Охота за тенью

Я выдохнула, готовясь спорить, но махнула рукой.

– Ладно. Запиши на счет ордена.

***

Отступление.

Сознание не торопилось к нему возвращаться, и восстанавливалось рывками, с каждым просветлением принося дикую боль между висков. Но на третий или четвертый раз он переборол себя, и вцепившись в край стола, подтянулся в положение сидя. Охватил руками голову, пытаясь унять головокружение. Открыв глаза, долго пытался проморгаться, чтобы угомонить пляшущие стены с окном и потолком. После чего заметил в пустоту:

– Нет, главное твое качество - ослиное упрямство.

И безнадежно выругался, пока вставал, пошатываясь на слабых ногах.

Из комнаты он вышел, думая только о том, где он видел того самого жеребца, под знакомым седлом? Видел же. Хоть бы его догадка оказалась верна...

***

...В трактире, двумя кварталами оттуда, за столом у окна возвышался задумчивый мужчина. Рослый, с бугристыми от мускулов руками и бронзовой кожей, он мог бы сойти за человека, но заостренные уши и характерные татуировки на шее, заходящие на лысый череп, явно говорили о том, что это орк.

– Ладно.
– Пожевав губами, решил он, обращаясь к своему помощнику, юноше, сидящему напротив со здоровенной кружкой пива.
– Все равно что-то с этим делом было нечисто. Даже и лучше, что не мы взяли заказ. Сходи-ка ты к хозяину, закажи обед.

Помощник отставил кружку, которую все равно не смог сразу осилить, заказав от жадности. Встал, размял шею и ушел делать заказ. А когда уже возвращался, то увидел, как на его место садится незнакомый ему молодой человек.

– Эй...
– окликнул его наемник, и запнулся, словно его мысль споткнулась о пронзительный, характерный для вампиров взгляд.

– Здесь - свободно.
– С равнодушной уверенностью ответил тот и развернулся к главному. Только тогда Шхаген, рослый орк, озадаченно прищурившийся на странного наглеца, изумленно вытаращил глаза, узнав в вампире некогда знакомого человека.

– Музыкант!? Как ты... Что за шхар?

– Всякое случается.
– Тот пожал плечами. И в ответ на мрачнеющий взгляд, добавил: - Это было не добровольно. И это сделали не вампиры.

– Против воли? Кто-то посмел!?
– Неверяще переспросил Шхаген.

– Если ты думаешь, что я пришел обсудить свое превращение и пожаловаться на плохих людей, то - нет. Я по делу. Ты и твои люди сейчас заняты?

– Смотря, для чего ты об этом спрашиваешь.
– Наемник облокотился о стол и в упор уставился на него.

Вампир, вместо немедленного и подробного ответа, который дал бы любой под внимательным взором здоровенного орка, склонил голову, наблюдая за вяло ползущей по краю стола мухой.

– Может, и не из-за простого любопытства...
– Не сразу протянул он, медленно, как будто размышляя.
– А может, и просто так... А может, по поводу вашего имени... Но, если вы заняты, то, конечно...

Муха не успела даже шевельнуть крылышками, прежде чем была погребена под жесткой орочьей ладонью. Наемник с усмешкой отряхнул руку и нетерпеливо уставился на вампира.

– Знаю я эти твои штучки. Давай, рассказывай, что у тебя за дело ко мне. А я подумаю.

Лаурен растянул губы в довольной улыбке. Он знал, как заинтересовать этого собеседника.

***

Три года назад.

Лаурен тогда опаздывал в поселение до темноты, и решил по тропке свернуть в холмы, думая, что найдет там место для привала. Место и вправду нашлось, но оказалось занято. Там обосновались лесные разбойники во главе с тогда знаменитым, долго разыскиваемым Хватом.

Однако, его даже не подумали тронуть. Отчасти из-за скрипки за спиной; верили в приметы, а отчасти потому, что у них сегодня и так попался хороший улов. Караван купцов вместе с небольшой командой наемников, выбрал не ту дорогу. Они еще утром с трудом отбились от нападения лесной нечисти, и были измотаны. Люди Хвата взяли их "тепленькими" и задавили числом, после чего общипали торговцев, как упитанных кур, пустив под нож несогласных, а наемников взяли в плен. В общем, ему только обрадовались, посчитав за хороший знак: вот и музыкант к празднику!

Так некоторое спустя Рен, залихватски подыгрывая простой мотивчик, распевал с ними у костра похабные песенки, заодно обогатив их запас новыми частушками. Да все подкидывал тосты, один убедительнее другого, то и дело подливая себе и рядом сидящему Хвату.

– За красивых девок!

– За твое здоровье!

– За богатеньких купцов, чтобы они никогда не переводились!

– За свободу!

Не выпить за такое было невозможно, и мало-помалу, Хват начал косеть, путаться в словах и забывать, зачем они все тут собрались, и кто этот замечательный парень - его друг или брат? Веселье набрало обороты, остальные упились в край вином, которое подогревалось в котелке с пряностями. Кстати, как-то очень уж быстро упились, через полчаса уже попадав на землю... А атаман разбойников пил с музыкантом уже из принципа, кто кого. В итоге музыкант, пробулькав что-то себе под нос, прислонился к дереву спиной в обнимку с инструментом, и затих.

– Слаб-бак!
– Цыкнул разбойник, и собрался встать, чтобы отлучиться по нужде в кусты. Но земля под ногами взбрыкнула и опрокинула его обратно на спину.

"Сейчас все равно встану. Вот соберусь, возьму и вста..." На этой мысли Хват и захрапел.

Воцарилось спокойствие. С дальнего конца поляны, привязанный к дереву так туго, что едва мог дышать, за разбойниками наблюдал здоровенный орк, покрытый порезами и тихонько истекающий кровью. Несмотря на раны, огня в его глазах не убавилось, и он, изредка шепотом подбадривая двоих соратников, все возился со своими веревками сзади, надеясь развязать, ослабить, да хоть порвать!

То, что их пока оставили в живых, ничего не значило. Вполне возможно, прикончат завтра; наемники и лесные разбойники изначально ненавидели друг друга. Или опоят зельем и отдадут работорговцам. А самого орка, из которого раба не сделаешь, могут вовсе разобрать на части и сбыть самое интересное алхимикам. Некоторые из них так ценят ингредиенты вроде печени и крови орка, что не будут задавать никаких вопросов.

Он боковым зрением уловил движение со стороны разбойников и замер. Но это не они проснулись, а музыкант, совершенно трезвый, отложил скрипку в сторону, осторожно укрыв ее курткой, и вытащив нож из голенища сапога, направился к наемникам.

Орк смерил его взглядом, не зная чего ожидать от странного человека. Тот подошел, оглянулся на спящих, и присев на корточки, тихо, на грани шепота представился.

– Я музыкант. Просто музыкант. Шел мимо, ни о вас, ни о них, не знал. Сейчас помогу.

– Зачем это? Тебя и так не тронут, дружище!
– Сплюнул Шхаген. Не попал.

– Я наслышан о Хвате.
– Спокойно ответил скрипач.
– Завтра он решит, что мне как музыканту, язык ни к чему. Так можно двух зайцев поймать: и убить не убьет, и их место я не выдам. Да и кроме того. Таким как он, я не друг.