Шесть с половиной ударов в минуту

Льготы могли распространяться на целые города. По какой-то заумной схеме количество так называемых полезных жителей (тех самых, что толкают науку и медицину в сторону облегчения ведения войны) делится на общее число населения, на что-то там умножается, снова на что-то умножается, и полученное число вычитается из годового налога. Поэтому крупные города стремились селить активных и целеустремлённых жителей, а лентяев выкидывали за стены. Утрированно.

Маленьким поселениям было проще - там действовали какие-то свои законы по распределению налогов. Но жители деревень всегда выглядели на порядок беднее и скромнее городских. Они претендовали на меньшее, а потому и спрос с них был не так высок.

Интересные дела обстояли с религией. Её не существовало на Нижнем этаже. Вообще. Была вера в Терпящую, но институт, культивирующий её в обществе, отсутствовал. Также не наблюдалось никакого обожествления королей. Спустившиеся весьма реалистично относились к факту, что рядом с ними живут бессмертные, и принимали это как нечто само собой разумеющееся. Разве что выработали привычку не произносить имена господ вслух, а то мало ли…

И это забавно, потому что в обществе людей, наоборот, многие порядки выстраивались на основе религиозных побуждений и запросов Церкви. Служители жили отнюдь не на пожертвования. Сумма, утекавшая религиозному институту, была фиксирована и обязательна для любого жителя Верхнего этажа, независимо от степени веры. Отрицавшие Терпящую тоже платили Церкви, хотя могли и не догадываться об этом.

Праздники на Верхнем этаже тоже уходили корнями либо в религию, либо в даты побед над демонами. Внизу поводы оказались разнообразнее. Конечно, дни окончаний той или иной войны не забывались, однако на этом список не заканчивался. Праздники привязывали к погодным явлениям (сбор урожая или Ливень очищения - совершенно особенная неделя приблизительно в середине осени, когда дождь льёт, почти не переставая), семейным ценностям, общественным явлениям. У людей все похожие даты так или иначе соотносили с верой в Матерь: если день родителей, то обязательно нужно воздать почести Терпящей, если день Чистой Крови, то опять же - иди в церковь и чти богиню за всё, что она сделала.

В запредельные подробности я не стала вдаваться. Послушала, что на Нижнем этаже три материка, каждый разделён на регионы, на каждом особняком стоит резиденция королей, из которых они время от времени перемещаются в соседние.

Больше всего рассказала Тигоол, поскольку вцепляться с подозрительными расспросами в прохожих на улице я не осмелилась бы.

– И какого поощрения добилась ты, работая феей? Или из-за того, что это было наказание, тебе ничего не причитается?

– Небольшой бонус я выиграла от этой истории, - подумав, сообщила Тигоол.
– Я единственная, кто присматривает за больной матерью, и помочь нам некому. Исполнение желаний в самом деле превратилось в подобие работы, только без зарплаты, у меня не хватало времени на настоящую. А это значит, что денег тоже не видать. Чтобы не вынуждать меня воровать у сородичей, Королева выписала приказ о социальной помощи моей матери. Выплаты покрывали часть налогов, остальные средства приходилось искать мне самой. Я, конечно, подворовывала у людей… ну, там… золотишко, драгоценности всякие. Таскала всё, что плохо лежало.

Мы проболтали весь обед. Сат’Узунд отсутствовала с утра: ушла, сославшись на необходимость всё проверить, дабы не возникло трудностей. Она ухватила за крылышко моё упадническое настроение, однако не разделила осуждения в адрес Сайтроми.

– Обида бессмысленна, - бросила она перед уходом.

Я и не обижалась на него, но обман задел за живое. Король убедил меня, что есть право выбора, а сам всучил одинаковые карты. Из-за этого я почувствовала себя беспомощной. Уже было всё равно, когда и с кем вернусь на Верхний этаж, зато урок выучила хорошо: если Сайтроми считает, что может использовать хитрости в обход моего мнения, я лучше буду заранее помнить об этом каждый раз, когда он предложит выбирать.

