"Северная корона". Компиляция. Книги 1-13

Другой телепат его не нашел бы, особенно не пытаясь разыскать. Да и она вряд ли пыталась, однако все равно обнаружила. Хотя стоило ли ожидать меньшего от дочери Валентина Вернона?

– Ой, только не надо его к этому приплетать! – недовольно поморщилась Альда. – Его участие в моей судьбе свелось лишь к тому, что он не следит за производными собственного организма!

Откуда-то со стороны донесся голос Триана:

– Он уже умер или необходимо содействие?

– Не слушай его, – улыбнулась телепатка. – Он действительно за тебя переживал.

«Не сомневаюсь, что он уже выплакал все глаза, – подумал Стефан. – Какого хрена я двинуться не могу? Я не получал никаких травм, тело должно быть в порядке!»

– Это ты так думаешь.

«Что случилось?»

– Обширный инсульт.

«Не может быть…»

– Почему не может? Ты и сам прекрасно знаешь, что телепатическое воздействие влияет на мозг, равно как и телепатическая травма, – напомнила Альда. – Если бы тебе сейчас череп вскрыли, там бы обнаружилась весьма неприятная масса… Но есть и хорошая новость: способностей легионера хватит для полного устранения последствий. Правда, на это уйдет несколько часов, мы не можем столько ждать… Тебе придется побыть одному, только это уже не опасно!

«Нет, подождите…» – насторожился Стефан.

Пока даже думать было тяжело, собственные мысли казались непривычно медленными, как будто вязкими. Он не сразу понял, что его тревожит, а телепатка истолковала обрывки его мыслей неверно.

– С тобой все будет хорошо, Триан считает, что внешней угрозы не осталось, а внутренняя… Внутренней как раз займемся мы. Извини, но мы не можем провести тут несколько часов, мы и так слишком серьезно отстали от остальных, они в гораздо большей опасности…

«Да не нужны мне няньки! – разозлился Стефан. – Это я вам могу помочь, а не наоборот! Я открою тебе воспоминание… Просмотри его сама и передай своему дружку».

Он сосредоточился на воспоминании Рафаля – том самом, которое многое в этой истории объясняло. Стефан чувствовал, что телепатка выполнила его указания. Сама она вряд ли много поняла, ей, должно быть, казалось, что в мутации Рафаля нет ничего особенного.

Зато Седьмой все распознал сразу. Он наконец потрудился подойти ближе – полностью в салон не забрался, но Стефан его хотя бы видел теперь. Триан казался равнодушным, однако он и не стал бы вести себя иначе при телепатке.

– Ты уверен, что это не иллюзия? – уточнил Седьмой. – Рафаль тогда был под наркозом. Он мог что-то придумать. Воспоминание нечеткое.

«Он мог придумать, – мысленно согласился Стефан, зная, что Альда передаст Триану его слова. – Но вряд ли это плод фантазии. Скорее всего, он дополнил обрывки собственных воспоминаний какими-то рассказами Фетъе. Это ведь твой большой друг, да?»

– Один из теоретиков и исполнителей нашей операции с Тео, – равнодушно подтвердил Триан.

«Тогда ты точно знаешь, на что он способен. Он мог это сделать – и сделал!»

– Что именно он сделал? – не выдержала Альда. – Я видела, как он менял один контейнер на другой, но… Они же одинаковые, в чем тогда подвох?

– В том, что они на самом деле не одинаковые, – пояснил Триан. – У каждого контейнера свой серийный номер.

– И что?

«Серийный номер этого контейнера означает, что это необработанный мутаген», – подсказал Стефан.

В иных обстоятельствах он и сам был бы не прочь засыпать эту малолетку загадками, наблюдая, как она начинает выходить из себя. Но пока у Третьего на такое не было сил, он слишком устал, да и ситуация простой не стала.

Альда все равно могла не понять его, начать расспрашивать, что за мутаген такой – ей не полагалось знать! А она знала, Стефан понял это по ее испуганному взгляду. Он не был удивлен: следовало ожидать, что Триан расскажет своей девице правду, сохранение тайн Легиона вряд ли имело для Седьмого хоть какое-то значение.

– Я думал, первородной материи вообще не осталось, – задумчиво отметил Триан. – Насколько мне известно, она считается полностью утраченной. Размножаться, да и то в лабораторных условиях, позволяют лишь обработанным колониям, достаточно примитивным, чтобы их поведение было на сто процентов прогнозируемо.

«А когда это Легион говорил правду и ничего кроме? – поинтересовался Стефан. – Хотя тут все сложно… Возможно, для Легиона материя и правда считается утерянной, а какой-нибудь запасливый хомяк в научном отделе хранил ее все эти годы. У него явно немного, раз он использовал для мутации Рафаля такую дозу».

– Так даже хуже.

Тут Стефан был согласен с Седьмым, а вот телепатка растерялась:

– Почему хуже? Если первородная материя – проблема, разве не нужно радоваться тому, что ее хотя бы было использовано немного?

– Не в этом случае. Никто и никогда такого не делал. На основе Рафаля было создано принципиально новое существо. Оно могло получиться как слабее первых подопытных, так и сильнее, мы не знаем.

«Я знаю, – отрезал Стефан. – Я был в его разуме. Уже мое состояние указывает, что все плохо. Существо не деградировало до интеллекта одноклеточных, оно использовало адаптированный мутаген для собственного развития. Да, разум человека оно не сохранило – хотя момент его угасания использовало сполна. Однако оно обладает гораздо более сложными мыслями, инстинктами и даже воспоминаниями, чем можно было ожидать. Это проявляется уже в том, что оно не убило Лавинию и Гиддениса».

– Как это не убило? – нахмурилась Альда. – Но я не чувствую их среди живых…

«Они прежние не существуют. Только что есть убийство? Превращение живого тела в мертвое. С этой точки зрения, они не были убиты».

– Они были поглощены, – продолжил за него Триан. Даже Стефан не смог бы произнести это так спокойно. – М-да, я тоже этого не ожидал… По сути, Легион адаптирует поведение, заложенное в колонию, к своему новому телу.

– Дополняет коллективный разум общим телом? – тихо спросила Альда.

– Вроде того. Это наверняка результат эволюции, спровоцированной коктейлем веществ в крови Рафаля. Тут многое наложилось… Легион все-таки не так силен, как при первых экспериментах. Рафаль долгое время сдерживал его. Возможно, если бы ему помогли, сдержал бы окончательно, а живая колония была бы подавлена…

«Но этому пубертатному супермену сорвало крышу, – мрачно подумал Стефан. – Не понимаю, как научный отдел проморгал такое, явно же были проявления Голоса… Ай, пофиг уже. Там все окончательно, дозваться Рафаля не пытайтесь. Важнее другое: он увеличивает собственную массу, поглощая других живых существ. Следовательно, увеличиваются и его способности».