Пустой мир 3. Короны королей
Шрифт:
— Это ваш вассал, — уточнил тристанский барон в ответ Дэлаю, проходя мимо и одаривая Вассария еще одним испепеляющим взглядом. — Вы мой союзник, дорогой друг, но никак не этот человек. И исключительно из уважения к вам буду и впредь учитывать этот момент. Однако если вы позволите… — он даже обернулся, чтобы посмотреть в глаза претенденту на престол, но тот лишь пожал плечами и отвел взгляд, сделав вид, что ничего не замечает. Подобный жест Эдвард воспринял как согласие.
И Вассарий, не сразу сообразивший, о чем идет речь, не успел даже понять, что произошло, как оказался припечатанным к стене, а его горло вдавил локоть тристанского барона, не позволявший нормально дышать. Пытаясь освободиться, он захрипел, задергался, вцепившись в руку тристанца, но замер, как только пересекся
— Я очень сожалею, что не могу убить тебя прямо сейчас, — прошипел Эдвард, глядя прямо на него, — однако раз уж судьба нас свела, то все же поинтересуюсь, где ты, грязный падальщик, бросил тело Рокфора, которое, насколько мне известно, так и не вернул семье.
— Вы не смеете так обращаться к дворянину! — прохрипел Вассарий, все-таки сохранивший какие-то остатки гордости, и даже в таком положении не считавший, что хоть в чем-то находится ниже Эдварда. — Так что для начала немедленно отпустите меня. Я нахожусь под защитой фларского… — договорить уже не смог, поскольку Эдвард надавил еще крепче, практически продавливая ему кадык, и оставшиеся слова превратились в нечленораздельный хрип.
— Постарайтесь все-таки его не убить, друг мой, — попросил фларский граф, вызывая дрона, чтобы тот принес чего-нибудь освежающего, — он мне еще нужен так же, как и вы. Приберегите свои усилия для саальтцев, там они будут востребованы.
— Где тело? — не обратив внимания на комментарий графа, повторил свой вопрос Эдвард, глядя прямо в глаза Вассарию, — Отвечай сейчас, в следующий раз я уже не буду столь вежлив! — он чуть ослабил захват, чтобы Вассарий мог говорить, но тот, почувствовав возможность дышать, зашелся приступом кашля из-за продавленного горла. В его глазах смешались одновременно страх и бешенство, желание немедленно уничтожить своего врага, пока он не стал еще опаснее, и при этом же понимание собственной беспомощности. Жуткая и опасная смесь, способная заставить человека совершать самые подлые и беспринципные поступки, подтачивающая старые принципы и идеалы, но при этом питающая ненависть и злобу.
— Эдвард, если вас волнует только этот вопрос, то тогда, будьте любезны, отпустите моего вассала сейчас же! — потребовал Дэлай, подойдя к ним ближе и скрестив руки на груди. — Информация по этому вопросу была одним из условий нашего соглашения и уже передана молодому барону Карийскому. Эта точка находится в зоне оккупации гельских войск… Точнее, в бывшей зоне оккупации, — уточнил граф, бросив взгляд на Вассария, — мы сейчас перебрасываем все имеющиеся гельские силы к розмийским территориям…
— Кого-нибудь уже отправили за телом? — поинтересовался Эдвард, отпуская своего соперника. — Если еще нет, я готов выслать своих людей…
— Я передал информацию молодому карийскому барону, — прокашлявшись, выдавил из себя Вассарий, прожигая барона взглядом. — Он отправился за ним сразу же, так что можете не строить из себя спасителя…
— Когда мне будет нужно твое мнение по поводу моих действий, я дам тебе об этом знать, — ответив не менее едким взглядом, сказал Эдвард, после чего поклонился Дэлаю. — Что ж, позвольте откланяться, поскольку я тороплюсь. И, будьте любезны сообщить мне или моим людям, когда Квенти вернется.
Развернувшись, барон вышел, довольно громко хлопнув дверью за своей спиной.
