Римлянин. Финал

— Всё идёт согласно плану, — кивнула Зозим. — Домой отправилось примерно полторы тысячи человек. Кстати, есть трое крестьян, оказавшихся у нас уже во второй раз…

— И снова решили вернуться на родину? — с усмешкой спросил император.

— Да, — улыбнулась герцогиня.

— Значит, ещё увидимся, — произнёс Таргус. — Ничему не учатся — сама судьба толкает их начать новую жизнь…

//Австрийские Нидерланды, г. Антверпен, 2 февраля 1750 года//

— Хватит возиться с этим дерьмом! — рыкнул капитан Георг Мейзель. — Нужно завалить ров фашинами! Используйте осадные щиты!

Легионеры схватились за мантелет и оттащили его назад.

Это новая разработка Промзоны — высокий пуленепробиваемый щит на колёсах, предназначенный для прикрытия личного состава при штурме укреплений.

Привезли их последним составом, по железной дороге, в количестве пятидесяти штук.

В мантелете предусмотрены бойницы, которые можно закрыть стальными заслонками, если возникнет такая необходимость, а ещё они на резиновых колёсах, что повышает их мобильность. Но они слишком тяжелы и охотно застревают в грязи. А грязи здесь много — достаточно, чтобы замедлять людей и лошадей, не говоря уж о подобных штуках…

Когорта Мейзеля получила задачу завладеть бастионом, прикрывающим южную часть Антверпена — это уже не старая ерунда эпохи Вобана, а новая конструкция бастиона, с глубокими подземными складами и надёжной внутренней защитой от артобстрелов. Крепость Антверпена мятежники строили ещё с падения Льежа, поэтому все недостатки старых крепостей учтены и нейтрализованы почти полностью.

Тем временем, легионеры вооружились индивидуальными осадными щитами и направились ко рву, волоча за собой фашины.

Защитники открыли огонь, чем воспользовались легионеры из центурии снайперов.

Такие вялые перестрелки происходят днями и неделями: легионеры подтаскивают мантелеты и потом выскакивают из-за них, чтобы бросить в ров фашины, обороняющиеся открывают огонь, а затем по ним стреляют снайперы. Всё это влечёт потери обеих сторон, но каждая заброшенная в ров фашина приближает печальный для обороняющихся финал…

Контуберний инженеров, вооружившийся щитами и лопатами, начал что-то делать с грязью. Они засыпали лужи и ямы песком, после чего утрамбовали его брёвнами. Теперь по этому недоразумению можно протащить мантелет.

Перестрелка утихла сама собой, но возобновилась сразу же, как мантелет вновь тронулся с места.

Мейзель наблюдал за происходящим из траншеи, через щель в стальном осадном щите, врытом в бруствер на половину высоты.

Вершина бастиона уже давно превращена артиллерией в нечто невразумительное, хаотичное и жалкое, но защитники нашли в этом хаосе какие-то закономерности и использовали руины в качестве уникального оборонительного пространства.

Бомбить их из гаубиц почти бесполезно, ведь нет смысла превращать руины в руины, а живой силы там обитает разумный минимум — чтобы было достаточно для обороны и решительно недостаточно для получения неприемлемого ущерба.

Осталась только «классика» — закапывание рва, подготовка штурмовых групп и инженерные работы.

Можно было бы применить дымовые завесы, но запас дымовых шашек исчерпан позавчера, а новые привезут только ближе к среде. Ну и для противника это уже известный приём, поэтому он выработал контрмеру — как только устанавливается завеса, защитники сразу же начинают отчаянно палить из ружей и артиллерии по заранее размеченным секторам. А если этого оказывается недостаточно и штурм бастиона начинается, ими подрываются минные галереи (2) — они нарыли очень много тоннелей, которые взрывают по мере необходимости. Вернее было бы назвать их контрминными галереями, ведь вырыты они обороняющимися, но этому мешает их назначение — они нужны не для уничтожения минных галерей, ведь легион их не роет.

Артиллерия легиона вновь осыпала бастион зажигательными бомбами. Там уже почти нечему гореть, поэтому зажигательный состав просто коптит обожжённый камень и дожигает трупы обороняющихся.

Это бастион Луиза — его изначальное «население» насчитывало полторы тысячи человек, а сколько там солдат сейчас, увы, не установить. Их достаточно, чтобы портить кровь штурмующим — это главное.

Всего вокруг Антверпена тридцать четыре бастиона, из которых взято только шесть. Бастион Луиза должен стать седьмым.

— Собирай центурионов, — приказал Георг адъютанту.

Артиллеристы продолжали обстрел бастиона, сапёры закидывали ров фашинами, обороняющиеся пытались их убить, а командование III-й когорты I-го легиона собралось в штабном блиндаже.

В отличие от традиционных бастионных крепостей, часто ассоциирующихся с маршалом Вобаном, современные бастионы, возникшие в ответ на качественное увеличение мощности осадной артиллерии, представляют собой нечто небольшое по площади, но имеющее все признаки бастионной крепости.

Изначально это было обособление отдельных бастионов на полноценной крепости, а теперь это отдельное укрепление, имеющее систему из малых бастионов, равелинов и теналей, что, в совокупности, препятствует обстрелу центрального бастиона прямой наводкой. Сначала нужно разбить всю внешнюю «оснастку» крепости, а уже потом бить по «сердцевине», но это требует времени, которого очень мало, так как тут целых тридцать шесть таких крепостей.

Да и фундаментальный демонтаж крепости малоэффективен, так как под ней находятся подземные этажи, на которых и укрывается гарнизон — солдаты мятежников могут спокойно пережидать обстрелы под землёй.

— С фашинами почти закончили, — произнёс Мейзель, встав перед планом бастиона, переданным генеральным штабом. — Действовать будем сегодня ночью — третья и четвёртая центурии занимают позиции на северо-западе и северо-востоке, соответственно, пятая и шестая центурии…

Время до ночи прошло в подготовке.

Медлить нельзя, необходимо брать бастион как можно быстрее, поэтому был разработан план штурма с применением хлоратитных инженерных зарядов повышенного могущества.

Ров завалили в двенадцати местах, наиболее удобных для штурма, но штурм будет проводиться лишь в четырёх из них.

Штурмовые центурии должны будут занять стены и доставить заряды к спускам на подземный этаж. Всего их шесть, но зарядов легионеры возьмут восемь — необходимо будет надёжно завалить спуски, оставив один-два, чтобы у противника была возможность сдаться.

Пленные, как оказалось, очень нужны императору — он запирает их в некоем «перевоспитательном лагере», нужном непонятно для чего.

Бастион, конечно же, желательно взять в целости, чтобы он служил опорным пунктом при штурме города, который, судя по приготовлениям мятежников, не собирается сдаваться без боя.