Орудия смерти. Город Костей
Шрифт:
Она взглянула на Акно. Он почему-то виделся Люси нечетко, словно через мутное стекло.
– Мой отец… Его фотография на каминной полке…
– Это не твой отец, – перебил Акно.
– А существовал ли он вообще, мой отец?! – вскричала Люси. – Или мама и Стивена Элона выдумала?
– Стивен Элон существовал. Но он не твой отец. Он был сыном ваших соседей, когда вы жили в Ист-Виллидж, и действительно погиб в автокатастрофе. Лейла его не знала. Фотография оказалась у нее только потому, что соседи попросили нарисовать портрет их погибшего сына в армейской форме. Лейла отдала портрет, а фотография
– Не разоблачит вранье, – горько продолжила Люси. – Неужели маме не приходило в голову, что так нельзя? Столько лет я думала, что мой отец погиб, хотя на самом деле…
Акно терпеливо ждал.
– Это ДЖУДО! – потрясенно воскликнула Клэри. – Так вот в чем дело! Джудо – мой… отец?
Акно кивнул. Лишь крепко переплетенные пальцы выдавали его огромное внутреннее напряжение.
– О, господи! – Люси стала взволнованно вышагивать по камере. – Это невозможно! Невозможно!
– Люси, не принимай близко к сердцу…
– Не принимать близко к сердцу? Оказывается, мой папаша – чуть ли не сам Сатана, а ты предлагаешь мне не принимать близко к сердцу?!
– Он не сразу встал на сторону темных сил, – извиняющимся тоном произнес Акно.
– Нет уж, простите, это было ясно с самого начала! Чего стоят его россказни о сохранении чистоты человеческой расы и о том, как важно не осквернить свою кровь! По-моему, нацизм в чистом виде! А вы двое пошли за ним.
– А кто недавно говорил про трусливую нежить, которой нельзя доверять? – тихо поинтересовался Акно.
– Я имела в виду совсем другое! – В голосе Люси послышались слезы. – У меня, оказывается, был брат, – продолжала она срывающимся голосом. – И бабушка с дедушкой. Все они погибли?
Акно кивнул.
– Какая у нас со Стингом разница в возрасте? – тихо спросила Люси. – Я младше на год?
Он молчал.
– Я всегда мечтала о брате.
– Перестань изводить себя! – мрачно бросил Акно. – Теперь ясно, почему Лейла не рассказывала тебе о прошлом? Зачем знать о том, что было потеряно еще до твоего рождения?
– Мамина шкатулка! – Мозг Люси лихорадочно работал. – На ней инициалы С. Э.: Стинг Элион! Так вот кого оплакивала мама! Прядь волос, которая хранилась там, принадлежала не отцу, а моему брату!
– Верно.
– Я помню, ты сказал маме, что я не Стинг. Значит, речь шла о ее сыне. Теперь я понимаю, почему мама излишне тряслась надо мной: она уже потеряла одного ребенка.
Люк не успел ответить. Дверь камеры открылась, и внутрь вошла Гретель. Вопреки ожиданиям Люси, аптечка оказалась не пластмассовой коробкой с красным крестом, а большим деревянным подносом, уставленным свернутыми бинтами и дымящимися плошками с какими-то снадобьями и травами, от которых исходил кислый дух. Поставив поднос возле кровати, Гретель жестом поманила к себе Люси. Та неохотно повиновалась.
– Умница! – Гретель обмакнула тряпицу в одну из плошек и стала бережно стирать засохшую кровь с лица Люси. – Что с тобой случилось?
– Я и сам удивился, – вставил Акно.
– На меня напал Хьюго. – Люси старалась не морщиться: раны на лице горели от жгучего снадобья.
– Хьюго? –
Акно не верил своим ушам.– Ворон Ходжа. Думаю, все-таки его, а может, и Джудо.
– Хугинн, – тихо произнес Акно. – У Джудо жили два ворона – Хугинн и Мунинн. Их имена означают «Мысль» и «Память».
– Серьезно? А я думала «Нападай» и «Убей»!.. Хьюго чуть не выклевал мне глаза.
– Именно этому он и обучен, – мрачно заметил Акно. – Видимо, Ходж приютил его после Восстания. Хотя птица так и не забыла того, чему ее обучал Джудо.
– Как и сам Ходж. – Люси сморщилась от жгучей боли в руке: Гретель очищала длинный порез, покрытый коркой грязи и засохшей крови.
– Послушай… – начал Акно.
– Тема прошлого закрыта! Давай лучше подумаем, что теперь делать. У Джудо мама, Нацу и Чаша. А у нас ничего, – перебила Люси.
– Что значит «ничего»? – удивился он. – У нас мощная стая волков. Одно плохо – мы не знаем, где прячется Джудо.
Люси покачала головой. Слипшиеся пряди волос лезли в глаза, и она нетерпеливо отбросила их назад. Единственное, чего ей сейчас хотелось (почти единственное), – это в душ!
– Неужели у Джудо нет тайного убежища?
– Если и есть, то о нем никому не известно.
Люси осторожно пошевелила забинтованной рукой. Зеленоватая мазь, нанесенная на порез, облегчила боль, но онемение не проходило.
– Погоди секунду, – проворчала Люси.
– Никогда не понимал, зачем так говорят, – удивленно сказал Акно. – Я вроде никуда не собирался.
– А если Джудо в Нью-Йорке?
– Возможно.
– Он проник в Институт через портал. По словам Джувии, в Нью-Йорке только два портала: у Брандиш и у Ренвика. Тот, что у Брандиш разрушен, к тому же вряд ли Джудо станет прятаться у нее в квартире. Остается…
– Тот, что у Ренвика? – Акно ошарашенно смотрел на Люси. – Странно… Я не знаю ни одного Охотника по имени Ренвик.
– А вдруг «у Ренвика» – это название? Название ресторана, например, или отеля, или еще чего-нибудь.
Внезапно Акно широко распахнул глаза и повернулся к Гретель, которая подсела к нему со своей аптечкой.
– Неси скорее телефонный справочник! – скомандовал он.
Гретель возмутилась:
– Сэр, ваши раны…
– Забудь про мои раны и тащи справочник! – оборвал ее Акно. – Мы в бывшем полицейском участке, скорее всего, этой макулатуры тут навалом.
Гретель с явным неодобрением отставила в сторону поднос и удалилась. Акно смотрел на Люси поверх очков, съехавших на кончик носа:
– Молодец, додумалась!
Люси не ответила. Ей стало трудно дышать. В голову упорно лезла мысль, которую она решительно отгоняла. Только не раскисать, сейчас нельзя отвлекаться на посторонние вопросы!
Гретель вернулась с отсыревшим телефонным справочником и бросила его Акно. Он стоя начал просматривать справочник, а Гретель, подхватив бинты и мази, занялась его раненым боком.
– Я нашел семерых Ренвиков, – наконец произнес Акно. – Никаких ресторанов, отелей и других организаций с таким названием нет. – Он поправил очки, но они тут же съехали обратно на кончик носа. – Во-первых, эти Ренвики не имеют никакого отношения к Сумеречным охотникам, а во-вторых, Джудо не стал бы устраивать тайное убежище в доме примитивного или нежити. Впрочем, кто знает…