Распыление. Дело о Бабе-яге

– Да нужна ты больно, пигалица кургузая. Хотел, как лучше...

– Чтоб у тебя в печени вши завелись и все кишки съели.

– А у тебя - тараканы из мозгов вывелись! Метр с кепкой на коньках, а всё туда же: в охотники...

– Заткнитесь, оба.
– Таракан влепил напарнику затрещину.
– Никто ни в кого не стрелял. Это был несчастный случай. Так, Витяй?

– Дак я ж и говорю...

– Он мне чуть волосы не спалил.
– сказала я тише.
– Кусок идиота.

– Маша, сейчас тоже получишь. Помолчи...

Я втянула полные лёгкие воздуха и задержала дыхание. Посчитала до десяти. Бабуля велел учиться сдерживаться. Он говорил, за это меня и не любят: бешенство нрава вкупе с мелким ростом вызывает в людях здоровое предубеждение.

Бешеная моська, говорил Бабуля. Будь спокойней, и люди к тебе потянутся... Ага, как же. Пыхнут из огнемета, и не заметят.

Я не привыкла быть милой. В банде это как-то не способствовало выживанию. Там было всё наоборот: не важно, какого ты роста. Главное, кричать погромче и ругаться позаковыристей. Один раз Бабуля мне рот даже мылом намылил. И самое обидное, как раз этот последний кусочек я для волос берегла...

– Почему склад закрыт?
– наконец спросил Таракан.

– Ты сказал молчать.

– Не придирайся к словам. Так почему?

– У меня столько же информации, как и у вас.

– Чего шумите?
– в двери открылось небольшое окошко, в которое просунулся конопатый нос.
– Стучите, орете, спать добрым людям мешаете...

Обрез ловко ухватил этот нос и стал выкручивать.

– Открывай, добрый человек.
– ласково попросил он.
– Потом поспишь.

– Отпусти!
– гнусаво заканючил нос.

– Откроешь - отпущу.

...вот всех по тревоге и подняли. Боезапас и амуницию выгребли подчистую, ничего не осталось.
– закончив рассказ, мальчишка развел руками. Было на вид ему лет двенадцать, белобрысая голова светилась в полумраке склада, как новенькая серебряная копейка.
– Так что дедуля отдохнуть решил, в кои-то веки на рыбалку сходить. Всё равно, говорит, пока охотники не вернуться, тут делать нечего... Ну, а меня за охранника оставил.

– Охранник.
– сплюнул Обрез и ткнул пацана в грудь.
– И много ты тут наохранял? Поди на сторону патроны спихиваешь, пока дед не видит...

– Виктор!
– осадил его Таракан.
– Не груби.
– он вновь повернулся к мальчишке.
– Какие, говоришь, штурмовики?

– Имперские. Бластеры у них - ого! Сквозь любую броню дырки прожигают. Уже две деревни спалили.

– Да с чего ты взял?
– я не могла поверить. Как так-то? Всех в рейд отправили, и только нас троих забыли?

– Митька слободской говорил. У него - мотик на кукурузном масле.

– И что?

– Хрен через плечо. Митяй, как про штурмовиков услыхал, прыг на мотик, и туда... Обсмотрел их со всех сторон. И шлемы белые, и доспехи... Всё, говорит, как в кино... Идут цепью и палят во всё, что шевелится.

– У меня другой вопрос.
– задумчиво сказал Обрез.
– Почему нас не позвали? Пигалицу эту рыжую - понятно, но нас?

– Может, надоело за идиотами доморощенными косяки подчищать?

– Маша, не заводись.
– попросил Таракан.
– А вопрос хороший. Ты где вчера вечером была?

– Дома.

– А мы на охоте.
– поджал губы Обрез.
– В реке по-за городом цзяоженя видали. Нас в наряд и отправили. До полуночи в засаде просидели, как дураки. И ни сном ни духом...

– Покажи-ка письмо.
– Таракан требовательно протянул руку. Я отдала.

– Мать Драконов.
– прочитав бумагу, кивнул Таракан. А потом посмотрел на Обреза.

...Никто не знает, откуда она взялась. Но несколько лет назад пошли слухи: появился маг, который может кастовать драконов.

Драконы. Это ведь не какие-то там орки недоделанные. Или даже штурмовики. Говорят, они могут спалить целый город за несколько часов, а питаются целыми коровами. Просто глотают, не жуя.

– Подождите!
– я не выдержала.
– Что же получается? Всех за город послали, а нас специально в резерве оставили? Чтобы мы, втроем, с драконами разбирались?

– А ты что от Шаробайки хотела?
– спросил Обрез.
– Чтобы он всем встречным и поперечным по две штуки башлял?

Неужели сбываются Ласточкины дурные пророчества?

– Ну, не специально же он всех из города угнал...
– в это я точно не поверю. Есть же границы.

– Да нет, конечно.
– сказал Таракан.
– Просто совпало так. Бывает. И имперские штурмовики, и Мать... У него выхода не было. Зря вы на начальника гоните, Хрон - мужик неплохой.

– Ага.
– кивнул Обрез.
– Только хитровы...чурный. Думает, если мы Дракониху завалим, он малой кровью отделается. А если она - нас...

– Тоже плакать не станет.
– согласилась я.
– Интересно, а почему именно мы?

Я имела в виду, что нас троих, наверное, меньше всего ценят: я - рыжая пигалица, метр с кепкой, к тому же - бывшая бандитка, а Таракан с Обрезом - самые безбашенные. Им море по колено... Но Обрез понял по своему.

– Ну, мы-то понятно, почему. За нами и скилла, и симфалийские птицы, и мантикора, и еще много кого. Опыт, сын ошибок трудных. А вот ты?

– А она стреляет лучше всех.
– оборвал Таракан.

– А еще мне деньги нужны.
– тихо добавила я.
– Шаробайка знал, что я по-любому не откажусь.

– Ладно.
– Таракан кивнул на Егорычева внука. Мальчишка, тихий, как мышонок, замер с открытым ртом, ловя каждое слово.
– Раз на складе нет ничего, пошли отсюда.
– и направился к выходу.
– Маш, ты с нами?

Сожгут нас к Едрене-фене, и косточек не оставят.

– А куда я денусь?

В "Трёх Пескарях" было людно: все столики заняты, у раздачи длинная очередь. Пахнет жареной рыбой и блинами. В желудке сразу забурчало. Пельмени, от вчерашнего ужина оставшиеся, я для болящих сберегла, позавтракать не сподобилась. Единственная сложность: денег у меня - две полушки с четвертинкой.

– Я угощаю.
– вдруг сказал Таракан, подталкивая меня к раздаче. Наверное, заметил мои колебания.

Вообще-то, по харчевням мы с Ласточкой никогда не шастали - каждую копеечку сберечь старались. Только Бабуля ходил, иногда. Пообщаться с охотниками и выпить кружечку...

Пожав плечами, я взяла поднос: от халявной еды точно отказываться не буду. У меня вообще аппетит хороший, несмотря на недорост. Многие удивляются: и куда только влазит? Бабуля говорит, такой синдром развивается, если много голодать пришлось...