Познавший правила

Из обоза достали все имеющиеся сильные зелья, раскидав их по поклаже, взяли запас бинтов и мазей, припасы с сушёной едой и все запасы стрел. Утром, когда отряд выдвинулся к воротам, где нас должен был ждать Ксарг, мы были самыми нагруженными участниками этой странной загонной охоты на Брагота. На нас втихую показывали пальцем и посмеивались за спиной. Но к подобному бойцы моего отряда давно уже привыкли. Не в первый раз мы вели себя странно, вот только после всех злоключений мы всё еще были живы.

Войско ааори вытекало из Стены и выстраивалось цепью. Наш отряд в эту цепь не входил — мы стояли впереди, как и ещё несколько отрядов вэри. Как я понял, именно мы постараемся достигнуть логова и застать противника врасплох. Командовал этой группой малознакомый мне эр, чьё имя я попросту прослушал. В отличие от других отрядов, мы сопровождали Ксарга — ему же и подчинялись.

Выступили быстро, не дожидаясь основной линии облавы. Впереди нас были только одинокие группы самых отмороженных разведчиков, готовых рисковать собой ради награды, предложенной мудрецом. От Стены к логову Брагота двигались по прямой. Что Ксарг, что вэри сопровождения не слишком переживали о тварях — просто уничтожая всё, что шевелится. И Дикие Земли притихли. Впервые за два с половиной столетия не они шли на приступ хранимой ааори Стены, а сами ааори двигались вглубь Диких Земель.

Переход за переходом ложились под ноги бойцов. Впереди шёл эр и два десятка вэри, которые прокладывали дорогу всем остальным, принимая первый удар. В центре — мы с Ксаргом, а ещё четыре десятка шли за нами, отдыхая от протаптывания дороги. Когда отряды впереди менялись, скорость движения начинала расти — чтобы со временем, когда устанет авангард, снова замедлиться.

Мимо проплывали странные цветные травы, джунгли с кричащей листвой, каменистые пустоши, пустыни и болота. Дикие Земли были похожи на лоскутное одеяло, сшитое из осколков старого мира — и странные разношёрстные эти куски совершенно не сочетались между собой. Неспокойная область перемешивала и перекручивала климат, почву и растения — создавая удивительный ландшафт, который вызывал странное ощущение чуждости и отвращения. Хотя если посмотреть на наше продвижение со стороны, я бы сказал, что чуждыми здесь были мы — ааори. И меньше всего сейчас чувствовалась наша общность с мудростью.

Летуны, хищники и насекомые перестали нас трогать уже к вечеру. Всё больше и больше я убеждался в том, что Дикие Земли — это не просто исковерканная природа, но и единый организм, где правая рука точно знает, что делает левая — и на место обожжённого пальца не будет тянуть новый. Твари сдавались и отступали, освобождая нам Путь. И это радовало всех, кроме Ксарга. Тот всё чаще и чаще недовольно морщился.

— Что-то не так, мастер? — спросил я его.

— Про нас знают, — ответил мудрец. — Все про нас знают! Надо было подбираться скрытно…. Ошибка!

— И Брагот?

— Он первым узнал! — кивнул мудрец. — Хорошо, если успеем застать его в логове.

Лагерь разбили в темноте. Костров не жгли, ели сухие запасы. Палаток не ставили, чтобы с утра не пришлось собирать. Спать легли на земле, завернувшись в одеяла. Ксарг, эр и несколько вэри окружили лагерь охранными плетениями, наполнив их искрами мудрости. Сквозь такие защиты не смогла бы проникнуть незамеченной ни одна тварь Диких Земель. Ни одна, кроме Брагота.

Ночью меня разбудили крики и всполохи. Со сна я не сразу понял, что происходит — и ещё пару секунд смотрел на битву, соображая, что делать. Лагерь устроили так, чтобы в центре находился Ксарг, вокруг — мой отряд, а по периметру — вэри сопровождения. И один из десятков вэри уже почти перестал существовать.

Серая туша металась между одинокими фигурами бойцов — то исчезая и растворяясь в воздухе, то снова появляясь из темноты. Соседние десятки только начинали подниматься, а пятеро бойцов уже лежали на земле. Один лежал даже в трех местах — видимо, дозорный или очень настырный боец, потому что Брагот его явно за что-то не взлюбил. И всё это под одинокие вскрики и треск — слишком тихие, чтобы быстро разбудить весь лагерь.

