Под эгидой льва

— Я разрешал тебе говорить, Хвост? — громко, чего никак нельзя было ожидать от него, рявкнул монстр. — Я сам решу, что делать со Снейпом! А пока я хочу говорить с мальчишкой, подведи его ко мне!

Шокированный Гарри не сдвинулся с места. Тогда Хвост толкнул его, и Гарри упал на колени в нескольких ярдах от распростёртого на камнях чудища. Удар получился болезненным: промёрзлая земля походила на камень.

— Встань, Гарри Поттер. Встреть свою смерть лицом к лицу, как полагается настоящему гриффиндорцу, — издевательски произнёс Волдеморт, и Гарри, у которого загорелось лицо, кое-как заставил себя подняться на ноги.

Этот урод всё-таки прав, Гарри не собирался валяться перед ним, вымаливая прощение, напротив, он встал и с вызовом уставился в глаза монстра. Боль в шраме стала уже нестерпимой, казалось, что вот-вот изо лба даже кровь пойдёт, но Гарри упорно заставлял себя не отводить взгляд. Его родители не просили Волдеморта о пощаде, они приняли свою смерть, как герои! И он… он тоже будет героем. Паника и надежда на чудо, мысленные мольбы о помощи, которыми Гарри жил ещё несколько минут назад, растворились, сменившись уверенностью, что сейчас он поступал правильно, что ничего другого уже не будет, и ему нужно достойно провести… провести… В алых глазах Волдеморта без труда читались удовольствие и торжество; чудовище ликовало, растягивая безгубый рот в улыбке, больше похожей на оскал, и пусть сам он был неподвижен и вряд ли мог что-то сделать, Гарри отчётливо понял — это его конец. И он, как настоящий гриффиндорец, сын таких же гриффиндорцев Джемса и Лили Поттеров, должен принять это достойно, порадоваться, что его злейший враг не подозревает, какой удар нанесёт сам себе его смертью, только… только минутный порыв уверенности прошёл и прошёл бесследно. Не в силах больше выдерживать взгляд Волдеморта, Гарри зажмурился и уронил голову себе на грудь, беспомощно всхлипывая. Он трус, он жалок, он… он так хотел жить!

— Видишь, каким я стал, мальчишка? Я потерял собственное тело из-за тебя в ту ночь, много лет назад. И это тело умирает от паучьего яда… Квиррелл, мой верный слуга, пожертвовал собой, чтобы продлить моё существование, — низко и тихо, шипя, как змея, заговорил Волдеморт, — я не способен даже сделать шаг… Я, величайший тёмный маг, постигший тайну бессмертия! Из-за тебя, глупого и необыкновенно везучего мальчишки… Не хочешь взглянуть на дело рук своих? Боишься? — монстр расхохотался. — Боишься! А я уверен, что Дамблдор твердил тебе иное. Тебя превозносили жалкие людишки, слабосилки, недостойные называться волшебниками! Но сегодня и здесь ты наконец умрёшь, Гарри Поттер. Сегодня никто больше не сможет тебе помочь!

Гарри содрогнулся, в который раз осознав правоту чудовища. В самом деле, никто не поможет ему, никому же не известно, что Гарри здесь. Даже профессор Снейп… тот львиный рёв, он наверняка почудился, просто Гарри очень сильно хотел верить, что спасение уже близко. Но профессор не придёт. Он же на стороне Волдеморта, он сам это сказал отцу Малфоя. Никто не придёт…

— Молчишь, Поттер? Не будешь молить о пощаде, как молила твоя грязнокровная мать? Не будешь пытаться противостоять мне, как твой отец? Где твоя гриффиндорская храбрость? Ведь ты так рвался спасать от Снейпа философский камень, который я заберу, убив тебя, и создам себе новое тело?.. Хвост! — проревел он. — Почему мальчишка не отвечает мне?!

Тот скороговоркой проговорил «Фините Инкантатем», и Гарри почувствовал, что державшие его магические путы наконец спали, и покачнулся. Вместе со свободой вернулась и возможность говорить, и он, подняв на чудище глаза, выпалил:

— Моя мама не делала этого! Не делала, ты!..

Волдеморт вновь расхохотался. Его жуткий, словно из фильма ужасов, смех пронёсся над поляной и будто отразился от скал. Задыхавшийся от собственной смелости Гарри, сжимая кулаки и превозмогая очередной приступ боли в шраме, всё же продолжал смотреть на своего мучителя. Тот мог говорить что угодно, как угодно лгать, но он не имел права очернять его родителей! Гарри не помнил, как всё случилось в ту роковую ночь, когда он стал сиротой, но сердцем чувствовал — мама и папа не посмели бы вымаливать у этого монстра собственные жизни.

