Распыление. Дело о Бабе-яге

– Почему у вас в штате всего сорок единиц, когда положено сто пятьдесят?
– поинтересовался наставник, всё еще делая вид, что занят ногтями.
– И содержание, насколько я помню, вам выделяется на полный штат. А вы говорите - денег нет...

– Содержание.
– Хрон Монадович нервно хрюкнул.
– Того содержания на дырку от бублика. Это вам не Москва! Каждый рейд обходится...
– закатив глаза, он начал загибать пухлые пальцы.
– За патроны оружейники дерут, обмундирование, опять же... Почитай, каждую смену что-нибудь у них рвется, да броники - кто ж в рейд без броника сунется? Да сухпаек... Прожорливые эти охотники - ужас. Лечение за наш счет...

– Ясно. Но почему так мало людей?

– Охотником нынче быть не выгодно - это вам не пять лет назад... Сейчас все в фермеры идут, да на свалку, к механикам. Еще на винокуренные заводы - там завсегда рабсила нужна, и платят хорошо. К нам только самые пропащие и попадают.
– он опять горестно хрюкнул.
– Работа опасная, непредсказуемая. Да и немного её стало, что греха таить. Мать драконов - отдельный случай...

– Вам по штату положен маг. Почему его не привлечь к поимке Матери Драконов?

– Нету у нас мага. Был, да весь вышел. Спылился.

– А наркотик?

– А... Что наркотик?
– Шаробайко вновь начал багроветь.

– Вы утверждаете, что маганомалий всё меньше, когда мы за одно только утро видели три...

– Три аномалии за день - это действительно мало.
– он устало потер уши.
– Можно сказать - ничего. В открытую-то Пыльцой не торгуют...

– В открытую?
– Лумумба сделался вкрадчив, как леопард.
– И вы считаете, это большое достижение? При том, что наркотик в стране запрещен, и использование оного преследуется законом!

– Ну и где он, ваш закон?
– устало спросил Шаробайко.
– Где?
– он картинно отдернул тяжелую, битую молью, бархатную портьеру, в воздух взвились клубы пыли.
– Нету его, нету! Здесь вам не Москва. У нас здесь свои законы! Я же говорю: в штате - сорок единиц на весь район, а это: город со стотысячным населением, да округ - около двухсот деревень... Только и можем, ликвидировать последствия по мере сил!

– Может, с головы надо начинать?
– тихо подсказал я.
– Устранить источник распространения, тогда и аномалий не будет...

– Ох вы там, в Москве, какие умные!
– Шаробайко откинулся на спинку и вновь плеснул себе водки. Выпил, глаза его на мгновение остекленели.
– Нету одного источника. Одну точку накроешь - три других возникают. Всё равно, что в плотине дырки пальцами затыкать...

– А полиция?
– перебил Лумумба.
– Куда смотрит градоначальник?

– В-основном, в рюмку.
– глумливо усмехнулся исполняющий обязанности.
– А по вечерам - на голые ляжки танцовщиц в Зеленом Пеликане.
– говорил он это с какой-то остервенелой завистью.

– Налоги...
– подсказал учитель.

– Я вас умоляю! Централизованной власти, как таковой, в городе не существует, всё мало-мальски ценное находится в руках частных предпринимателей: Господин Ростопчий, хозяин свалок. Господин Дуринян, промышленник и торговец... Мадам Елена, королева наша, благодетельница... Вот уж кто не выносит даже намека на Пыльцу! Только благодаря им, Отцам, так сказать, и держимся на плаву.

– Ладно, что там с Матерью?

Я всё ждал: когда ж Лумумба к этому вернется? Иногда какой-нибудь торчок, возомнивший себя магом, пытается наколдовать драконов. Но жизнеспособных особей, а тем более, летающих и огнедышащих, насколько я помню, ни у кого не получалось.

– С Матерью?
– растерялся Шаробайко.
– Да никак. Я к ней гонца отправил, с нижайшей просьбой повременить чуток - пока дань, мол, насобираем... День-два мы её промурыжим, а там, глядишь, мои молодцы вернутся, и...

– С вами всё ясно, милейший.
– учитель поднялся.
– Но напоследок...
– Шаробайко втянул голову в плечи.
– Порекомендуйте, будьте любезны, постоялый двор без клопов и ресторан, в котором не подают крыс.

– Да вот...
– развел руками Хрон Монадович, - Гарцующий Пони, на Пригорной. Там и гостиница и харчевня. А вы что же...
– он замялся.
– Задержаться надумали?

– Там видно будет.
– приложив два пальца к шляпе, Лумумба направился к двери.

На улице была лепота. Солнышко пригревало, в луже, прямо посреди дороги, барахтались воробьи, а на крылечке соседнего дома, не обращая на птах никакого внимания, умывалась откормленная кошка...

– Ты, Ваня, дуй на почту.
– распорядился Лумумба.
– Там почтовая карета, - он сверился с репетиром, - Аккурат сейчас прибывает. Заберешь вещи. А я - в гостиницу. Осмотрюсь, закажу обед... Давненько мы с тобой горяченького не едали, а, стажер? Супчику, куриного, да с потрошками!

В животе тоскливо забурчало: не иначе, в предчувствии беды. Аппетит пропал.

– А как же Мать драконов?

– Завтра.
– решил Лумумба.
– После трех суток дороги бойцы из нас с тобой - аховые. Так что завтра. С утра пораньше.

Глава 4

Маша

Дома было тихо. Не носились с воплями близняшки с самодельными луками из ивовых прутиков, никто не напевал на кухне, готовя завтрак, никого не распекали за немытые уши и сбитые коленки. Даже воздух был стоячим, неподвижным.

Значит, изменений к лучшему нет.

Вздохнув, я потопала в ванную. Нужно снять грязный комбез, почистить оружие, и, самое главное, вымыть голову. До сих пор от волос зомбятиной несет. Бросив рюкзак на пол, я взялась за молнию на куртке. Дверь распахнулась.

Бабуля выглядел плохо. Хуже, чем вчера, когда я уходила на дежурство. Глаза ввалились, на висках залегли синие тени. В вороте растянутого свитера виднелись косточки ключиц - кожа натянулась так, что было видно, как у горла бьется нервная жилка. Пегие волосы собраны в аккуратный хвост, к длинному подбородку прилепился кусочек бумаги. Значит он нашел в себе силы побриться.

Окинув меня тревожным взглядом, как бы подсчитывая: голова - одна штука, руки - ноги в достаточном количестве, глаза, уши - на месте, - Бабуля спросил:

– Почему так долго?

– В магазин заходила.
– было больно на него смотреть, и я отвернулась, сделав вид, что увидела что-то жутко интересное в зеркале.
– И в аптеку. Вчера премию выдали, за динозавра, так что я купила лекарств.

– Как раз вовремя.
– Бабуля немного приободрился.
– Близняшки всю ночь прокашляли, да и Ласточке не становится лучше. Я надеялся на перелом, но...