Римлянин. Финал

— Отменяй всё своё расписание, — произнёс Ломоносов. — Садимся за новый план секуляризации — Его Императорское Величество хочет, чтобы мы её начали, но с особыми условиями. Сказано, что приедет специалист из Шлезвига — он нам подсобит.

— Наконец-то! — заулыбался Кречетников.

Примечания:

1 — О профспециальностях в ИТЛ сталинского периода — это просто факт, который сразу же напомнил мне о примере, который я своими глазами наблюдал в деревне, в которой жил первые десять лет своей жизни. Жил там дед Карпяк, который, как я узнал позже, в юности являлся бандеровцем — его деревня находилась где-то на Западной Украине и, как ты знаешь, уважаемый читатель, эти деятели боролись против советской власти с оружием в руках и их было решено безжалостно захуярить. Собственно, тогда ещё шестнадцатилетний Карпяк состоял в бандеровцах, которых накрыл отряд МГБ — других членов незаконного бандформирования пустили в расход, а его пожалели, видимо, по причине малолетства. Так он и оказался в системе ГУЛАГ. Отсидел честно, но не просто отсидел, а обучился на печника. После освобождения он остался в Казахской ССР, так как на Украине у него никого не осталось, ведь они всей семьёй состояли в бандеровцах, ну и зарабатывал потом он себе на жизнь строительством очень качественных печей. Слышал я от других людей, что он с иронией говорил, что это его Сталин отучил на печника.

Глава V Единственный буржуа

//Курфюршество Шлезвиг, г. Эгида, дворец курфюрста, 16 октября 1749 года//

В Российской империи снова мятежи.

Земля Войска Донского в огне, но очень скоро потухнет — X-й легион «Киммерикус» на месте и подавляет мятеж на корню. Таргусу даже не нужно лично присутствовать, чтобы система работала — X-й легион добросовестно уничтожает сопротивляющихся, а сдающихся передаёт в руки вигилов. Дальше выжившие мятежники поедут в Клостернойбург, в «воспитательный лагерь».

Помимо Войска Донского, мятеж начало Яицкое казачье войско, ровно по тем же причинам.

Населению, почему-то, сразу не понравилась программа романизации, но все побаивались возмущаться, ведь свежи ещё массовые казни мятежников. Даже казаки сидели тихо — надеялись, что обойдётся. Увы, для них, не обошлось.

Ломоносов начал реформу по упразднению казачьего сословия, в котором Российская империя больше не нуждалась. Охрана границ и «спонтанное» приращение диких земель теперь передано в ведение легионов, поэтому прекрасно понятные Таргусу казацкие войска утратили всякий смысл для существования.

Он их понимал, потому что вынужден был пожить в их среде некоторое время, но это нисколько не поколебало его решимость прекратить эту вольницу.

Тут-то они и не выдержали, начали подвергать сомнению власть императора — Ломоносов потребовал выдать мятежников, а в ответ казаки начали полноценный мятеж, которого, собственно, Михаил и ждал.

Легионы вошли на территории казачеств и начали кровавое подавление мятежа, так как всё это было топорной провокацией, тем не менее, сработавшей блестяще.

Агентура Зозим тщательно следит за происходящим в Российской империи и своевременно сообщает о признаках готовящихся мятежей.

Следующий мятеж ожидается от священников. Секуляризация идёт полным ходом: Ломоносов отнимает пустующие монастыри, во владении которых находится совсем не пустующая земля, на которой живут и работают крестьяне. Церковь распоряжается всем этим неэффективно, поэтому Таргус решил, что правильно будет отнять у неё эти земли, а монахов «уплотнить» в те монастыри, которые останутся у священников по итогам реформы.

Пока что, Михаил сюсюкает с Церковью, то есть, отнимает землю под благовидными предлогами — это нужно для плавного повышения градуса недовольства. А потом, когда вопрос с казаками будет решён окончательно, он перестанет сюсюкать и начнёт масштабный отъём всех церковных земель.

«Церковное землевладение должно остаться там, где ему и место — в Средневековье», — подумал Таргус. — «Это нужно было сделать давно, а Пётр I, почему-то, медлил».

У первого императора ситуация была несколько иной. Он бы и рад отнять земли у Церкви, но, в тот момент, бюрократия в России была на уровне времён Ренессанса, а централизация государства очень низкой — сначала он хотел повысить централизацию, чтобы эффективнее управлять уже имеющимися землями, а с церковников предпочёл брать своё налогами. Это было вынужденное и временное решение, но Церковь, так или иначе, была обречена.

Таргус имеет все условия, чтобы раздавить её и отлучить от мирской власти. Ему безразлично, что священники делают на своих богослужениях, поэтому уничтожать их, как явление, он не собирался — ему нужны лишь их земли и богатства.

— Напиши письмо нашему главному консилиариусу, — произнёс Таргус. — Пусть ускоряет упразднение казачества и приступает к секуляризации. Необходимо побыстрее устанавливать единовластие в империях и заниматься международными проблемами.

— Слушаюсь, Ваше Императорское Величество, — поклонилась Зозим.

Пока они возятся с внутренними делами, противники копят силы и проводят интенсивную модернизацию собственных армий.

Таргус недооценил мотивированность англосаксов, которые стремительно расширяют производство пудлинговой стали — они очень хотят раскрыть секрет терезианской стали, но, ввиду отсутствия прогресса, довольствуются тем, что есть. Так или иначе, но они получили массовую и дешёвую сталь, поэтому их промышленность развивается сравнительно быстро.

Франки тоже не отстают и наращивают производство стали — они направляют её, преимущественно, на изготовление сельскохозяйственных инструментов.

Промышленная революция в этих странах набирает обороты, а Таргус слишком занят, чтобы прекращать творящееся безобразие…

— Что у нас на юго-востоке? — спросил он. — Как ведут себя казаки?

— Они не присоединились к яицкому восстанию, — ответила на это Зозим.

Речь о казаках, размещённых на границе со Средним жузом, то есть, осколком Казахского ханства. У Петра I были планы на Центральную Азию, его очень интересовала возможность устройства сухопутного пути в Индию, поэтому он делал кое-что для подготовки экспансии, но при его жизни ничего не начиналось.

При Анне Иоанновне, в 1731 году, в подданство Российской империи пошёл Младший жуз, а в 1740 году под протекторат Российской империи попросился Средний жуз. Но в последнем случае это лишь протекторат, поэтому автономия на местах очень велика, а Таргус не привык к подобному.

Казаки стоят на границе Среднего жуза — у них там станицы и иррегулярные воинские формирования, подчиняющиеся императорской короне. Местными центрами имперской власти являются Оренбург и Омск, где уже стоят когорты XIII-го легиона «Пьетас». Казаки побоялись связываться, потому что кругом враги, опереться не на что и, в их случае, провал мятежа более очевиден, чем у яицких казаков.

— Ожидаемая рациональность, — улыбнулся Таргус. — Но продолжай следить за ними — если будет хоть какой-то намёк на нелояльность престолу…

Оренбургская и Сибирские линии очень важны, но разместить там легионеров Таргус не может, потому что всё упирается в логистику. Легионы стоят очень дорого, не только в формировании, но ещё и в содержании, потому что они не сеют и не жнут. А казаки и сеют, и жнут, и скотоводством занимаются, поэтому значительная часть нагрузки по их содержанию лежит на их собственных плечах. Это удобно, но это неправильно.