Рудники Эхнатона

— Копушки побольше сенбернара будут, разве что более стройненькие, и не мохнатые, а кожистые, как люди, — механически закончил он, и вновь попытался сменить вектор разговора, — именно один из Копушек приволок баллон. В оболочке, разумеется, вживую не осилил бы. Они слабее людей.

— Копушки — операторы бурильных агрегатов, — напомнил Минцу господин аль Кремо. — Оболочка — это, собственно, переходные элементы техники. Эти полуразумные забираются вовнутрь, и через свои импланты управляют механизмами. И да — у Копушек полно портов для подключения разного оборудования, и они вполне пригодны для траха. Ходят слухи, что биоинженеры специально размеры подгоняли…

— Не уверен, что хочу знать, каким образом вы это выяснили, — поморщился Минц.

— Помните древние мифы? — чуть улыбнулся аль Кремо. — Греческие? Когда боги сходили с Олимпа и гуляли с человеческими женщинами? И у тех рождались потом помеси… Но вы не переживайте, господин Минц! Там у нас никаких Минотавров не предвидится! Чтобы эти твари не размножались вне биокорпораций, у продаваемых моделей нет матки, нет тяги к размножению, и, соответственно, к сексу. Думаю, они вообще не сознают, что с ними делают.

— Звучит несколько неприятно, если проводить аналогии, не находите? — Минц покачал головой. — Бедолаги полагали, что высшие существа даруют им откровения, а их попросту трахали! Но всё же интересно было узнать. Я и не ожидал, что такое распространено где-то вне зоо-порно. Всё же не зря наш стажёр там торчал…

— Не знаю уж, насколько это ценные сведения, — невольно покривился Рикардо.

— Всякие сведения могут стать ценными в нужный момент, — назидательно поднял палец господин Минц и добавил, строго глянув на него: — И кстати, Ибарра, я не желаю больше слышать хвалебных слов про полукровок. Пусть они «разумны», а не «полуразумны», но эту ересь нельзя в массы пускать… Этим вы подрываете иерархические Священные Устои нашего общества!

— Да, господин Минц, — Рикардо поспешно потупил взгляд. На Эхнатоне со всеми этими моментами было как-то спокойнее, он и забыл, как легко можно ненароком ляпнуть что-нибудь еретическое…

— Полукровки — под пирамидой; низкий процент человеческого — достаточное основание держать их чуть выше уровня оборудования, но ниже людей. Запомните — животные, оборудование, полукровки — в самом низу, как и ИИ. Выше— недолюди «омикрон», люди-клоны «дельта», выше живорожденные люди «гамма», «бета»… Далее — постлюди «альфа»… и так до сверхлюдей «альфа-плюс-плюс». Ничего другого не смейте даже думать! Общество построено на иерархии! Без неё нас ждёт хаос!

Рикардо быстро-быстро закивал, впервые со времён академии ощутив вдруг холодный липкий ужас, страх быть заподозренным в чём-то противоестественном, быть обвинённым вне зависимости от его реальных взглядов…

— Отлично, — голос господина Минца чуть потеплел, — сделаю вид, что не слышал ни о вашей ереси, ни о вашем непрофессионализме. Итак, вы должны выявить врага. Но эта задача вторична. Если вам не удастся спасти базу, то и вероятный противник погибнет. Важнее вопрос добычи образца… Вам известно, откуда он появился?

— У Копушки в центральном посту была оболочка с номером «4». Так что, думаю, они пришли с «Четвёртой» шахты. Косвенно это подтверждает и то, что, когда я… м-м… эвакуировался, я видел журнал использования летательного транспорта. Единственной записью этих суток была лишь планируемая Мицуи инспекция «Седьмой». Так что они совершенно точно прибыли по тоннелю.

— Но тоннели ведь идут ко всем шахтам? — недоуменно пожал плечами аль Кремо. — Как это свидетельствует в пользу «Четвёртой»?

