Первое знамя

Есть еще одна тюрьма, у местных охранителей. Мне там как-то довелось погостить. А значит, особо ценным узником меня не считали. Обидно.

Небольшая пристройка с отдельным входом была отдана на откуп коменданту города, став чем-то вроде рабочего кабинета Лейса Юрдена. Тут же находился единственный вход под землю, где располагались «элитная» тюрьма. Хотя вся ее «элитность» связана лишь с расположением прямо под зданием биржи.

Камеры местной тюрьмы, как и городской, по большей части пустуют. Городская стража старается не лезть в дела наемников, оставляя наказания за мелкие нарушения закона на откуп капитанам отрядов. А что-то серьезное, вроде убийства, в стенах города происходит крайне редко.

Зачем тебе стрелять или резать обидчика внутри городских стен, если можно проделать это в пустошах, которые отлично спрячут трупы и тайны? Конечно, Степной Страж не был самым спокойным и безопасным городом, но никакого беспредела на его улицах не происходило, несмотря на весь специфический контингент жителей. Даже самые отмороженные наемники старались не гадить там, где живут.

Как мы и договорились, Лейс Юрден оказался на месте. Холодно кивнув, он указал взглядом на единственный стул, предназначенный для посетителей. Судя по общей хлипкости и неприглядности конструкции, посетителей полковник городской стражи не любил.

— Что насчет моей просьбы? — поинтересовался я, аккуратно присев на краешек стула.

— Спрятал троицу наемников Абелора Анка в карцере, — вздохнул полковник, вперив в меня мрачный взгляд человека, которому порядком надоела творящаяся в городе суета. Жил себе человек, не тужил. А тут на тебе! То принцы прилетят, то альвы нападут!

— Они успеют заметить побег? — уточнил я.

— Карцер как раз находится возле лестницы из подземелья — мышь не проскочит. Спать будут по очереди. Свой запас воды и консервов на два дня. Короче, я сделал все, как мы и договорились.

Что мне нравится в Лейсе Юрдене, вопросов он не задает.

— Люди принца?

— Ничего не заподозрили. Они дежурят возле камеры Сидмана, а она в конце подземелья.

— Другие выходы есть?

— Только на биржу, да и те давно заложены. Так просто их не разломать. Маг ты или не маг, а всю биржу разбудишь.

— Значит, мы готовы, — подытожил я.

С учетом того, что принц и большинство магов почему-то решили остановиться на бирже, достаточно поднять тревогу, чтобы к тюрьме сбежалась небольшая армия.

— Да, — подтвердил комендант, — но мне не нравится, что мы делаем все в тайне от Его Высочества.

— Вали все на мой приказ, — пожал я плечами. — Мне не привыкать ссориться с принцами.

Ставить в известность принца — это ставить в известность все его окружение. И все тайные приготовления тут же перестанут быть тайной.

Выложив на стол пухлую пачку кредитных билетов и амулет-связи, я толкнул их в сторону полковника.

— Амулет для наемников. А деньги — надбавка за беспокойство и риск.

Лейс Юрден поводил пальцами по пачке, теребя краешки банкнот, и одним небрежным движением смахнул деньги в ящик, оставив на столе только амулет, который еще требовалось активировать через брачный, по словам Бринны, дхивальский ритуал.

Этим полковник молча и занялся, прихватив под землю и мой амулет.

Хорошо, что некоторые вопросы можно решить деньгами. И вдвойне хорошо, когда эти деньги у тебя имеются.

Сеть закинута, наживка заброшена, остается только ждать.

Утро началось с грохота прибывающих на стоянку големов. Маркиз Андер Инадр не стал затягивать с выполнением поручения третьего принца. Големы прибыли чуть ли не на рассвете, перебудив всю округу.

— Глазам не верю! Это же «Молнии»! Нам что, дали «Молний»? — Прохаживаясь вокруг двух особо понравившихся ему оруженосцев, Бахал чуть ли не стонал от восторга. — Хоть бросай все и пересаживайся с рыцаря на оруженосца.

