Поле Куликово

Вот так и шло по земле русской то монгольское иго, прося лошадь где дать, а где поесть.

Вначале их кормили везде, как и татар тех казанских, но когда царь помыкать ими стал и дал указ негласный изгонять с земли русской, а кто того делать не будет - то и его гнать, вот опосля этого все прекратилось.

Кому хотелось голову свою подставлять. Гнали тех могол от себя подальше.

– Иди, иди, могол вшивый, - говорили некоторые, их отгоняя, - нечего глазья свои таращить. Нетути еды вам никакой и лошадей нетути. А коль было бы,

и то не дали. Велел царь гнать вас отсель, - проболтался кто-то.

После того и пошло.

Как говорят, терпение лопнуло. Начались ссоры, затем драки, а опосля - настоящие битвы, в коих по человек 40-50 сражалось.

Тогда-то моголы и мародерством стали заниматься. Отбирали силой лошадей, еду, одежду порою, и шли дальше. Но надо сказать, что люди во многих случаях тех распрь были сами виноваты.

Стоит, к примеру, древо яблоня по дороге вкрай дома какого. Захотел могол съесть, ведь ничего с собой уже не было.

А надо сказать, что в Русь едучи, каждый брал с собой еду, которой по их меркам хватало на много.

Обоз небольшой с ними шел, где курь та настоящая была, а не фазанная, да еще животные другие вроде зайцев. Еще люди из того и смеялись, тыча пальцами и говоря:

– Глядь, еду везут с собою. Да, отродясь мы такого не видели. Чтоб по земле нашей с едой ездить. Всего ведь полно, только не ленись.

Но так вначале говорили, а потом, когда смех прошел, стали по-другому речи вести. > .

Так вот, было могол яблоню ту прислонял и яблоко брал, чтобы сьесть. Было, что и ветка трещала или древо само. Вот тогда такие стычки и сотворялись.

Говорил русский:

– Чтоб ты, могол, сдох. Я ту яблоню девять годов выхаживал. А ты своею паскудною рукою ломаешь ее. А ну, иди прочь отсель. Не твое добро, не тобой сеяно.

Дай пожрать, - так говорил могол такой, переняв уже у русских то невежливое слово, думая, что так он к нему ближе состоять будет, или мат к тому добавлял, теми же русскими придуманный. Как правило, все заканчивалось "на мать".

Оттого русский отвечал:

Я тебе дам, татарина, мать твою туды за ногу, могол вшивый. А ну, геть отседа, а то башку твою проломлю.

Не гони, дай пожрать, - просил снова могол, к ветке той обращаясь.

Тут русский брал в руки какую дубину и с нею на могола шел. Ну, а дальше, понятно.

Хорошо, если как-то договаривались опосля драки небольшой, зубы повыбивав друг другу. А то и действительно затем к мечу тянулись и друг друга рубили.

Кто и стрелу пускал в курь какую или ту же козу. Вобщем, дела разные были. Но причина одна всему. Голод и безлошадье, а ко всему недопонимание беды чужой.

Хоть и хороша та душа русская, но тогда не оправдала себя. Ибо, если так было бы, то никогда бойни и раздора не случилось.

Как говорят, с горем пополам те моголы к своим пробились.

Осталось их из шести сотен только человек триста. Ровно почти половина полегла.

Рассказали все Чингиз-хану, который прозывался так за свою походку и широкое улыбающееся лицо.

Вообще, добродушным он был человеком и не под стать многим царям русским.

Все то враки, что убийцей каким его рисуют и в могилу плюют /условно, конечно/. Много дел он сотворил в орде Тазымской. При нем же первая письменность зачалась, что и поныне в русскообразной латыни состоит.

При нем многие читать, писать обучились. Земледелием стали заниматься и одежду стали себе ткать из хлопка, который им привезли /точнее, завезли случайно/ забредшие в их земли иностранцы.

При нем колчеданы начали двойные изготавливать. И самое главное, Орда та стала Золотой зваться.

Только не от золота самого, которое было, но не в огромных количествах как то считается, а от расцвета орды той, как государства небольшого.

Насчитывала она тогда около 85 000 человек. Все расселены были и широко распространились между теми двумя реками, дойдя аж до самых горных вершин.

Уже позже гораздо, осевшие в горах ушли еще дальше и обосновали Тибетские вершины. Монастыри первыми они стали строить, а уже затем слияние произошло с теми же китайцами. •

Так вот, узнав обо всем, да еще не досчитавшись стольких людей, Чингиз-хан, долго не думая, велел всем в поход собираться. Имелось в виду воинам.

Собрал он около 25 000 человек.

Это большая сила была. А если учесть, что все на лошадях и хорошо вооружены, то и впрямь можно было воцариться на престоле том киевском.

Но Чингиз-хану того не было нужно. Решил он просто пройтись по земле русской, силой своей напугать и земли все ж добиться от царя.

Так он и поступил.

Вторгся в пределы той Руси и так скопом и пошел. Испугались тогда сильно русичи той силы великой.

Тьма-тьмущая татар была. Когда стрелы пустят, то аж солнца не видно стает. Было так на самом деле.

Хотел Чингиз-хан именно этого добиться. Оттого и показывал свою силу.

Многие удельники сразу бежали, едва прослыхав про силу ту грозную, к ним идущую. Люди же остались. А куда им деваться. Не бросать же свои земли. Идти ведь некуда.

По дороге на Киев, а туда орда та шла, происходили небольшие стычки. По большей части люди свое добро защищали, так как моголы те без обоза шли.

Вот дань они тогда и брали любую. Но не нападали, а говорили кому:

– Несите есть, пить и лошадей кормите.

Кто не хотел того и за оружие брался - тот и погибал в бою каком. Кто же соглашался - то, как говорят, заживо оставался.

Не трогали таких моголы и даже дома меткой своей обозначали для того, что б те, кто по следу шел, к дому тому уже не обращался.

Но русский ум ведь хитер особо. Решил схитрить и на сей раз.

Умники изготовили метки подобные и начали себе тыкать по домам. Другие моголы шли и им ничего не доставалось.

Быстро весть свою пустили, и она до Чингиз-хана докатилась.

– Хорошо, - сказал тогда он, поняв, в чем тут дело, - не хотят по-доброму - пусть, в себе мзду несут свою дальше.

Велел он свои метки больше не ставить, a без разбору брать все, что надобно.

А для примеру, остановился всей ордой в одном городе. Пробыл там аж девять дней. Объели весь русский люд. Аж стонать они стали тогда.