Шесть с половиной ударов в минуту

Я с дрожью думала о том, с каким нулевым прогрессом тренировала пиротехнические навыки. Всё равно что билась лбом о каменный порог, надеясь тем самым отпереть замок. А может, проблема заключалась лишь в установках? В детстве не существовало трудностей. Потом ударило в голову, что не способна на что-то, и сил в самом деле не хватало. Зато свечи зажигала непринуждённо, потому как… ну, это же свечи, они должны гореть. Я даже не обращала внимания на подобное противоречие. Не так часто появлялась возможность зажечь свечу именно белым огоньком.

Но память о неудачном опыте слишком глубоко засела во мне. Как теперь убедить себя в обратном, если всплывают картины безрезультатных попыток и разбитых до синяков и ссадин руках, которыми со злости колотила деревья и землю на пике разочарования.

– Что скажешь?
– дав мне подумать, спросила Сат’Узунд.

А что тут говорить? Я балда. Саму себя загнала в капкан неправильных суждений. Я согласилась, что Королева права, только осознание этого не вернёт мне зарытый навык в мгновение ока. Похоже, предстоит долго перекраивать пессимистичный настрой на оптимистичный.

– Я рада развеять это заблуждение. Пока мы ждём собеседника, можем также обсудить этапы перехода.

– Может, лучше обсудим собеседника? Кто он, и почему мне надо увидеться с ним?
– эта тема пока интересовала меня поболее дверки между этажами.

– Это крайне умная личность, которая может помочь мне и Сайтроми на Верхнем этаже. Но собеседник этот - атеист, и ты можешь помочь ему уверовать в чудеса.

Неожиданное заявление. Оно и польстило, и удивило. Сат’Узунд не переставала восхищать необычными подходами к проблемам, которые, как ей казалось, нужно срочно решить. Вмешательства Королевы приводили к потрясающим результатам, обыкновенно удовлетворяющим и её, и тех, к кому она благосклонна. Поэтому я со спокойной душой положилась на тётушку.

От неё веяло нежным ароматом каких-то цветов, что ласкал нос и навевал неясную ностальгию. Когда-то давно моё обоняние уже сталкивалось с ним, но мозг не обладал необходимыми знаниями для определения растения.

Ночь обещала быть долгой. Я могла бы успеть попрощаться с Тигоол, если бы заранее знала, что неизвестный задержится, однако сейчас уже поздно. Да и спит она, скорее всего, не догадываясь, что утром подруги не дозовётся.

Разум Сат’Узунд оставался открытым, и я ненароком выхватила парочку образов. От их обилия затрещала голова: тут и разноцветная дымка неопределённости, и лица Спустившихся (для меня оставалось загадкой, как Королева складывала представления о знакомых, если в действительности не видела их), и подёрнутые рябью пейзажи. Откуда в сознании слепца могут взяться настолько правильные картинки? Или способность бессмертной была именно что зрением, своего рода кривым зеркалом, которое отражало возможную действительность? И Сат’Узунд на самом деле видела мир, какой он есть, только не настоящий, проносившийся перед глазами цветастыми образами, а будущий, до конца не определённый?

Среди сценок промелькнула совсем неприятная - охваченная серебристым огнём деревня. Пугающей она становилась не только из-за оттенка пламени, но и самого факта существования такой мысли. Если это мимолётное представление Королевы, то что за странный фетиш - думать об уничтожении поселений, в которых побывал? Но скорее всего, я ухватила за хвост не идею, а одну из реализаций грядущих событий, что ещё хуже.

Сцена была достаточно детальной. Означало ли это, что такой вариант ближе всего к воплощению? Не по себе, что мы обе могли стать причиной пожара. Нехорошо как-то сразу винить Королеву. Вдруг она потому и завела тему про дистанционные поджоги, что узрела непривлекательное будущее?

– Мы потому так быстро ушли из деревни, что с ней может что-то случиться?
– я осмелилась спросить в лоб.
– Не правильнее ли будет предупредить жителей о возможной беде?

Сат’Узунд загадочно долго молчала. Свет от фонарей не доходил до нас, и в темноте почти нельзя было различить мелкие мимические движения. Померещилось, что сверчки заскрипели с тревогой.

