Сердце ведьмы

Я хлопнула себя по лбу и сама схватила утянувшего меня от Гленны наглеца за руку. Яков и Лика наверняка пойдут к кострам, а мы не додумались туда заглянуть. Красная рубашка довольно хмыкнул и пошел за мной к месту, где толпились парочки, ждущие своей очереди. Я взглядом поискала золотую макушку сына кузнеца. В такой мешанине людей сложно было найти кого-то. Как бы отыскать Якова среди влюбленных? Незнакомец показался мне неплохим прикрытием.

– Прыгнешь со мной через костер, – велела я, даже не пытаясь рассмотреть парня. – Не бойся, от этого не влюбишься.

– Даже если очень захочется?

Я фыркнула и оглянулась на красную рубашку. Взгляд скользнул выше, от груди к лицу. Я охнула и попыталась высвободиться. Меня за руку держал тот самый сын кузнеца, на которого положила глаз Лика, которого любила Гленна. Яков. Парень крепче сжал мою ладонь. Его лицо осветило пламя костра, сверкнула белозубая улыбка и погасла.

Яков держал меня за руку, опасно натягивая рукав зеленой блузы. Я беспомощно оглянулась на толпу танцующих, где за яркими пятнами рубах и юбок виднелась Гленна. Она махнула мне рукой. Кажется, это был призыв действовать по плану.

– А девицу получше подыскать не получилось? – фыркнула я, придвигаясь к Якову, чтобы шум музыки не перекрывал мои слова.

Перстень со слезами девы словно нагрелся на пальце. Возможно, мне просто почудилось. Парень склонился ко мне.

– Я уже нашел. Идеальную.

В его голубых глазах танцевали бесенята. Я заметила что-то странное во взгляде Якова и машинально шепнула простенький заговор, выявляющий суть. Мир зарябил, открывая мне магию, и я увидела Якова настоящим.

Парня оплетала тонкая паутинка магии, но не черной. Заклинание было столь слабым, что даже потомственная ведьма не заметила бы, если бы не приглядывалась. Лишь в глазах парня отражалось это странное нечто, больше похожее на магический голод или истощение.

Я посмотрела на пальцы Якова, все еще сжимающие мою рукав. От них ко мне тянулись тонкие жгутики силы, высасывающие магию.

– Истле всемилостивая, – охнула я и попыталась вырваться.

Парень нахмурился. Казалось, он и сам не знает, что творит. Его будто удивило мое сопротивление.

– Что такое, красавица? – сказал Яков. – Ты же хотела прыгнуть со мной через костер? Так пойдем. Может, пламя ярмарочной ночи растопит твое сердце.

– Мое сердце зажжет разве что инквизиторский огонь, – прошипела я, рванувшись в бок.

Я никогда не стремилась отсрочить свою кончину, экономя магию. Однако тратить ее вот так, на заколдованную какой-то дрянью пиявку, не хотела. Вдруг кто-то оттолкнул от меня парня. Мгновение, и вот я уже стою в толпе у самого костра, держа за руку другого человека.

Я подняла взгляд и увидела в ореоле танцующих языков пламени Кресса. Он выглядел как божество. Как моя приближающаяся смерть. Как единственный, кто мог быть достоин любви или ненависти.

Его лицо словно выточили из куска мрамора. Прекрасная статуя, холодная и равнодушная. В черных глазах отражалась я: испуганная девчонка с волосами цвета высохшей крови, падающими на зелень рубахи.

Я судорожно вздохнула и прижалась к теплому боку инквизитора. Где-то вдалеке ругался Яков. Толпа смеялась. Но все это казалось глупым и совершенно неважным в сравнении с разгневанным инквизитором.

– Ведьма, – шепнул он мне на ухо, задевая чувствительную мочку и щекоча дыханием шею. – Почему ты такая глупая?

– Инквизитор, – тихо ответила я. – Почему ты такой… инквизитор?

Он усмехнулся и потянул меня к костру. Я заупрямилась, поняв, что он собирается делать.

– Ты ранен!

– Уже выздоровел. Твоими проклятиями…

– Ты в меня влюбишься, – пригрозила я. – Только прыгни через костер, и пламя любви сожжет тебя.

Из груди Кресса вырвался тихий смешок. Он лавировал между людьми, а они уступали нам дорогу, приветливо улыбаясь.

– Сколько же ты выпила, что начала верить в подобные глупости? – притворно удивился Кресс.

– Три чарки! – возмутилась я. – И у меня ни в одном глазу. А тебе стоило бы подумать. Я – ведьма, помнишь? Я могу подговорить костер помочь мне очаровать тебя.

– Не глупи, Ада. Тарья. Плевать, в общем-то, как тебя зовут. Я ненавижу ведьм, и никакая магия не сможет это изменить. Даже твоя.

Инквизитор шел к костру со странной решимостью, будто собирался действительно доказать, что в майских кострах не больше магии, чем в барвинке, которым он усыпал мою кровать.

– Кресс! – снова попыталась остановить его я. – Кресс, пожалуйста…

Он рывком притянул меня к себе. Его лицо напротив моего. Между нами лишь отблески пламени да тонкий запах развеявшегося по ветру дыма. Кресс положил обе руки мне на талию и склонился так, что теперь его лоб касался моего. Взгляд его черных глаз стал почти демоническим.

Я не могла заставить себя отойти или хотя бы разорвать контакт. Мы стояли в круге костров, вокруг нас прыгали и переговаривались люди, но все потеряло смысл, перестало быть важным, ярким. Остались только я, Кресс и его сверкающие глаза.

– Ну и кто из нас боится, ведьма? – спокойно произнес он. – Если ты правда веришь в легенды, лучше не прыгай. Твое бедное сердечко не выдержит любви ко мне.

– Не верю, – разозлилась я. – И ничего я не боюсь!

Очарование тут же спало. Я пихнула Кресса в грудь и кивнула в сторону костра.

– Мое сердце из камня. Оно больше ничего не чувствует. И мне плевать на тебя. Я скорее съем свои ботинки, чем влюблюсь в такого, как ты.

– Видишь? – улыбнулся инквизитор. – Наши чувства всегда будут взаимны. Подхватывай юбки и прыгай. Иначе тот паренек попросту кинет нас обоих в костер.

Я оглянулась и заметила в толпе недовольное лицо Якова. Рядом с ним мелькнула макушка дочки старосты, Лики. Мне нужно было торопиться, чтобы претворить план в жизнь.

Я подхватила подол, задрав его чуть ли не до талии, и прыгнула в огонь. Кресс не отставал. Стало смешно. Подумать только, я прыгнула на костер по просьбе инквизитора! Самая сговорчивая ведьма в мире. Мой зловещий смех заглушил треск поленьев в костре и одобрительные крики толпы.

– Спасибо, – сказала я Крессу, отряхивая юбку. – А теперь извини, у меня остались дела.

– Разоблачать зло и очаровывать мирных жителей деревни?

Инквизитор окинул меня оценивающим взглядом. Конечно, от него не укрылось, что я сменила наряд. Вместо привычной замарашки он видел перед собой молодую девушку в ярких вещах, сидящих по фигуре. Если бы не Гленна, я бы пришла на праздник в скромном рабочем наряде. Наверное, стоило поблагодарить ее.

– Вроде того, – улыбнулась я и попыталась сбежать.