Потерявшиеся в России

В больницу Даша смогла вырваться только к концу рабочего дня. Заменить ее было некем, отменить прием она не могла и работала весь перерыв, выкраивая этот час, что-бы уйти пораньше.

В отделении Даша сначала нашла Лену. Лена сидела в ординаторской и заполняла медицинские карты. Кроме нее в ординаторской сидела пожилая врачиха в очках и Семен Моисеевич, с которым она чуть повздорила накануне. Вра-чиха в очках кивнула, не поворачивая головы в сторону Даши, а Семен Моисеевич доброжелательно закивал голо-вой: 'Здрасте, здрасте'. При этом лицо его расплылось в доброжелательной улыбке.

– Ну и переполоху наделал твой Фархат, - затаратори-ла Лена, когда они вышли в коридор.
– Из администрации приходили, главврач приходила, из милиции приходили. И сейчас какой-то майор сидит, правда, не из милиции.

– Как он?
– спросила Даша, пропуская Ленкину скоро-говорку мимо ушей.

– Нормально. Ничего страшного. Через пару недель выпишем. Его взял к себе зав отделением, но ты не беспо-койся, я к нему тоже захожу...Ладно, Даш, я пойду, а то вон шеф ходит злой. Звони.

И Лена скрылась в ординаторской.

Фархата перевели в другую палату. Здесь условия бы-ли получше. Кроме него в палате лежал еще один больной, хотя палата была рассчитана на три места. Третья кровать, заправленная чистым бельем, пустовала. В углу, у дверей, стоял однокамерный холодильник 'ЗиЛ', марка, популяр-ная лет десять назад. Тогда за этими холодильниками на-род выстаивал огромные очереди, и приобрести его можно было только по предварительной записи. 'Господи, за чем мы только не стояли!
– подумала Даша.
– За коврами, за гарнитурами, за стенками, за сапогами'. Даша помнила, как тогда еще живая бабушка, раз в месяц вставала в пять часов утра и ехала к универмагу, чтобы отметить свою очередь на ковер. Она очень хотела, чтобы у ее внучки над кроватью висел ковер. Тот, кто проспал или прозевал день учета, безжалостно вычеркивался из списка, потому что список велся и оглашался активистами из самой очереди, и чем больше 'записантов' не являлось в назначенный день переклички, тем ближе очередь приближалась к заветной цели. Активист выкрикивал в толпу фамилию, и если про-исходила небольшая заминка, потому что 'записант' не услышал свою фамилию или ее исказил активист, толпа дружно орала: 'Вычеркивай, нету!'

Палата выглядела уютно. Здесь было все чисто и оп-рятно. И новые вафельные полотенца на спинках кроватей, и белое белье, а не серое, как в других палатах, хотя и обезображенное черным больничным штампом. Даша не-вольно бросила взгляд на окно. На фрамуге висела доброт-ная веревка, за которую смело можно было тянуть, чтобы фрамуга открылась. 'Некрасиво, но надежно. Уж эта точно не оборвется, - усмехнулась Даша'.

Фархат лежал с открытыми глазами, лицо его было оживленно, и Даше показалось, что через смуглую кожу его лица проступает подобие румянца. При виде Даши Фархат заулыбался. У кровати больного сидел лысоватый майор.

– Вы к господину Хафиду?
– увидев, что Даша замя-лась, сказал майор.
– Проходите, я уже закончил и ухожу.

Он закрыл блокнот, положил его в карман кителя и встал. У дверей он обернулся, словно вспомнил, и попро-сил.

– Вы потом зайдите, если вас не затруднит, в кабинет зав отделением. Буквально на минуточку.

– Что он хотел?
– обеспокоенно спросила Даша, когда майор вышел.

– Да так, ничего. Интересовался, какие у меня дела в России, по какому вопросу я приехал сюда. Так, ерунда всякая.

– И что ты сказал?

– Сказал, что приехал повидаться со своим институт-ским товарищем. Он спросил, кто этот товарищ. Я сказал. Но это ведь не секрет?

– вдруг забеспокоился Фархат.
– Я тебя подвел? У тебя могут быть из-за меня неприятности? Я знаю. У нас в Тунисе тоже есть такая служба. Они следят за благонадежностью граждан и ловят шпионов.

– Успокойся, Фархат. Это раньше у меня действитель-но могли быть неприятности. Но у нас произошли большие перемены. Сейчас мы уже другая страна. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

– Спасибо. Уже хорошо. Я даже немного сидеть могу. И я счастлив, Даша. Я познакомился с твоими родителями. Они очень хорошие люди, Даша. Они принесли мне, я за-был, как это называется, ваши тонкие лепешки.

– Блины.

– Да, блины. Даша, теперь ты выйдешь за меня замуж?

– Да, Фархат.

Фархат сиял. С заплывшим глазом и распухшими гу-бами, растянутыми в подобии улыбки, он казался беспо-мощным, и Даша чувствовала больше, чем когда-либо, и понимала, что любит этого человека, и в душе ее теплом разливалась нежность...

Когда Даша постучалась и вошла в кабинет зав отде-лением, тот поспешил выйти.

– Присаживайтесь, - показал на кресло майор. Он чув-ствовал здесь себя хозяином.
– Вас ведь зовут Дарья Ва-сильевна?
– уточнил майор, когда Даша опустилась в удобное мягкое кресло.
– А с господином Фархатом Хафи-дом вы учились в Воронежском медицинском институте?

Даша кивком подтвердила его слова.

– А какие у вас отношения с господином Хафидом? Он ведь именно к вам приехал?

– А почему это вас интересует?
– вспыхнула Даша.
– Мои отношения с кем бы то ни было никого не касаются.

– Нас все интересует, - строго заметил Майор.
– Впро-чем, вы можете не отвечать. Мы догадываемся.

Даша промолчала. Но в душе поднималось раздраже-ние против этого лысеющего человека с холодными глаза-ми. Разговор был больше похож на допрос.

– Мы ничего не имеем против ваших отношений, но из-за этого иностранноподданного возникли проблемы. В эту неприятную историю втянуты местные власти, об этой истории стало известно нашему посольству... В посольст-во чужой страны звонили вы?

– Об избиении нашего зарубежного гостя в нашем го-роде сообщила я по просьбе пострадавшего, - с вызовом отрезала Даша, подаваясь вперед и сильнее сжимая кистя-ми рук подлокотники кресла.

– В таких случаях советуются с органами, - невозму-тимо сказал майор.

– В таких случаях советуются с родителями, - в тон ему ответила Даша.

– Так вы что, собираетесь за него замуж?
– в голосе майора чувствовалась ирония.

– А вот это уже вообще не ваше дело, - Даша все больше злилась.

– И конечно уедете с ним в Тунис?
– майор никак не реагировал на раздражительный тон Даши.

– Если выйду замуж, то конечно уеду, - прямо отве-тила Даша.
– А что?

– Да ничего особенного. Просто все это может иметь для вас нежелательные последствия. Для дальнейшей карь-еры, например. Мало как обернется! Многие уезжают и возвращаются.

– Это вы мне угрожаете?
– тихо спросила Даша.

– Да что вы? Избави Бог! Я по-отечески предостере-гаю вас от необдуманного поступка. Тем более что посту-пок ваш непатриотичен. Покидать Родину, когда в ней происходят такие коренные перемены! Очень непатрио-тично. Такая женщина достойна лучшего. Что, у нас своих мужчин мало? И чем наши хуже? Нет, вам иностранца по-давай, хоть зачуханного, но иностранца.