– О какой беде ты говоришь?

– О пожаре, - я указала на деревню внизу и в очередной раз пожурила себя: она не видит моих жестов!

– Я случайно увидела сцену пожара.

– У тебя было видение?
– в голос Королевы примешалось изумление.

– Нет, - стыдно признаваться в том, что подсматриваешь чужие мысли. Это вроде как личный уголок, пусть даже я срезала лишь самую верхушку огромного сочного плода, то есть почти ничего.
– У меня… ненароком получилось выхватить этот образ из твоих мыслей.

– Из моих?

Ошеломление прочертило яркую линию по однотонной бесстрастности Сат’Узунд. Я в волнении заметалась по причинам взрыва эмоции. Её рассердило моё посягательство на сокровенное? Нет, негодования в голосе не услышала. Или Королева ничего такого не думала, и образ горящих домов в самом деле пришёл откуда-то извне? Иначе чему она так поразилась? Я ведь рассказывала бессмертной, что умею спутывать мысли и выхватывать обрывки рассуждений из чужих голов. Это не было секретом.

А потом дошло.

– Да, так порой получается. Я и мысли Сайтроми иногда ухватываю. Не то чтобы часто…

А ведь он сообщал, что Хатпрос, владевшая даром копаться в мозгах живых существ, не способна проникать в головы братьев и сестёр. Очевидно, Сат’Узунд предполагала, что мысли бессмертных для меня также закрыты, ведь я не говорила, на кого конкретно распространяется моя способность.

– Наверное, следовало оговориться об этом с самого начала. Я как-то не подумала, - средненькая попытка извиниться за нарушенное спокойствие, но всё же… - Так не нужно ли нам вмешаться, чтобы исключить вариант из очереди на реализацию? Или… наше вмешательство приведёт к печальному исходу?

– Не имеет значения, будем мы вмешиваться или нет, деревня всё равно сгорит. Такова её судьба, - хладнокровно объяснила Королева.
– Мы можем поучаствовать в этом, сделать всё сами или попробовать помешать, однако исход будет один.

– Но почему?
– фатализм бессмертной ранил меня. Не хотелось верить, что любое действие приведёт к одному и тому же исходу.
– Когда это случится?

– Сегодня, или завтра, или послезавтра… Нас уже здесь не будет.

– Ну так надо что-то предпринять, пока мы ещё тут! Пусть саму деревню не спасти, но жителей ведь можно вывести за пределы селения! Тогда пожар никого не погубит, а отстроить сгоревшее можно заново.

– Почему они так волнуют тебя?
– не понимала Сат’Узунд.
– Они не твоя родня, даже не твои соседи. Ты вообще не знаешь этих Спустившихся. Ты не с этого этажа.

Слова задели меня. Ну да, не с этого! И что? Мне просто стало их жаль. Они не были ни плохими, ни хорошими в моих глазах - обыкновенные жители деревни с обыкновенными потребностями, слабостями и привязанностями. А ещё среди маленьких точек-домов, окунувшихся в ночную тьму, где-то стояла деревянная «крепость» Тигоол и её милой матери. Их гостеприимство грело душу все дни, проведённые на Нижнем этаже, и безразлично представлять, как их коснётся та же трагедия, было выше моих сил.

– Нет, это… как-то неправильно, - заключила я.
– Мы всё равно просто ждём. Я предупрежу подругу о пожаре, а она оповестит других жителей.

– Ты не понимаешь, Нахиирдо, - невозмутимость Королевы никак не вязалась с ситуацией, будто мы обсуждали невзаимосвязанные вещи.
– Ты поразительно рьяно рвёшься защитить незнакомцев, и это, похоже, станет проблемой.

– Вот только почему ты так равнодушна?
– гнев во мне какое-то время побулькивал, но только сейчас я повысила голос.
– Тебе всё равно, что твои подданные пострадают? Ты беседовала с ними всю ночь, знакомилась, выслушивала их или рассказывала, уж и не знаю, что… Жители встретили тебя с обожанием и радостью. Разве этого мало, чтобы выказать сочувствие к ним?