Полное собрание сочинений. Том 2
Шрифт:
Да, изъ всего этаго внутренняго моральнаго труда я не вынесъ ничего, кром сомн ній, умъ мой не могъ проникнуть непроницаемое, а самъ разбивался и терялъ уб жденія, которыя для моего счастья я бы не долженъ бы былъ см ть затрогивать никогда. —
Умственный скептицизмъ мой дошелъ до посл дней крайней степени. Это д тски-см шно, нев роятно; но д йствительно это было такъ: я часто думалъ, что ничего не существуеть, кром меня, что все, что я вижу, люди, вещи, св тъ сд лано для меня, что, какъ я уйду изъ комнаты, то тамъ ужъ ничего н тъ, а въ ту, въ которую я вхожу, передъ моимъ приходомъ образуются вещи и люди, которыхъ я вижу. Такъ что мн случалось доходить до положенія, близкаго сумашествія: я подкрадывался куда-нибудь и подсматривалъ, полагая не найдти тамъ ничего, такъ какъ меня н тъ, — Вс мои философическія разсужденія были т же темныя, неясныя сознанія, инстинктивныя, одностороннія догадки и гипотезы взрослыхъ философовъ; но во всемъ он носили д тскій характеръ. Размышляя объ религіи, я просто дерзко приступалъ къ предмету, безъ мал йшаго страха обсуживалъ его и говорилъ — н тъ [смысла?] въ т хъ вещахъ, за которыя 1,000,000 людей отдали жизнь. Эта дерзость и была исключительнымъ признакомъ размышленій того возраста. У меня
* № 23(II ред.)
Мысли эти не только представлялись моему уму, но я увлекался ими. Я помню, какъ мн пришла мысль о томъ, что счастіе есть спокойствіе, а что такъ какъ челов къ не можетъ оградить себя отъ вн шнихъ причинъ, постоянно нарушающихъ это спокойствіе, то единственное средство быть счастливымъ состоитъ въ томъ, чтобы пріучить себя спокойно переносить вс непріятности жизни. И я сд лался стоикомъ — д тски стоикомъ, но все таки стоикомъ. Я подходилъ къ топившейся печк , разогр валъ руки и потомъ высовывалъ ихъ на морозъ въ форточку для того, чтобы пріучать себя переносить тепло и холодъ. Я бралъ въ руки лексиконы и держалъ ихъ, вытянувъ руку, такъ долго, что жилы, казалось, готовы были оборваться, для того, чтобы пріучать себя къ труду. Я уходилъ въ чуланъ, и, стараясь не морщиться, начиналъ стегать себя хлыстомъ по голымъ плечамъ такъ кр пко, что по т лу выступали кровяные рубцы, для того, чтобы пріучаться къ боли. Я былъ и эпикурейцомъ, говорилъ, что все вздоръ — классы, университетъ, St.-J'er^ome, стоицизмъ — все пустяки. Я каждый часъ могу умереть, поэтому нужно пользоваться наслажденіями жизни. Хочется мятныхъ пряниковъ и меду — купи мятныхъ пряниковъ, хоть на посл днія деньги; хочется сид ть на площадк — сиди на площадк , хоть бы тутъ самъ папа тебя засталъ — ничего. Все пройдетъ, a наслажденіе не представится можетъ быть въ другой разъ. — Я былъ и атеистомъ. Съ дерзостью, составляющей отличительный характеръ того возраста, разъ допустивъ религіозное сомн ніе, я спрашивалъ себя, отъ чего Богъ не докажетъ мн , что справедливо все то, чему меня учили. И я искренно молился Ему, чтобы во мн или чудомъ какимъ-нибудь онъ доказалъ мн свое существованіе. Откинувъ разъ вс в рованія, внушенныя въ меня съ д тства, я самъ составлялъ новыя в рованія. — Мн тяжело было разстаться съ ут шительной мыслью о будущей безсмертной жизни и, разсуждая о томъ, что ничто не изчезаетъ, а только изм няется въ вн шнемъ мір , я набрелъ на идею пантеизма, о безконечной в чно-изм няющейся, но не изчезающей л стниц существъ. Я такъ увлекся этой идеей, что меня серьезно занималъ вопросъ, ч мъ я былъ прежде, ч мъ быть челов комъ — лошадью, собакой или коровой. Эта мысль въ свою очередь уступила м сто другой, имянно мысли Паскаля о томъ, что ежели-бы даже все то, чему насъ учитъ религія, было неправда, мы ничего не теряемъ, сл дуя ей, а не сл дуя, рискуемъ, вм сто в чнаго блаженства, получить в чныя муки. Подъ вліяніемъ этой идеи я впалъ въ противуположную крайность — сталъ набоженъ: ничего не предпринималъ, не прочтя молитву и не сд лавъ креста (иногда, когда я былъ не одинъ, я мысленно читаелъ молитвы и крестился ногой или вс мъ т ломъ такъ, чтобы никто не могъ зам тить этаго), я постился, старался переносить обиды и т. д. Само собою разум ется, что такое направленіе черезъ 2 или 3 дня уступало м сто новой философской иде .