— Тревога!!! Отряд — круг!!! — мой голос разорвал тишину. В отличие от сражающихся, мне не было смысла экономить дыхание — и было время, чтобы предупредить всех. Мудрость гонгом прогремела над спящими. Рядом сразу оказались Пузо, Суч, Нож, Дубина, На-тон и Толстый. Именно мы и встретили следующий удар твари.

Её перемещение не было видно, но место, где Брагот собирался появиться, я другим взглядом видел: искры разлетались оттуда, освобождая пространство. Осознав, что эффект неожиданности потерян, изменённый решил дотянуться до того, кто представлял самую большую угрозу — до мудреца. В тот момент, когда он только выныривал рядом — я уже полоснул мечом призрачную фигуру. Меч прошёл его насквозь, но оружие бойцов, последовавших моему примеру, всё-таки поймало момент, когда до Брагота можно было дотянуться. Копьё Толстого проткнуло призрачный живот, чтобы застрять в уже материальном теле.

Не знаю, что сделал бы в такой ситуации я, но боец из десятка Эр-нори не растерялся — и дёрнул копьём из стороны в сторону, раздвигая края раны, раздирая кожу и мясо. Ответный рёв изменённого был таким, что заложило уши у всех. Брагот надавил на копьё, проваливаясь по древку — и дотянулся до Толстого лапой, на которой в последний момент выросли длинные ледяные когти. Они буквально отделили голову парня от тела, отбрасывая далеко в сторону.

— Нет! — выдохнул я, нанося почти образцовый удар по шее противника.

И он даже сделать ничего не успел. Меч легко рассёк мягкие ткани, чиркнув по позвоночнику. Для любого другого это был бы конец, но не для Брагота. Тот снова растворился в воздухе, чтобы появиться через секунду рядом с Ножом — уже в человеческом облике и с ледяным оружием в руках. Стремительный выпад не принёс ему новой жертвы. Нож, извернувшись, ушёл из-под удара, скинув мудрое оружие в сторону, по лезвию своего меча — и так же стремительно сделал выпад. Наконечник меча ткнулся в возникший перед изменённым щит и завяз. Но ответный удар ледяным клинком разбился о вполне физический щит Пуза, успевшего прикрыть соратника, и только высек мелкие щепки.

А уже через мгновение Брагот снова растворился в воздухе, уходя одновременно от моего удара, какой-то огненной мудрости, которая вместо изменённого чиркнула по плечу меня — и вполне осязаемого воздушного сгустка, которым меня отбросило на несколько шагов. Я упал, перекатился обратно и буквально ткнулся в ноги бойцов своего отряда, сбивающих ряды вокруг Ксарга. Мудрец застыл в самом центре, сдавленный со всех сторон, рисуя какое-то сложное плетение над всем лагерем.

Брагот появился шагах в двадцати — снова в обличье человека — уклонился от удара вэри, ударил в ответ, разрубая противника, прыгнул вперёд и опять исчез. Новое его появление я заметил уже впереди по курсу нашего движения. Умный изменённый не собирался вступать в самоубийственный бой. Наведя шороху и забрав несколько жизней, он ушёл.

Тело Толстого нашлось там же, где его и оставили. А голову полчаса искали со светящимися шариками вокруг лагеря. Гораздо быстрее приготовили погребальный костёр. Брагот оказался опасным противником, не оставлявшим шанса на выживание. Никого из тех, кого он убил в эту ночь, я не смог спасти. Будь в теле хоть искорка жизни, я бы мог вытянуть — практически с того света — лишь бы уцепиться, лишь бы коснуться остатков жизни. Но оживлять трупы я не умел.

Стоя в предутренних сумерках и глядя, как разгорается пламя костра, я в который раз корил себя за то, что не мог помочь. Казалось бы, в моих руках было легендарное умение лекарей сангари — но даже оно не могло ничего изменить. Брагот оставил за собой семь мёртвых тел и ушёл. Чтобы снова обрушиться на противника сразу, как залижет свою звериную ипостась.