От Федора I Ласкариса до Константина XI Палеолога. Том V
Шрифт:
еще оставались открыты, закрылись они позднее, по мере нарастания
различий в развитии»1.
Другой эпизод связан с польским королем Ягайло (1386—1444), которому был подвластен ряд земель с православным населением, и
митрополитом Киевским Киприаном (1390—1406). Они в 1397 г. пред-
ложили созвать на Руси Собор для объединения Восточной и Западной
церквей. Но Константинопольский патриарх Антоний IV (1391—1397) заявил, что такое дело подобает
Руси, а в Константинополе2.
Идею Киприана чуть позже повторил другой Киевский митрополит
(правда, не канонический) Григорий Цамбалак, посетивший в 1418 г.
Собор в Констанце. Его торжественно встретил папа Мартин V, и они
вместе обсуждали состав будущего Вселенского Собора, на котором не-
1 Дворник Франтишек. Славяне в европейской истории и цивилизации.
С. 136, 137.
2 Ломизе Е.М. Константинопольская патриархия и церковная политика им-
ператоров с конца XIV в. до Ферраро-Флорентийского собора (1438—1439)//
Византийский временник. 1994. №80.
393
И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В
пременно должна была участвовать вся Кафолическая Церковь, вклю-
чая восточных архиереев1.
Еще один яркий пример — Сербская королева св. Елена, мать короля
Стефана Уроша II, урожденная француженка и горячая католичка. Она
много строила католических храмов по стране, имела широкую перепи-
ску с Римской курией, но при этом оставалась чрезвычайно популярной
в народе, и Сербский архиепископ Данило отдавал должное ее христиан-
скому благочестию и уму. Позднее она была прославлена в Сербии как
местночтимая святая. Если уж имперское мышление демонстрировали
сербы и поляки, то сколь более яркими красками оно играло в «визан-
тийской» редакции?!2
Другое глубоко ошибочное мнение, утвердившееся в литературе, ка-
сается якобы имевшей место быть изначально отрицательной оценки
византийцами Римского престола их активного нежелания в принципе
соглашаться на унию. На самом деле, это, конечно, не так.
Интересный эпизод, раскрывающий состояние умов той эпохи, слу-
чился в 1334 г., когда папа Иоанн XXII направил в Константинополь
легатов для ведения переговоров о воссоединении Церквей. В частном
собрании патриарх Иоанн Калека решил узнать мнение своего окруже-
ния о возможности провести публичный диспут с латинянами. И один
из присутствующих, знаменитый историк и философ Никифор Григо-
ра, произнес следующую фразу: «Апостол Петр заповедовал Клименту
и будущим своим преемникам достопочтимого престола не то, что они
захотят, но вязать то, что должно вязать, и решить то, что должно решить.
Между тем они, преступив постановления и определения всех святых
Соборов, сделали то, что им вздумается, пренебрегая добрым обычаем, получившим силу от царей и учителей Церкви»3. Как видим, авторитет
и особое предназначение Апостольской кафедры никто из греков не от-
рицал, ставя Римским папам и курии в вину лишь то, что те исказили
христианское вероучение, традиции и обычаи Кафолической Церкви.
Безусловно, в XIII — XV вв. авторитет Римской кафедры был очень
высок на Востоке. Даже спустя четыре столетия от начала Великого рас-
кола знаменитый богослов святой Марк Эфесский вошел в состав гре-
ческой делегации на Ферраро-Флорентийском соборе вовсе не для того, чтобы уличать латинян в их догматических ошибках, а чтобы найти об-
1 Мейендорф Иоанн, протопресвитер. Рим, Константинополь, Москва.
Исторические и богословские исследования. С. 133, 134.
2 Дворник Франтишек. Славяне в европейской истории и цивилизации.
С. 149.
3 Григора Никифор. Римская история, начинающаяся со взятия Константи-
нополя латинянами. Т.1. Книга 10, глава 8. С. 355.
394
П Р И Л О Ж Е Н И Е . П О П Ы Т К И У Н И И В О С Т О Ч Н О Й И З А П А Д Н О Й Ц Е Р К В Е Й
щие точки соприкосновения и способствовать воссоединению обеих хри-
стианских Церквей.
По прибытии на Собор св. Марк Эфесский с разрешения императора
Иоанна VIII Палеолога произнес замечательную речь, в которой нет и
намека на «латинскую схизму» или попытки ущемить права и авторитет