Прикосновения зла

Виола приняла в дар золотое кольцо, подтвердив сво"e согласие на помолвку.

Теперь ей предстояло знакомиться с гостями, много улыбаться и поддерживать светские беседы.

Слушать дебаты Ливия, невесте быстро наскучило.

Виола переместилась в кружок местных красоток, обсуждавших новые фасоны и ткани, что будут в моде осенью.

Эта беседа вызвала ещё меньше интереса.

Виола с л"eгкой завистью поглядела на искренне веселящихся рабов.

Йина прильнула к длинноволосому кифарщику Космо. Геллиец Нереус кружился в танце с двумя юными афарками.

Цепкий взгляд Виолы без труда обнаружил Мэйо. Его лиловая туника выделялась среди прочих нарядных цветов. И конечно же, рядом возмутительно маячила красная палла Като.

Не удержавшись, Виола шагнула ближе к ним, чтобы подслушать чужой разговор.

— … а я говорю ему: "О, боги! Только не сирень! Сирень в волосах уже давно никто не носит!" — страстно вещала вдова. — И представляешь, он купил мне… Сирень! Вот, понюхай сам…

Блондинка вынула из прически длинную прядь, и Мэйо, бережно взяв е"e на ладонь, жадно втянул носом цветочный аромат.

— Сирень! — согласился молодой нобиль, почти касаясь губами обнажённого плеча собеседницы.

— Так неловко получилось! — рассмеялась Като. — Я вся пропахла сиренью. Даже… О, мне стыдно про это говорить… Ложбинка… Между грудей.

Виола покраснела от гнева.

Ей хотелось закричать: "Лгунья! Тебе ни капельки не стыдно! Ты же делаешь это нарочно!"

И хуже того: Мэйо с блудливой улыбкой поддался на провокацию!

Он опустил взгляд в ту самую ложбинку и заявил:

— Сейчас проверю…

"Дрянной ты потаскун! — мысленно завопила Виола. — Чтоб у тебя конец отсох!"

Не обращая ни на кого внимания, Мэйо ткнулся лицом в грудь блондинки.

— О! — рассмеялась вдова. — Какие у тебя мягкие губы…

— Могу показать, что у меня тв"eрдое, — не растерялся парень.

Виола отвернулась с побагровевшими щеками. Их насыщенный цвет не смог скрыть даже толстый слой белил.

Девушка ощутила себя чужой на этом празднике жизни.

Остановив раба, она взяла кубок и жадно хлебнула вино.

Виола понимала, что делать это не следует. И вс"e же потянулась за вторым кубком.

Не получив должного эффекта, дочь Макрина жестом запретила невольнику разбавлять напиток водой.

После третьего кубка зашумело в ушах и Виолу обуяла жажда мести.

Нереус заметил это первым. Он ни на мгновение не забывал о своих обязанностях и по возможности старался приглядывать за обоими отпрысками благородного семейства.

Геллиец сел рядом с Йиной и Космо:

— У молодой госпожи что-то случилось.

— Тебе-то не вс"e равно? — спросил музыкант.

— Я точно к ней не пойду, — заявила рабыня. — Она вся на нервах из-за этого торжества.

Понимая что лишь теряет с ними время, лихтиец поднялся, юркнул за угол и придержал девушку, несущую блюдо с виноградом:

— Дай мне.

— Уйди. Я закричу.

— Пискнешь и шею сверну, — пригрозил меченосец, вырывая блюдо. — Пошла на кухню. Живо.

Он поставил ношу на плечо и зашагал, вихляя б"eдрами, как делала домашняя прислуга.

Островитянин рассчитывал подобраться поближе к Виоле, но на середине пути услышал пьяный голос поморца:

— Нереус!

Меченосец развернулся и пош"eл на зов.

— А ты… чего тут? — хихикнул Мэйо.

— Хозяин…

— О, виноградик… Давай сюда!

Като обвила шею парня:

— Сладенький? Виноградик…

— Как твои ягодки, — заржал Мэйо и попытался запихнуть зелёный плод в декольте блондинки. — Нереус… Оставь… Я придумал игру. А ты ступай… Не маячь перед глазами…

Раб поклонился и отош"eл в сторону.

Виола исчезла.

К геллийцу приблизился распорядитель праздника:

— Согни шею. Взгляд в пол.

— Слушаюсь, господин.

— Нельзя смотреть на гостей. Нельзя с ними заговаривать.

— Это был мой хозяин.

— Я доложу ему о твоём поведении.

— Вы видели, куда отлучилась госпожа Виола?

Нереус понял, что сболтнул лишнего, но слишком поздно.

— Раб, — прошипел мужчина. — Тебе отрежут ухо за дерзость.

Островитянин медленно выпрямил шею, замерев лицом к лицу с распорядителем, полоснул его холодным взглядом и процедил:

— Найдите госпожу Виолу и убедитесь, что с ней вс"e в порядке.

Мужчина оторопел, испуганно сделал шаг назад.

— Осторожно, господин распорядитель, — усмехнулся из-за плеча геллийца Космо. — Это бывший пират, он суров и не знает этикета. Я объясню ему на родном языке вс"e, что вы хотели до него донести…

— Благодарю, — буркнул меченосец на знакомом с детства наречии. — Ты вмешался как раз вовремя.

— Не благодари. Йина уже ищет госпожу.

— Откуда ты знаешь геллийский?

— Когда эти поморские ублюдки начинают меня бесить, я пою им на геллийском: "Сдохните все, уроды. Сдохните поскорее!" Они не понимают ни слова, думают, что это красивая древняя песня островитян, улыбаются и хлопают в ладоши.

Нереус с трудом подавил смешок:

— Когда-нибудь тебя поймают на этом и высекут.

— Когда-нибудь, — улыбнулся музыкант. — Спо"eм вместе? У тебя красивый голос.

— Давай, — согласился меченосец. — Только негромко.

— Сдохните все, уроды! Сдохните поскорее! И провалитесь под воду! С камнем тяж"eлым на шеях! Чтоб никогда вы не всплыли, черноголовые твари! Пусть бы голодные рыбы вас до костей обглодали!

Ливий поднял очередной тост. В этот раз — за дорогую гостью из столицы.

Польщенная таким вниманием Като решила прочесть стихи популярного при дворе поэта.

Ей аплодировали, уговаривая почитать ещё.

— Неужели в палатах Клавдия царит такая скука и люди совсем разучились веселиться?! — громко заявила Виола, появляясь из цветочной арки.

За ней покорно следовала Йина с двумя рудисами в руках.

— Поимей меня Мерт и все подземные демоны разом… — одними губами сказал Нереус.