Русский романтизм

жит их чисто внешней, механической связью.

В изложении де Местра меньше беспорядочности, но

основные приемы те же: 1) постоянное обращение к чита-

телям: „Я надеюсь, что читатель простит меня за несколько

слез, которые я у него попрошу", и т. д.; 2) обнажение ма-

неры повествования: „Я не хотел, чтоб меня заподозрили

в бесцельности путешествия" (ст. 64), „мне остается важный

вопрос — выяснить причину моего путешествия" 2); 3) перерывы

начатой темы: например, об обещанном диалоге между „l'ame

e t l ' a u t r e " он вспоминает спустя три главы и сравнивает

свое сочинение с рассказами своей старой родственницы,

которая постоянно обращалась к слушателям с вопросом: „Что

я хотела вам рассказать?"

Эта Стерновская манера изложения говорит о том, что

и „Странник" и „Путешествие" восходят к одному источнику.

Но у этих двух произведений есть черты, позволяющие сбли-

жать их непосредственно. Через всю I ч. „Путешествия"

основной магистралью проходит тема любви: описывается

внешность m-me Hautcastel, встреча с ней на холмике, и силу

своих чувств автор выражает пустой главой с одним словом

„холмик" (гл. XII), (этот прием использован В., который свои

переживания выражает „паузой" — в гл. 304), но у Ксавье

де Местра нет стремления затушевать свои чувства, поэтому

нет и особого дробления этой темы. И всякие другие темы

тоже устремляются у него к этому общему центру. Например,

*) „Путешествие по моей комнате", с фр. перевел Кряжев, М. 1802 г-

2) Цитир. по франц. изд. Garnier freres.

время и несомненно сочинение, переведенное на

1361

из древней истории выбрано похищение Сабинянок, ночные

философствования автора прерваны приближением облака, ко-

торое принимает образ прекрасной девы", „d'une jeune personne",

имеющей „прелесть иллюзий юности", „прекрасной,

как мечты будущего", „в чертах ее воплотился идеал, который

искало его сердце" 1). Философские размышления В. также

заканчиваются тем, что вселенная обращается в „прелестное

совершенное существо", „дочь вечности, с которой вообра-

жение срисовало все виды и образы мечты" (ч. III, 15 е.).

Можно найти в их произведениях почти дословные совпа-

дения: де Местр занят сочинением „системы мира" (II, 15),

Вельтман заявляет вошедшему приятелю: „Сочиняю систему

мира". Причем де Местр начинает: „Я думаю, что простран-

ство есть"... следует перерыв и, затем, в главе 16-й пароди-

руется отвлеченность философских определений: „Я думаю,

что пространство бесконечно, творение также, и что бог

создал в своей вечности бесконечность миров в беспредель-

ности пространства" (XVI гл.). В. употребляет тот же прием

(XX гл.): „Вселенная есть... человек есть... жизнь есть... По-

добные определения не совсем ясны, но время их дополнит

и объяснит". После чего он прибегает к математическому

толкованию со знаком бесконечности с X и У.

Таким образом, „Странник" сочетал в себе два западных

источника Стерна и де Местра, которые хорошо знакомы рус-

ской массовой литературе этого времени. Это позволяет гово-

рить об общем ф о р м а л ь н о м т е ч е н и и целой литера-

турной эпохи, направленном на разрушение старых и искание

новых приемов повествования.

Подражателем Стерна на русской почве является непо-

средственный предшественник Вельтмана Яков де Санглен 2)

с его сочинением: „Жизнь и мнения нового Трист-

рама", М., 1829.

Сюжет — история деда от рождения и до женитьбы дан

с соблюдением всех особенностей „шандеизма" — излагается

он с бесконечными перерывами, отступлениями в виде беседы

с читателем. Предисловие попадает в 6-ую главу, история

деда, начавшись в 7-й, прерывается различными размышле-

ниями, в числе которых интересно отметить традиционное

рассуждение — о „путешествии в креслах" (гл. 21), где ука-

заны все удобства и приятности его. „Ах, куда же девался

наш дедушка?" — вспоминает вдруг автор (гл. 53) о своем

герое с тем, чтобы снова потонуть в нескончаемых беседах

1) Гл. XXXIII.

2) Я. И де-Санглен оставил также свои „Записки", напеч. в „Р. Ста-

рине" 1883 г., III.

1361

о веселости, о табаке, об Аристотеле, Гомере, Киргизских

ханах и затем воскликнуть: „Опять деда нет! Я оставил деда

на квартире, прихожу, — деда нет, — он тайно от меня выехал