

— Большего возмездия от… чего? — спросила Гермиона.

— Не Вашего ума дело. Ступайте, разве Вы не должны следить за очередью в уборную?

— Функция сдерживания у оберега — благо, — заметил аврор Неллер, напарник Проберта. — Мы можем организовать перекличку учеников и не переживать, что кто-то из них заблудился или упал в овраг. Падение детей в ямы случается повсеместно и является шестой самой распространённой причиной для вызовов Диспетчерской авроров по Каминной сети во время летних каникул. А пятая самая распространённая причина — застрявшие на дереве питомцы, — покачал он головой. — Простите, мисс староста школы, но это наши официальные инструкции.