Радость его понятна. «Молнии» рода Фрид — новейшие големы четвертого поколения. А любые машины этого поколения пока что большая редкость. Тем более «Молнии» — единственные оруженосцы поколения четыре. Признаться, я вообще считал, что до их появления еще несколько лет. Прилизанный, сферический корпус дарит ощущение стремительности и быстроты. Несколько портят впечатление массивные манипуляторы, которые выглядят не так гармонично. Но в остальном наименование голема соответствует его характеристикам — быстрая и смертоносная машина.

Пока Бахал бился в экстазе от оруженосцев, мое внимание привлекли четыре из шести прибывших рыцарей.

Интерес связан не столько с тем, что все они одной модели, а с самой моделью. «Черные Драконы» — странно их увидеть у северян. Модель производит южный дом Флона. А южане и северяне предпочитают сражаться на своих разнополюсных машинах. Хотя «Черные Драконы» — особый случай. Эти машины второго поколения получились настолько удачными, что и полвека спустя числятся среди лучших моделей рыцарей. Пожалуй, после «Крабов» это одна из самых распространенных моделей рыцарей.

— «Черные Драконы» для «Черных Фениксов», как-то иронично, не находишь? — Бахал наконец-то устал облизываться на «Молний» и обратил свое внимание на другие машины. — Планируешь взять себе? У него та же болезнь, что и у всех драконов.

— Слегка нарушена центровка, я знаю, — отстраненно кивнул я. Левый манипулятор «Черных Драконов» был большим и широким, напоминая прямоугольный щит. В теории это должно было увеличить защиту и выживаемость машины. На практике так и вышло, но идея своего дальнейшего развития не получила. Выгода оказалась минимальной, а с повреждением левого манипулятора центровка нарушалась еще больше. Причем на другой бок. Потерявшему левый манипулятор пилоту приходится на ходу перестраиваться под изменение поведения машины. Опытный рыцарь справится, а новичок — далеко не факт.

Собственно, вся линейка «драконов», что рыцарей, что оруженосцев, больше подходит опытным пилотам. В этом их основной недостаток.

— Ну да, разумеется, ты знаешь, — криво усмехнулся Бахал. — Знать бы еще откуда, — тихо пробормотал он себе под нос и я сделал вид, что не услышал этих слов.

Помимо двух «Молний», из оруженосцев нам досталось три «Грифона», капитан команды Веснота рассекал на таком во время турнира, и три довольно редких «Барса». Неплохих, но весьма специфических машин, с четырехсуставными, выгнутыми назад, словно у «Кузнечика» ногами. В теории, это улучшает скорость, маневренность и вертикальную проходимость. На практике — вечный геморрой для ремонтников. Но дареному коню в зубы не смотрят. Да и те же «Лучники» обслуживать не легче. Даже шутка такая ходит, если хочешь порадовать ремонтную команду горячим, жарким сексом — найди им сломанного «Лучника». Хотя, какая это шутка — суровая проза жизни. Вон один «Лучник» стоит, одним своим видом вгоняя техников в дрожь.

Два других рыцаря были уже привычными «Владетелями», они же «крабы». Причем в его «озабоченной» модификации с огнеметателем на причинном месте.

— А я пожалуй, все же остановлюсь на «Крабе», — продолжил Бахал, придирчиво разглядывая двух «озабоченных» рыцарей. — Только перекрасить надо. Отвык я от столь ярких красок.

Главным недостатком всех полученных машин была яркая раскраска, обилие позолоты и гербов. На иных машинах их насчитывалось до четырех штук. Поправка, четыре разных, но нанесенных далеко не по одному разу герба. Герб семейный, родовой, личный баннер, плюс баннер отряда. И все это самыми яркими красками. Причем красили недавно. Краска не успела выцвести и прямо сверкает, глазам больно.