– Как Шестеро правят?
– спросила я у подруги за обедом.
– Они ведь не живут всем скопом в одном месте? У них разнятся взгляды на режимы правления? Как они устанавливают правила?

– Воу, не торопись, а то подавишься, скорострел, - урезонила меня Тигоол.
– Ну, они часто собираются вместе и обсуждают разные вопросы. Короли отыскали оптимальные варианты для всего, установили такие порядки, которые отражали бы в равной степени их всех. Я не знаю, как у них это получилось. Полагаю, они просто умеют идти на уступки и договариваться между собой, - Спустившаяся пожала плечами.
– Я слышала, что область искусства отдали на попечение Сат’Узунд, и никто туда не лезет. Остальных правителей это устраивает.

– Значит, не бывает такого, что какой-нибудь купец ссылается на заповеди Сайтроми, а другой приводит противоположные аргументы, ссылаясь на предписания Хатпрос?

– Нет. Законы и порядки фундаментальны, они были установлены по обоюдному согласию всех Шести. Во многих мелочах короли не согласны друг с другом, но на жизни народа это никак не отражается… ну, редко такое случается, - Тигоол растянулась на кровати и закинула ногу на ногу.
– А самое главное, что им не нужно, как многим человеческим царькам, сражаться за престол. Они бессмертны, так что травить конкурентов не имеет смысла. Земли поделены, и не нужно бодаться за дополнительные блага. Ну, внизу, во всяком случае. Мудро. Может, когда-то они и ругались, но вскоре поняли, что для всеобщего счастья - как своего, так и Спустившихся - следует двигаться в одном направлении.

Я уже видела, как слаженно могут действовать Сайтроми и Сат’Узунд, заботясь об исполнении желаний друг друга. Но оно и понятно - две половины некогда единого целого. А вот теперь хотелось бы понаблюдать, как умеют договариваться друг с другом средние, младшие и старшие братья и сёстры. Есть ли у них запретные темы? Играет ли какую-либо роль старшинство? Делаются ли поблажки Хатпрос и Хат’ндо как самым «мелким»?

– Давно не терпится спросить, - выпалила Спустившаяся, принимая сидячую позу.
– Как чувствуется новый глаз? Он не болит? Не щекочет? Ты воспринимаешь его как чужеродный элемент или частицу себя?

– И кто теперь скорострел?
– передразнила я девушку.
– Никак не воспринимается. Как будто я и не теряла глаза. Словно с ним и родилась.

Надеюсь, обещанное Костюмерами отмирание произойдёт нескоро. Мне нравилось видеть мир двумя глазами.

После обеда Тигоол осталась с матерью, а я отправилась на прогулку. Наведалась ещё раз к волшебному колодцу, появившемуся просто так рядом с лесом. Сей факт до сих пор будоражил воображение, и на коже выступал пот, стоило углубиться в размышления.

Сат’Узунд не появилась даже вечером, и меня начало беспокоить её долгое отсутствие. Она, конечно, не сообщала, когда именно закончатся её перепроверки, но обещала не задерживать меня на этаже надолго. Хотя… эти бессмертные, что для них означает слово «недолго»?

Возвращаясь к вопросу об обычаях и законах Спустившихся, я невольно задумывалась: а каков подлинный дух этого народа? Люди убеждают друг друга с малых лет, что демоны по природе своей злые и безжалостные. Короли настаивали, чтобы их подданные идентифицировали себя воинственными личностями и никогда не забывали о пользе сражений за лучшее место под солнцем (иначе не могу объяснить, зачем пихать военную пропаганду в образование и просвещение). Вот только стремились ли Спустившиеся соответствовать мнению остальных?

Я бродила по деревеньке и видела типичных жителей, озабоченных каждодневными обязанностями. Они были такими простыми, а в чертах поселения не отпечаталось ни следа приверженности того стиля, который навязывали порядки их общества, что представить трудно, как эти мужья и жёны возьмутся за оружие и пойдут на смерть ради призрачного шанса победить. И если удастся-таки урвать кусок земли на Верхнем этаже, он достанется отнюдь не им, а будущим поколениям. И то не факт. Так надо ли ради этого рисковать всем?