Приключения рождественского пудинга

– Тысяча благодарностей, миледи.

Пуаро торопливо вышел из комнаты. Через несколько минут он вернулся с жизнерадостного вида круглолицым коротышкой в очках, который полностью нарушал все стереотипы, бывшие у леди Астуэлл по поводу гипнотизеров. Пуаро представил их друг другу.

– Ну что ж, – со смехом спросила хозяйка дома, – и как же будет происходить эта ваша глупая шутка?

– Очень просто, леди Астуэлл, все очень просто, – ответил маленький доктор. – Просто откиньтесь назад. Вот так, хорошо… И не надо волноваться.

– Да я вовсе не волнуюсь. Хотела бы я посмотреть на человека, который сможет загипнотизировать меня против моей воли.

Доктор Казалет широко улыбнулся.

– Но ведь вы дали согласие, так что это не совсем против вашей воли? – весело произнес он. – Отлично. Прошу вас, месье Пуаро, выключите боковой свет. А теперь просто попытайтесь уснуть, леди Астуэлл.

Он немного поменял свое местоположение.

– Уже поздно. Вам хочется спать – очень хочется спать. Ваши веки стали очень тяжелыми и закрываются – закрываются – закрываются… Скоро вы заснете…

Негромкий, монотонный голос успокаивал. Наконец доктор подался вперед и осторожно приподнял правое веко леди Астуэлл. Повернувшись к Пуаро и удовлетворенно кивнув, он негромко произнес:

– Всё в порядке. Продолжать?

– Прошу вас.

Неожиданно тон доктора сменился на резкий и повелительный:

– Вы спите, леди Астуэлл, но можете слышать меня и отвечать на мои вопросы.

Веки леди Астуэлл даже не дрогнули, но ее неподвижная фигура, лежавшая на диване, ответила монотонным голосом:

– Я вас слышу. Я могу отвечать на ваши вопросы.

– Леди Астуэлл, я хочу, чтобы вы вернулись к событиям той ночи, когда был убит ваш муж. Вы помните тот вечер?

– Да.

– Вы сидите за обеденным столом. Расскажите, что вы видите и чувствуете.

Лежащая фигура слегка пошевелилась.

– Я сильно нервничаю. Беспокоюсь о Лили.

– Это мы знаем. Расскажите, что вы видите.

– Виктор съел весь соленый миндаль – он жадина. Завтра надо сказать Парсонсу, чтобы не ставил вазу на ту сторону стола.

– Продолжайте, леди Астуэлл.

– Рубен сегодня в плохом настроении. Не думаю, что все это из-за Лили. Что-то связанное с бизнесом. Виктор очень странно поглядывает на него.

– Леди Астуэлл, расскажите нам о мистере Трефьюзисе.

– У него вытерся левый манжет на рубашке. Он использует слишком много бриолина. Лучше бы мужчины им не пользовались – пачкаются чехлы для мебели в гостиной.

Доктор Казалет посмотрел на Пуаро. Тот сделал легкое движение головой.

– Обед закончился, леди Астуэлл. Теперь вы пьете кофе.

– Кофе сегодня неплох. Он бывает разным. Повариха каждый раз готовит его по-новому. Лили все время смотрит из окна на улицу – не знаю почему. Вот в комнату заходит Рубен. Сегодня вечером он в отвратительном настроении и поливает оскорблениями несчастного мистера Трефьюзиса. Тот держит в руке нож для разрезания бумаги, большой, с острым лезвием, как у настоящего ножа. Он очень сильно его сжимает, даже косточки побелели. Посмотрите, он с такой силой воткнул его в стол, что отломился кончик. Он держит его так, как вы держали бы кинжал, если б хотели ударить им кого-то. Ну вот, теперь они вдвоем выходят из комнаты. Лили сегодня в зеленом платье. Ей так идет зеленый – в нем она похожа на лилию… На следующей неделе надо будет почистить чехлы для мебели.

– Подождите, леди Астуэлл. – Доктор подался к Пуаро. – Кажется, мы узнали то, что хотели, – прошептал он. – Этот нож – именно он убедил ее, что преступление совершил секретарь.

– Тогда переходите к Башенной комнате.

Доктор кивнул и продолжил допрос леди Астуэлл своим высоким, решительным голосом:

– Поздний вечер. Вы в Башенной комнате вместе с вашим мужем. Вы с ним сильно ссоритесь, так?

И вновь фигура тревожно пошевелилась.

– Да. Ужасно. Ужасно. Мы наговорили друг другу кучу жутких вещей.

– Не думайте сейчас об этом. Перед вами комната. Шторы на окнах задернуты, свет включен.

– Только не люстра. Горит настольная лампа.

– Вы собираетесь уходить и желаете мужу спокойной ночи.

– Нет, я слишком зла на него.

– Это последний раз, когда вы видите его живым. Скоро его убьют. Вы знаете, кто его убил, леди Астуэлл?

– Да. Мистер Трефьюзис.

– Почему вы так считаете?

– Из-за выпуклости – выпуклости на шторе.

– На шторе есть выпуклость?

– Да.

– Вы ее видите?

– Да, я почти до нее дотронулась.

– За ней что, прячется мужчина – мистер Трефьюзис?

– Да.

– А откуда вы это знаете?

Впервые в монотонном голосе появляются сомнение и неуверенность.

– Я… я… из-за ножа для разрезания бумаги.

Детектив с врачом обмениваются быстрыми взглядами.

– Я вас не понимаю, леди Астуэлл. Вы говорите, что на шторе была выпуклость. Там кто-то прятался? Вы не видели этого человека?

– Нет.

– Вы просто думаете, что это мистер Трефьюзис, из-за того, как он до этого держал нож?

– Да.

– Но мистер Трефьюзис уже поднялся наверх, не так ли?

– Да… да, вы правы. Он поднялся наверх.

– То есть он не может прятаться за шторой?

– Нет… ну конечно. Его там нет.

– Он ведь уже пожелал вашему мужу спокойной ночи, так?

– Да.

– И после этого вы его не видели?

– Нет.

Теперь женщина тревожно ворочалась, металась по кровати и негромко стонала.

– Она выходит из транса, – сказал доктор. – Мне кажется, что мы узнали всё, что хотели, нет?

Пуаро кивнул. Доктор наклонился над леди Астуэлл.

– Вы просыпаетесь, – негромко произнес он. – Вы уже просыпаетесь. Через минуту вы откроете глаза.

Мужчины немного подождали. Наконец леди Астуэлл села и с удивлением посмотрела на них.

– Я, кажется, прикорнула?

– Да, леди Астуэлл. Совсем ненадолго, – ответил доктор.

Она посмотрела на него.

– Один из ваших фокусов, да?