* № 24(II ред.).
стороны ничего? Не можетъ быть. Тутъ н тъ симетріи. А что такое симетрія? подумалъ я. Почему челов къ чувствуетъ потребность симетріи. Это чувство вложено въ его душу. А почему оно вложено въ душу челов ка? Потому что душа челов ка прежде жила въ мір , въ которомъ все исполнено порядка и симетріи. Потребность симетріи доказываетъ, что съ об ихъ сторонъ жизни должна быть в чность, и я провелъ черту съ другой стороны овальной фигуры. — Разсужденіе это, казавшееся мн тогда чрезвычайно яснымъ, и котораго связь я съ трудомъ могу уловить теперь, понравилось мн чрезвычайно, и съ т мъ тревожнымъ удовольствіемъ, которое испытываетъ челов къ, уяснивъ себ какой нибудь сложный вопросъ, я взялъ листъ бумаги и принялся выражать письменно то, о чемъ я думалъ, но тутъ въ голов моей набралась такая бездна мыслей, что я принужденъ былъ встать и пройдтись по комнат . Подойдя къ окну, вниманіе мое обратила лавочка напротивъ нашего дома. Въ ней продавались всякія сласти. «Василій, купи пожалуйста изюму на гривенникъ». Василій пошелъ за изюмомъ, а я въ это время сид лъ надъ бумагой и думалъ о томъ, отпуститъ или н тъ лавочникъ того самаго лиловаго изюма, который такъ вкусенъ. —
Володя, проходя черезъ комнату, улыбнулся, зам тивъ, что я пишу что-то, и мн достаточно было этой улыбки, чтобъ разорвать бумагу и понять, что все, что я думалъ о симетріи, была ужасн йшая гиль. —
* № 25(I ред.).
Я часто въ свободное время приходилъ въ комнату Володи и такъ [какъ] никто не обращалъ на меня вниманія, им лъ случай д лать наблюденія. У Володи была какая-то амуретка и говорить о ней, казалось, очень забавляло его; но не знаю, почему, товарищи его при мн говорили всегда о своихъ любовныхъ похожденіяхъ какимъ-то таинственнымъ, непонянымъ для меня языкомъ. Кажется, совс мъ не нужно было ни передъ к мъ скрывать этихъ вещей; но в рно имъ нравилась эта таинственность.
Одну д вушку они называли 10,000000, другую милыя л ни, третью птички(вообще вс названія давались во множеств[енномъ] числ ). Сколько я могъ заключить изъ ихъ разговоровъ, то главнымъ проявленіемъ ихъ любви были прогулки п шкомъ и въ экипажахъ мимо оконъ своихъ возлюбленныхъ. Эти прогулки технически назывались здою по пунктамъ. Все это было см шно, но д лалось такъ мило благородно и украшалось всегда такой неподд льной веселостью молодости, что, хотя я не былъ еще посвященъ въ ихъ таинства, я отъ души веселился, глядя на ихъ исполненныя св жести и веселья добрыя см ющіяся лица. —* № 26(I ред.).
Въ это самое время мимо него проходила горничная Маша съ графиномъ въ рукахъ. — «А ты все хорош ешь», сказалъ онъ тихо, наклоняясь къ ней и останавливая ее за руку. — «Позвольте, сударь, Марья Ивановна и то гн ваются, что долго воды н тъ», сказала она, стараясь высвободить свою руку. — Папа еще ближе наклонился къ ней, и мн показалось, что онъ губами коснулся ея щеки. Когда я увид лъ это, мн стало ужасно стыдно и больно, какъ будто я сд лалъ самое дурное д ло, и на ципочкахъ выбрался изъ корридора. Но папа в рно зам тилъ меня. — «Что жъ ты скоро-ли, Вольдемаръ?» крикнулъ онъ еще разъ, подергивая плечомъ и покашливая. —
* № 27(II ред.).
