Радуга в сердце

– Ты длину своего стручка пропустил, – после некоторой паузы находится весельчак.

Воздух снова сотрясается от надрывного хохота, даже блондинка рукой прикрывает себе рот.

– Извини, братан, не измерял, – спрыгиваю с пьедестала, заставляя народ расступиться, и продвигаюсь противнику навстречу.

– Но если тебя это больше всего волнует, могу показать, – делаю вид, что расстёгиваю ремень, по-прежнему глядя Сутулому в глаза.

– Фу, так он ещё и пи**р! – фальцетом выдаёт тот. – Слышали, он предложил мне свой…

Договорить не успевает. Я замахиваюсь как для удара локтем, хотя бить на самом деле не собираюсь, просто пугнуть. Кто-то взвизгивает, кто-то, обхватив меня за пояс, тянет назад, но самое главное – Никольский так шарахается в сторону, что чуть ли равновесие не теряет. От позора его спасают дружки, и эта шпала лишь покачивается на месте.

– Ребят, обалдели, драки в школе запрещены! – горланит кто-то.

– Слышь, ты… – у Сутулого иссякает фантазия. – …Иванов Иван Сергеич…

Один из шестёрок что-то бормочет ему в ухо.

–… Да чего с отморозком связываться! – резко сменив интонацию, восклицает он. – Просто бойкот ему объявим, вот и всё. Пусть вот, с Крюгером общается, тем более сидят вместе, правда?

– Точно, он же уже заразился! – поддакивают гиены.

Мы с Викой последними покидаем класс. На одном плече у меня рюкзак, на втором пиджак, я вышагиваю бодрой походкой вдоль серо-голубых коридорных стен с большими пластиковыми окнами. Девчонка пытается мне втолковать здешние уставные и не очень правила, проясняет вещи, которые я и без неё прекрасно знаю.

Затем, также вместе, мы спускаемся по лестнице, сливаемся с толпой и практически невольно вытекаем на воздух. Едва выходим за ворота, я выбиваю сигарету из пачки и, прикурив на ходу, оборачиваюсь на оклики за спиной.

– Бочарникова, Иванов, подождите!

Две одноклассницы – Блондинка, с которой мы уже успели пообщаться, и маленькая рыжая девчонка в конопушках на хитром лице, нагоняют и присоединяются к нашему шествию.

– Слушай, Вань, мы тут подумали, – начинает красотка, – Извини за Никольского. И не бери в голову, он придурок.

– Да всё в порядке, мне не привыкать.

– А не хочешь присоединиться к нам, первый учебный день отметить?

– Запросто, – отвечаю без уточняющих вопросов.

Мне всё равно куда, лишь бы не домой.

– Отлично. Тогда переодевайся, собираемся через час на лодочной станции, знаешь?

– Я так пойду.

Глава 6

Лодочная станция представляет собой полузаросший песчаный пляж по берегу реки, несколько облезлых беседок и покосившийся щит с надписью «Купание запрещено».

Я бывал здесь много раз и, как и все, конечно, купался. Но сейчас вода холодная, погодка тоже так себе, так что желающих поморжевать нет. Все беседки пусты, видимо, я пришёл слишком рано. Направляюсь к воде, спускаю рюкзак на сухое место и присаживаюсь в выжидательной позе на брошенный поверх травы и песка пиджак.

Минут через двадцать начинают подгребаться ребята. Сначала приходят две подружки, обе Лены, затем, похожий на Гарри Поттера, парнишка в очках. Знакомимся. Зовут Хромов Дима.

Пока мы, собравшись в одной из беседок, обсуждаем где достать увеселительное средство, к нам присоединяется Вика, а следом – компания девчонок во главе с Блондинкой. Наконец узнаю её имя. Диана. Красивое. Как и она сама…

На Дианке, да и на остальных тоже, вполне подходящая случаю спортивная одежда. Один я такой на стиле, в видавших виды ботах из кожи молодого дерматина и классических брюках со стрелками.

– Так что с пивом будем делать? – стоя в нескольких шагах с сигаретой, любопытствую у своих новых друзей.

– А ничего делать не надо, сейчас всё принесут, – отвечает красотка, игриво улыбаясь.

Я неспешно курю и полирую её взглядом. Затем перевожу фокус вдаль, где вырисовываются силуэты парней. Они спускаются с пригорка, а увесистые пакеты в руках придают им нехилое ускорение.

Я уже понял, что это будет Никольский. Помимо меня в классе всего четыре пацана.

Не то, чтобы я уже не помню, что было час назад, просто не бегать же мне теперь от них до самого выпускного. Внутренне готовлюсь к разному исходу ситуации.

– А он что здесь делает? – ворчит Сутулый, приближаясь. – Мы так не договаривались.

– А мы вообще никак не договаривались, – отвечает Блондинка. – Слушайте, ребят, давайте прекращать эту войнушку? Никольский, что ты к новенькому привязался? Ну видно же, что нормальный парнишка. В общем, предлагаю проголосовать, кто за то, чтобы Ваня был с нами?

Все, кто за столиком, поднимают руки. Это приятно, но больше радует, что красотка за меня. Мы обмениваемся тёплыми взглядами, и она расцветает вновь:

– Большинство, Никольский.

– Ха, отлично, вот и сидите тогда насухую, – скисает он и разворачивается, чтобы уйти.

– Эй, погоди, – я подваливаю ближе. – Тебе не кажется, что это глупо? Чего ты хочешь? Подраться? Давай подерёмся, я не против. Завалишь меня – я уйду. Только по-честному, один на один. Согласен?

Растерянный, он оглядывает приспешников, те еле заметно пожимают плечами.

– Да зачем драться? – вклинивается Вика. – Без этого что, никак?

– Пожалуйста, не надо портить праздник! – молит кто-то.

Я выжидающе смотрю в его почерневшие глаза, и он сдаётся:

– Ладно, чёрт с вами, давайте просто пить.

С этого и начинается одна из грандиознейших за последнее время попоек. Даже с Максом и Оленем мы не набубенивались так. Хотя, может и да, но это было привычно, поэтому воспринималось иначе.

Кто-то из парней договаривается, и хозяева станции врубают музон. Под грохот колонок мы скачем по берегу, машем руками, ногами, всеми остальными частями тела – кто чем может. Танцуем ламбаду, кан-кан, кто-то даже подобие тверка отплясывает. Хороводы даже водим, как обкуренные индейцы. В общем, как положено, культурно проводим свой досуг.