***
Транспорт карийских военно-воздушных сил сделал один дополнительный круг над полуразрушенной крепостью, прежде чем выбрать подходящее для посадки место. Когда-то эти крепостные системы защищали один из важнейших транспортных проходов во внутренние территории Карийского бароната, но после вторжения союзных сил Гельского графа крепость была взята штурмом и разрушена. Однако позже инженерами противника были восстановлены основные оборонительные рубежи и самые важные комплексы для обеспечения проложенных здесь коммуникаций для войск на линии фронта. И совсем недавно, после того как армии Вассария были разбиты в боях на границах Остезейского Союза, а сам он стал вассалом
своего бывшего противника, фактически признав свое поражение, гельские войска прекратили какие-либо военные действия в Карии и начали планомерный отход, возвращая защитникам все прежде захваченные территории.Из крепости уже был выведен гельский гарнизон, но эмиссары карийского бароната еще не успели до нее добраться, занятые приемкой других объектов, так что сейчас она пустовала, только в транспортных тоннелях, проходивших через крепостные системы, отмечалась какая-то активность. И то это были караваны гельских войск, отступающие с прежней линии фронта к местам эвакуации. А высокие крепостные башни, восстановленные стены и орудийные батареи стояли пустующими, только трепещущие на ветру флаги были единственным напоминанием о том, что эти места окончательно не покинуты.
— Вы уверены, что это хорошая идея самостоятельно отправиться туда? — поинтересовался герцог Асский, сидевший напротив Квенти. Все время перелета он занимался чтением присланных отчетов и разбором документации, воспользовавшись удачно подвернувшимся моментом, а Квенти был погружен в собственные мысли, так что они едва ли обмолвились парой слов. И только сейчас, когда транспортник заходил на посадку, он все же решился высказать осторожные опасения по поводу решения молодого карийского барона. — Может, достаточно было бы отправить разведывательную группу, они вполне способны справиться с такой задачей.
— Нет, — отрицательно покачал головой Квенти, заметно нервничавший и занятый тем, что медленно сжимал и разжимал пальцы на руках, прислушиваясь к тихому шипению сервоприводов перчаток. За последние недели он уже успел привыкнуть к стандартному боевому снаряжению карийского бароната, хотя при живом отце одевал его всего лишь несколько раз, обходясь большей частью симуляторами и тренировочными моделями. Война с Гельским графством, сражения с объединенными силами Розмии и Тоскарии, бои с десантами Саальта на побережье и множество мелких столкновений, в которых ему пришлось участвовать с того момента, как принял титул Карийского барона, закалили его гораздо сильнее, чем все прежнее обучение и даже подготовка к королевской службе. А с тех пор, как он лично познакомился с Эдвардом, мир и вовсе перевернулся, титул больше не казался чем-то высоким и гордым, а все больше напоминал камень, висевший на шее. Только вместо того, чтобы согнуться под его весом, приходилось стоять с прямой спиной и улыбаться, поскольку слишком много людей ждало от него именно этого.
Все пространство тесного десантного отсека корабля занимали четыре ряда мест с креплениями для боевых костюмов, с узкими проходами мжду ними. В красном свете потолочных фонарей можно было разглядеть только закрытые забрала шлемов и нагрудные панцири со знаками отличия гвардейцев отряда личного сопровождения и символикой карийского бароната — белого орла с распростертыми крыльями, из-за освещения казавшимися кроваво-алыми.
Квенти казалось, что здесь слишком душно, поэтому он снял шлем, но без дополнительных визоров в полумраке отсека мог увидеть только общие контуры и успеть заметить случайные движения его бойцов. И еще видел прямо напротив себя герцога Асского, точнее, закрытое забрало его шлема. Когда тот заговорил, Квенти услышал лишь механический искаженный голос из внешних динамиков, расположенных чуть ниже уровня шеи под наплечниками.
— Я должен сам это сделать, — ответил карийский барон на заданный вопрос, — это мой отец. Я должен… должен снять его, — сглотнув подкативший к горлу комок, ответил Квенти, но все-таки не сдержался. — А этот… Вассарий сейчас ведет себя так, будто ничего не случилось…
— Это рейнсвальдская политика, мой господин, — кажется, герцог усмехнулся, но выражения его лица Квенти все равно не мог увидеть, — умение улыбаться тем, кто вам противен, и заключать союзы с теми, кого ненавидишь. А главное, всегда помнить о том, что порой необходимо оглядываться за спину. Попробуйте посмотреть на это не со стороны сына, лишившегося отца, а со стороны феодала, на побережье которого уже высадились войска Саальта и чьих сил хватает, чтобы их пока сдерживать только потому, что основной удар направлен в другое место…