Следом пролетела паническая, но чёткая и ясная мысль — нужно продолжать. Говорить, кричать, отвечать, словом, делать всё, чтобы Волдеморт не умолкал. Чем дольше этот демон будет разглагольствовать, тем дольше… дольше проживёт Гарри.

— Не могла! — насмешливо протянул тот. — Она умоляла сохранить жизнь тебе, своему полукровному выродку. А ведь я мог бы пощадить её, ведь за неё просили… Твой профессор просил, мальчишка, — понизив голос, глумливо протянул Волдеморт и вновь оскалился, довольный произведённым эффектом. Гарри же, бывший в шаге от того, чтобы накинуться на это чудище с кулаками, бестолково остановился. Профессор? Волдеморт же не имел в виду Снейпа? — Да, тот, кого ты зовёшь «профессор Снейп». Он на коленях умолял сохранить жизнь ей, убить только её мужа и тебя. Видно, предал меня в отместку и как напрасно — в тебе нет ничего от неё, одна лишь грязная кровь!

От сказанного им у Гарри голова пошла кругом. Он запутался, он окончательно запутался и ничего не понимал! Снейп же служил Волдеморту, как он мог просить, чтобы тот не трогал маму Гарри? Даже если дружил с ней в детстве, как… а если Снейп был за Пожирателей, то как он дал маме обещание позаботиться о Гарри? Снейп что, всё-таки не злодей? Называли же его Волдеморт и Хвост предателем… Дыхание у Гарри перехватило, а щекам сделалось горячо от слёз. Уж не намекал ли Волдеморт, что Гарри… что Гарри ошибся, и профессор был, на самом деле, на его стороне? Но это не могло быть так, это не правда, Гарри не мог так глупо ошибиться и потерять свою жизнь из-за…

— Не плачь, Гарри Поттер. Скоро ты увидишься со своей матерью, — пообещал Волдеморт, вновь криво и кровожадно ухмыляясь, и скомандовал: — Подойди, Хвост! Дай мне его волшебную палочку. Подними меня!

— Убивай! — крикнул Гарри, прежде чем успел осознать, что творил. — Убивай и умрёшь сам! Я — твой крестраж, осколок твоей души. Убивай же!

Если бы он мог, то зажал бы себе рот рукой, потому что проболтался. Теперь уже его план навредить Волдеморту своей гибелью не удастся, тот не дурак и не будет трогать свой же якорь для бессмертия. Зато Гарри останется жив...

Внезапно монстр расхохотался.

— Это Дамблдор сказал тебе такую чушь? Небось ещё объявил, что ты идёшь на смерть, жертвуешь собой ради великой цели, победы надо мной?

Гарри обескураженно смотрел на веселящегося врага.

— Дамблдор мнит, что знает всё на свете, только его проблема в том, что он ничего не знает! Нельзя поместить крестраж в живое существо. Магия не позволит! Ты никак не связан со мной, а твой обожаемый учитель отправил тебя на верную смерть!

— Нет, — от шокирующего ужаса понимания Гарри мог только шептать. — Нет, это не правда, я...

Он — не крестраж? Он не должен умереть от руки Волдеморта, чтобы лишить его возможности возродиться? Эта мысль не укладывалась в голове, ведь тогда получалось... получалось, что самопожертвование Гарри — напрасно?

Нужно было бежать. Спасаться! Гарри больше ничто не держало, Хвост отменил все заклинания, а сам, подобострастно приблизившись к своему господину, приподнял его тело, вложил палочку в целую руку и сжал за его пальцы. Целую вечность он, наверное, целился в Гарри, понукаемый шипением Волдеморта, а Гарри всё стоял и стоял, не в силах сдвинуться с места. Он оцепенел, не понимая уже, кто хороший, а кто плохой, и так ли уж ему нужно умирать, как говорил директор Дамблдор, ведь если Снейп всё-таки не за Волдеморта, значит, ему нужно верить, значит, он с его-то знаниями мог как-то попытаться достать из Гарри крестраж и… Осознав, что монстр замолчал, Гарри испуганно вскинулся, посмотрел на него и успел только заметить радостный оскал на жутком лице. Шар света на кончике волшебной палочки предостерегающе погас.

— Авада…

Глава 13. Побег? Побег!

Из темноты откуда-то сверху на Волдеморта с Хвостом кинулась большая тень. Послышался жуткий хруст, и в следующую секунду Хвост, заверещав, упал на камни и скатился по ним на землю, прижимая к себе правую руку. Ниже локтя её как будто бы не было, висели только какие-то лохмотья.

Под истошное «Нет!» тень швырнула Квиррелла следом за Хвостом, а сама прыгнула сверху. Один удар могучей лапы, и его голова дёрнулась да так и осталась под совершенно немыслимым, неестественным для живого человека углом, а вопль оборвался.