Странная новость. 119
всего общества веселыми разсказами и шуточками, а напротивъ сид лъ, насупившись и безпрестанно досадывалъ то на бабушку, то на людей, то на насъ. Любочку онъ не ласкалъ и не дарилъ больше, и въ н сколько нед ль, которыя продолжалось такое расположеніе, онъ такъ осунулся и постар лъ, что жалко было смотр ть на него. — Угрюмое, печальное расположеніе его духа отразилось и на вс хъ домашнихъ: бабушка стала еще ворчлив е и слаб е — такъ что мы по н скольку дней не видали ея; Мими безпрестанно о чемъ-то шепталась то съ Катенькой, то съ St.-J'er^om’омъ, то съ горничными и тот-часъ же умолкала, какъ только подходили къ ней; прі зжавшая Княгиня Корнакова съ какой-то таинственной печалью посмотр ла на насъ и сказала про себя, но такъ, что вс могли слышать: «б дныя д ти!» Однимъ словомъ, во всемъ видно было, что въ дом что-то неладно. —
Когда же папа вдругъ объявилъ, что онъ на неопред ленное время долженъ хать въ деревню, то этотъ неожиданный отъ здъ еще больше удивилъ насъ и огорчилъ, какъ казалось, т хъ, которые знали причину его. Бабушка не хот ла даже проститься съ папа, а на лицахъ вс хъ людей, въ особенности Николая, были такія недовольныя и грустныя выраженія, когда они провожали папа, что, казалось, этотъ отъ здъ долженъ былъ повергнуть ихъ въ какое нибудь ужасное несчастіе. —
До самой весны, т. е. три м сяца, продолжалось отсутствіе папа и тайное безпокойство во вс хъ домашнихъ, причины котораго, несмотря на все наше раздраженное любопытство, оставались отъ насъ скрытыми.—
15 Апр ля, только что мы проснулись, Николай объявилъ намъ, что въ ночь Петръ Александровичь изволили прі хать и по требованію бабушки изволили пойдти къ нимъ. —
Я сб жалъ внизъ, чтобы поскор е увидать его, но Гаша, явившаяся изъ двери бабушкиной комнаты, съ слезами на глазахъ сказала мн : «нельзя» и, махнувъ рукой, скрылась за дверью. —
Я слышалъ голоса папа и бабушки, но не могъ разобрать, что они говорили. Голоса постепенно возвышались, и мн казалось, что бабушка плакала. Наконецъ, дверь отворилась, и я ясно слышалъ, какъ бабушка сквозь слезы, дрожащимъ, но громкимъ голосомъ скор е прокричала, ч мъ сказала: «я не могу васъ вид ть посл этаго, уйдите, уйдите»; а папа, въ сильномъ волненіи выйдя изъ комнаты, прошелъ прямо во флигель, откуда дней пять, во время которыхъ послы отъ бабушки не переставали б гать къ нему, не приходилъ къ намъ. —
Любопытство мое, доведенное этимъ обстоятельствомъ до высшей степени, случайно было удовлетворено въ тотъ же день, то есть прежде, ч мъ папа самъ открылъ намъ причину вс хъ бывшихъ тревогъ. — Подходя вечеромъ къ буфету, чтобы попросить себ стаканъ воды, слова, сказанныя въ это время Николаемъ, поразили меня и заставили прислушаться къ сл дующему разговору. —
«Графиня, кажется, очень недовольны остались, Демьянъ Кузмичь?» говорилъ Николай.
— «Не то ужъ, что довольны, отв чалъ Демьянъ, а очень, сказываютъ, изволили гн ваться. Какая, говорить она ни есть, а коли ты посл моей дочери другую взялъ, такъ ты мн не сынъ. Одно..... Коли бы не внучка, еще не то бы было»
— «Скажи-ты!» зам тилъ Николай. —
— «Вотъ-то не думали, не гадали, продолжалъ Демьянъ, помолчавъ немного, чтобы въ такихъ л тахъ барыню взялъ. Кажется, и д тей себ им етъ и им нье достаточное, чего бы кажется!» —
— «Сказываютъ, и приданаго за ней мало и родства не высокаго». —
— «Какой! возразилъ Николай, намъ коротко изв стно — 200 душъ въ Митюшиной у старой барын есть, да ужъ такъ-то пораззорилъ баринъ, что ихніе-же сказывали — житья мужичкамъ не стало. Самъ-то онъ, Богъ его знаетъ, изъ какихъ, въ суд прежде служилъ, одинъ, говорятъ, чемоданишка былъ.» —
— «И чего польстился, кажется?»
— «Карты все довели, продолжалъ Николай, черезъ нихъ больше и д ло вышло. — Мих й Иванычь мн все чисто разсказалъ. — Какъ проиграли они зд сь денегъ много — что д лать? подъ Петровское векселей и надавали. Пришло наконецъ тому д лу, что платить надо, вотъ они въ деревню и ускакали, хот ли, говорятъ, ужъ вовсе Петровское продавать. Туда кинулись, сюда кинулись, никто, говоритъ, безъ залога денегъ не даетъ — шутка-ли д ло 120 тысячь? По халъ онъ, говоритъ, къ Савинымъ, тоже хот лъ денегъ искать. Ужъ, говоритъ, коли меня доведутъ, чтобъ им нье продавать, такъ никому, говоритъ, не хочу, какъ вамъ. Изв стно, сос дское д ло. Ну а [у] Савиной деньги были, она и говоритъ, что жъ, говоритъ, коли вы, говоритъ, мн такую бумагу напишете, что Петровское мое будетъ, я вамъ помогу. — Хорошо. Стали бумагу писать; а между т мъ д ломъ — изв стно в дь не вокругъ пальца обернуть — нед ли дв прошло, что ни день, онъ къ нимъ, да съ дочерью ихнею, все книжки да картинки, да въ санкахъ гулять. Челов къ онъ, хоть не больно молодой, а любовный челов къ, да и, кажется, вс мъ изв стно, она красавица, что и говорить — и барыня покойница ее любила — дальше да больше, рюши да трюши, дошло наконецъ тому д ло до того, что довелъ онъ ее, то-есть, одно слово, посл днее д ло. —