— Я уверен, что Карл торопился, и не отказался бы от верхнего маршрута, — заявил Рикардо. — Он имел полномочия запросить летадло с пилотом, и, выбирая многие часы по тоннелю или полчаса через верх, однозначно выбрал бы быстрый путь. Нет — он точно притащил эту дрянь из нижних шахт, к которым нет альтернативного пути поверху. Таких у нас три. Это выработки «Четыре», «Восемь», «Девять».

Лежавший на столе коммуникатор господина аль Кремо, тревожно полыхнув красным, тоненько застрекотал.

— Ваше летадло готово к полёту и загружено на носитель, — торжественно объявил аль Кремо. — Предлагается стартовать немедленно.

— Ну что же, Ибарра, ваш выход, — сказал, поднимаясь, Минц. — У вас будет время в пути — изучите данные, подумайте, распланируйте действия. И отдохните перед самым прибытием… когда вы окажетесь на базе, такой возможности вам уже не представится. Идите!

Глава 6. Софи

…Поверхность Эхнатона выглядела неизменной — всё произошло внизу, на подземных уровнях базы, ныне превращённых в дроблёный радиоактивный щебень. Там, на глубине, наблюдателя ожидали, вероятно, лишь всё ещё расплавленные безумным жаром, которому некуда уходить, лужи металла некогда прочных конструкций…

А возможно, за те минуты до взрыва, пока Рикардо удирал, зловещая чёрная хрень успела сожрать полбазы — тогда, наверно, металлических луж меньше? Интересно, где бы она остановилась, и остановилась ли бы вообще?

Впрочем, когда летадло скользнуло непосредственно над точкой выхода, Рикардо обнаружил, что и на поверхности произошли некие изменения — на месте аккуратных, чётких строений шлюзов сейчас наблюдались дыры, окружённые каменными завалами. Кое-где массив скального основания рассекали трещины — да уж, восстановление базы будет весьма хлопотно, если вообще возможно, мысленно согласился Рикардо с господином аль Кремо.

Вскоре руины остались далеко позади — в принципе, можно было бы прекрасно обойтись и без крюка к развалинам, сразу направившись к пятну перехода, но Рикардо хотелось оставить некую зацепку в сознании, которая свяжет его с подлинной реальностью, пусть хотя бы это и будет реальность радиоактивной подземной каверны. Но это — подлинный мир, а тот мир, куда ему сейчас предстояло нырнуть… Применимо ли вообще к нему определение «мир»? Копия… фрагмент реальности. Да ещё и подверженный риску синхронизации. Страшно, что ни говори.

Как и было сказано, пятно перехода ничем на местности не выделялось, и, если бы не заложенный в память бортового компа маршрут, сам Рикардо вовек не нашёл бы того, о чём ещё недавно не имел никакого представления.

Летадло заложило вираж, взмыв вверх, а затем выворачиваясь на курс, ведущий прямиком к удару о поверхность… или нырку в иную реальность. Глядя на то, как приближаются скалы Эхнатона, Рикардо боялся не того, что пятна там не окажется, и он врежется в землю — запас высоты был вполне приличен, чтобы вывернуть в случае чего. Боялся он того, что разведчики неверно определили координаты пятна, или же оно могло сместиться, и тогда он, нырнув в него на самом краю, окажется в пятне перехода лишь частично. Что при этом произойдёт? Что случится с той частью, что не влезет в пятно? Её отрежет, словно неимоверно острым лезвием? Или вообще весь неловкий пришелец перестанет существовать?

Миг перехода он так и не уловил, поняв лишь с миллисекундным опозданием, что скалы внизу стали вдруг дальше. А ещё спустя неуловимые доли секунды автопилот вдавил его в кресло перегрузкой смены вектора…

Прибыли! Дождавшись, пока полёт перейдёт в горизонталь, Рикардо перехватил управление у автопилота. Двигаясь на низкой скорости почти вплотную к поверхности, он добрался до одного из кратеров неподалёку от базы, и, прижавшись к изуродованным регулярными метеоритными столкновениями скалам, затаился.