Песнь Пророка

– Просто не все знают в этом толк, - хмыкнул Натаниэль, наклоняясь ближе к огню.

– Посмотри, посмотри, за кого ты собиралась замуж, - Гаррет ткнул в него пальцем, торжественно цыкая, будто поймал его за чем-то непотребным.

– Что значит “собиралась”?
– бровь Бетани возмущенно приподнялась.

Понимая, что от такой сестры ждать самого лучшего не придется, Хоук пожал плечами.

– Я думал, я уже успел отговорить тебя от этой затеи.

…

Бренди согревало, но не настолько, чтобы продержать всех у костра до утра. Как только закончились еда и беседы, народ стал потихоньку расползаться по палаткам.

На первую половину ночи вахту взял Варрик. Вторая была определена Натаниэлю.

Некоторое время Хоук побыл с гномом, греясь в тепле костра и остатками бренди. Потом Варрик благоразумно отправил его спать. Как бы ему ни хотелось побыть в компании подольше, Гаррету нужно было отдохнуть, ведь он не спал всю предыдущую ночь.

Хоук давно не имел дел с разобранными палатками, поэтому он снова запутался в ней, как и тогда, когда оставлял внутри свои доспехи.

Перебравшись через Хаави и с удовольствием потоптавшись на лице у Хоу, он наконец добрался до Андерса, устраиваясь у него под боком. Маг уже самозабвенно спал и не обратил ни малейшего внимания на то, что его несколько раз погладили по животу.

Расстроенно вздохнув, Гаррет подсунул голову ему под руку. Он даже не успел подумать о том, как неприятно спать в такой тесноте с Натаниэлем сзади, как закрылись глаза, и его поборол крепкий сон.

…

Хоу удалось проснуться не сразу, хотя Варрик будил его довольно настойчиво. Болела голова, в ушах стоял грохот от хоуковского храпа, а в глаза, как песка насыпали.

Гном не стал утруждаться, проверяя, не заснет ли Натаниэль вдруг на посту. Стоило Хоу подняться, Варрик тут же занял его место, закапываясь в теплое покрывало. Ему хватило пары минут, чтобы забыться сном, из которого был так нагло изъят Натаниэль.

Чтобы случайно не заснуть, Хоу прошел к роднику. Он несколько раз умылся и наполнил флягу. Угли костра все еще тлели, гном знатно трудился, чтобы поддержать его в таком состоянии и не замерзнуть.

Дэггет, услышав, что снаружи происходит бурная деятельность, выбрался из палатки, укладываясь у входа. Он с неодобрением следил за действиями Натаниэля. Тому начало казаться, что Хоуку каким-то образом удалось науськать собаку на него.

Хоу пожалел, что не остался дежурить первым. Сейчас он едва держался на ногах и думать мог только о теплом месте, которое оставил.

Отвлекая себя, Натаниэль подточил кинжал и мысленно соединил все вчерашние зарубки в одну линию. Это было неплохой идеей, одной из тех, которыми он очень гордился. Палатки были поставлены так криво, что от них даже ход к роднику было сложно найти. Не то, что обнаружить путь, по которому они вчера двигались.

Ему даже спать расхотелось, пока он размышлял, насколько предусмотрителен он был накануне.

Рассвет подкрадывался постепенно, омывая розовым сиянием верхушки деревьев. Его липкие лучи уже проникали под листву, Натаниэль думал о том, что скоро надо будет идти будить остальных.

Сверху запели какие-то птички, а ведь вчера они молчали. Птицы предвещали хороший день.

Хоу хотел поднять голову и разглядеть их среди ветвей, но сон, от которого ему с таким трудом удалось избавиться, снова коснулся его.

Сладковатый запах влажных от предрассветной росы ландышей возник из ниоткуда. Он так пьянил, что глаза помимо воли начали закрываться.

Натаниэль тихо соскользнул с мешка на землю.

…

Топот ног приглушался травой, но от тех нескольких пинков, которые Хоу получил, когда через него перешагивали, трава не спасала. Более того, она лезла в нос и колола глаза. Он редко спал на животе и всегда неудачно.

Тело казалось ватным, руки едва слушались, когда Натаниэль пытался опереться на них, чтобы встать.

– Я и не сомневался, что мы вляпаемся, - сообщил сверху голос полощущего рот Гаррета.

– Это я не сомневалась, - перебила его Эсмильда.

– Ладно-ладно-ладно, допустим, вы оба правы, - успокоил их Варрик.
– Но кто же тогда виноват?

Хоу протер глаза рукавом рубахи, но все перед ним продолжало расплываться. К горлу подкатил не самый приятный комок. Стоило больших усилий сдержаться.

На его лицо легли небольшие прохладные ладони, гладя его по небритым щекам. В фокусе возникла Бетани.

– С тобой все хорошо?
– тихо спросила она.

– Да, да… почти, - Натаниэль сел.

Мир разом всколыхнулся.

– Что происходит?
– Хоу огляделся.

Все вокруг носились, как угорелые. Андерс сновал туда-сюда с кружкой воды, пытаясь сообщить ей что-то важное, судя по тому, как он к ней прикладывался. Кордула сплетала волосы в косу, бросая на середине, чтобы поискать свою ленту, но забывала о ней уже через секунду, начиная плести заново. Хоук бродил мимо него - Натаниэль сразу догадался, кто так аккуратно его перешагивал, - примеряясь, куда бы наступить в очередной раз.

– Мы проспали несколько лишних часов, - пробормотала магесса.
– Не знаю, как так могло получиться.

– Я должен был вас разбудить, - Хоу взялся за голову, пытаясь понять, как он мог заснуть и не помнить этого.

Он бросил взгляд на кострище, остатки невыгоревших углей скорбной горкой лежали посередине. Все так спешили, что решили с утра обойтись без горячей воды.

– О, посмотрите, какие люди проснулись, - фыркнул сверху Гаррет.
– Сразу все объяснишь или тебе плеснуть чуток?

– Что он несет?
– Натаниэль повернулся к Бетани, тут же спрятавшей глаза.
– Что я должен объяснять?

Он хотел приподняться, но ноги не слушались.

– В общем, мы не только проспали, - вздохнула магесса.
– Слушай, мы… они ни в чем тебя не подозревают, просто… ты же вчера был на посту. Ты должен был увидеть, если бы кто-нибудь…

– Это его почерк!
– буркнул на фоне Хоук.

– Кто-нибудь мне может объяснить нормальным языком?
– Хоу плюнул на слабость в ногах и поднялся.

В первые несколько секунд ему казалось, что зрение все еще обманывает его, и перед глазами троится.

Натаниэль зажмурился, считая до пяти, и вновь взглянул на деревья, где он вчера отмечал их путь.

Все стволы вокруг были изрезаны. С каждого был соскоблен пласт коры и отличить те метки, которые мог ставить он, от тех, что появились утром, было невозможно.

– Кровь Андрасте, да мы же никогда не выберемся отсюда, - выдохнул он, оглядываясь.

Бетани сокрушенно опустила голову.