От Федора I Ласкариса до Константина XI Палеолога. Том V

няне, никто из состава византийской делегации не был принуждаем к

подписанию актов, равно как никто не лишал византийцев права сво-

бодно высказывать свои суждения по ходу Собора. И, как мы видим, в

1 Каллист Влатос. Марк Эфесский и Флорентийский Собор. С. 162—166.

2 Там же. С. 167—170.

381

И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В

подавляющем большинстве члены делегации поставили свои подписи

под ними1.

В заключительном виде текст документа включал в себя Символ

Веры с Filioque и «догмат» о главенстве папы в Кафолической Церк-

ви. В частности, в соборном оросе говорится: «Святая Апостольская

кафедра и Римский архиерей есть преемник блаженного Петра, главы

апостолов, и есть истинный местоблюститель Христов и всей Церкви

глава и всех христиан отец и учитель. И ему во блаженном Петре пере-

дана Господом Иисусом Христом полная власть пастырствовать и на-

правлять и окормлять Вселенскую Церковь».

В виде компромисса латиняне опустили «чистилище», согласились

с тем, что и квасной хлеб и опресноки одинаково допустимы, а так-

же подтвердили старые права и привилегии всех патриарших кафедр, включая, разумеется, Константинопольскую2.

И вновь неожиданно для греков в последнюю минуту папа едва не

сорвал унию. Когда дело дошло до утверждения соборных актов, лати-

няне потребовали поставить имя понтифика раньше императора. Царь

напомнил, что созыв Вселенского Собора всегда являлся прерогативой

Римских императоров, но папские легаты возражали, что это — первый

Собор из всех Вселенских, на котором апостолик присутствовал лично.

А потому, дескать, его имя должно стоять впереди. Палеолог заметил, что, конечно, деньги на «командировку» византийцам дал папа, но без

царского разрешения или приказа ни один восточный патриарх или

епископ никогда не прибыл бы в Италию. Увы, папа оставался непре-

клонным, и императору пришлось уступить. Трудно не заметить, что

за счет таких небольших, но крайне обидных для греческого сознания

«побед», Римский престол убивал существо примирительного процес-

са, раздувая огонь из ничтожнейшей искры3.

Уния была заключена, и оценка ее не так однозначна, как это зача-

стую пытаются представить. Учтем несколько важных обстоятельств.

Никоим образом унию нельзя считать капитуляцией византийцев

перед католиками. С точки зрения церковных полномочий права

папы, задокументированные на Соборе, в действительности выглядят

не столь внушительно. Хотя понтифик и признан главой Кафоличе-

1 Пападакис Аристидис. Христианский Восток и возвышение папства. Цер-

ковь в 1071—1453 годах. С. 574, 575.

2 Занемонец А.В. Иоанн Евгеник и православное сопротивление Флорен-

тийской унии. С. 85, 86.

3 Сиропул Сильвестр. Воспоминания о Ферраро-Флорентийском Соборе

(1438—1439). Часть X, глава 4. С. 271, 272.

382

Д И Н А С Т И Я П А Л Е О Л О Г О В

ской Церкви, но император назван «его сыном», что свидетельствует

о сохранении традиционных полномочий Римского царя в Восточной

церкви и значительно нивелирует главенство понтифика1.

Интересный момент: когда Евгений IV предложил императору свою

кандидатуру на вдовствующую Константинопольскую кафедру, царь

резко возразил, что выбор столичного патриарха — не дело папы. Как

уже говорилось, василевс отказал понтифику и в возможности выдачи

на папский суд св. Марка Эфесского. Напомним, что папа и император

подписали соборные акты сообща, как равные, и они же вместе пред-

седательствовали на Соборе. Конечно же, свою роль, хотя и невольно, сыграли сторонники конциляризма: папа Евгений IV просто побоялся

настаивать на категоричных формулировках, способных обострить во-

прос между ними и Римским епископом2.

Не все однозначно и по вопросам богословия. Хотя греки и требо-

вали от латинян непременного следования старым правилам и догма-

там, но все же согласились на то, чтобы опустить некоторые спорные

вопросы. Равным образом поступили и латиняне. В частности, они за-