Шесть с половиной ударов в минуту

– Отказаться от него?
– я прислушивалась к звукам в траве и пыталась угадать, были это птицы, грызуны или что-то ещё. Рассыпанные цветы не напоминали мне ни один известный вид полевых растений на Верхнем этаже, и этот факт интриговал. Либо пора затыкать пробелы в ботанике, либо составлять список несуществующих на половине людей вещей и явлений.

– Изменить условия реализации этих путей. Чем больше ты вносишь изменений в планы, тем более сложным и многоуровневым становится твоё будущее. Нет гарантии, что это приведёт к лучшему исходу. Однако я вижу не только уход от негативных последствий прямого движения к цели, но и ряд плюсов, приобретённых тобой в ходе путешествия. Например, избавление от паразита.

Я их тоже замечала. Помимо освобождения от Наездника и знакомства со скрытой чертой характера Тигоол, встречи с сестрой отца и возможностью помять ступнями растения Нижнего этажа, случилось кое-что ещё. Словно… внутри меня распахнулась ставни, доселе накрепко затворённые. Я ощущала себя свободнее и… открытой для осмысления истин, ранее обходивших меня стороной, будто прокажённую. Те вопросы, которые запрыгнули в голову при переходе, и последующие домыслы обогатили мой внутренний мир.

Возможно ещё, что исходившая от Королевы сила как-то питала меня. Вот только произошедшие изменения не были связаны со способностями моей родни, но с… не знаю… мироощущением?

– Я сейчас рассказываю историю своей жизни и, слушая себя со стороны, путаюсь ещё больше, - призналась я.
– Сайтроми сказал, что в моём существовании есть значимость, но она… пространная, воплотившаяся сама собой, так что от меня не требуются никакие усилия. Ответственные за моё рождение что-нибудь говорили о моём даре или судьбе? Кто они?

Сат’Узунд помолчала пару секунд, повернула лицо чуть в сторону.

– Ты - прекрасное творение. И смысл твоей жизни - быть прекрасным творением. Это лучше, чем не иметь его вообще. Но я понимаю, как трудно тебе смириться с подобной формулировкой. План реализуется сам собой, и не важно, жива ты или мертва, будущее это или прошлое. Вряд ли тебя удовлетворит такое положение дел. Тебе хочется быть избранной, иметь великое предназначение…

– Нет. Оно и к лучшему, что меня избавили от этого.

– Хорошо, что ты это осознаёшь, - Королева глубоко вздохнула.
– Наш мир сломан. Перемещения в пространстве, доступном в равной степени для Спустившихся и людей, - не дар, а аномалия. Размытые границы будущего во всех его проявлениях, что так легко прослеживается одним внимательным взором, - не дар, а аномалия. Накопление негативных последствий всех треснувших механизмов, прописанных неаккуратной рукой Терпящей, привело бы к неминуемой катастрофе. И это если опустить тот факт, что форма мира в виде половинок часов - не самый жизнеспособный вариант, как раз и приводящий к аномалиям. Я объясню, как всё это работает, на примере того, как сама это понимаю.

Сейчас бы сесть и внимательно послушать об истинах, о которых не пишут в книгах, да только не на что. Сат’Узунд, похоже, нравилось стоять, изредка переминаясь с ноги на ногу. Опускаться на холодную землю в неосвещаемом уголке, закрываемым от солнца стеной деревьев, в присутствии высокой и неустанной Королевы было неудобно.

– Боги - это мы, бессмертные, но ограниченные в возможностях существа, - призналась сестра Сайтроми. Неожиданно, потому что никто не называл их так, даже они сами. Единственным божеством Клепсидры признавалась лишь Терпящая.
– Мы живём для того, что помогать демиургу, более сложному существу, поддерживать и развивать его творение. По негласному соглашению, демиург отвечает за воплощённую в реальности идею, то есть мир. А если он этого не делает, мир либо гибнет (боги в состоянии поддерживать его, но не тянуть полностью на плечах), либо отдаётся под юрисдикцию других существ, что так же могущественны, но отчего-то не завели собственных «детищ». Тебе же нужно запомнить, что боги и демиурги - принципиально разные существа. Над ними тоже кто-то стоит. Этот кто-то - воплощённый механизм Вселенной, отвечающий за равновесие всего сущего. Если в одном из миров что-то ломается, они могут починить, исправить, наладить. Иногда демиурги пользуются этим, не способные сами решить, как устранить ту или иную проблему. Я имею в виду не базовые проблемы, вроде войн между народами или резкие климатические изменения, а сбои, что мешают тому или иному миру функционировать.

Сайтроми оказался прав. Сат’Узунд ведала невообразимые вещи. Даже если компенсирующие слепоту умения помогали ей обозревать пласты реальности в пределах исключительно одного мира, она приспособилась выводить правила из наблюдаемых закономерностей. Я верила, что Королева не бросает слов на ветер и говорит только то, в чём сама уверена. Ведь это в её характере - выбирать наиболее устойчивый плот и плыть на нём к следующему. Мировоззрение Сат’Узунд ширилось и обрастало, и осведомлённее её на тему законов Вселенной не было в Клепсидре никого.

– Вселенная не терпит разнообразия. Она огромна и однородна. Почти все миры, существующие в ней, отвечают строгим параметрам. Выпирающие углы сглаживаются, крайности усредняются. А нерелевантные миры погибают. Но Вселенная не враждебна. Она предоставляет равный шанс всем. То, что возможно починить, полируется механизмами сглаживания. Это не официальное название, а моя интерпретация.

– Теперь Королева балуется названиями.

– Однажды она изобретёт колесо.

Я развернулась к голосам и с растущим изумлением вперилась в нарисовавшуюся на полянке парочку. Она была именно что нарисовавшейся, потому что ни шелеста кустов, ни шарканья по неровной земле не услышала. Неправильность говоривших выдавала нечёткая внешность, варьировавшаяся между самыми приятными для меня параметрами.

– Ерунда какая-то. Вас не должно существовать, - выдавила я в адрес незнакомцев. На самом деле хотела сказать «не должно быть здесь», но в последний миг зачем-то исправилась.

– Она стала умнее по прибытию на этот этаж, разве не так?

– Просто в ней пробуждаются таланты.

– Это уже икс в квадрате.

– Игрек в квадрате.

Я спиной чувствовала растущую в Сат’Узунд радость. Посмотрела и обнаружила улыбку на её лице.

– Их ведь не должно быть здесь, - я зачем-то гнула свою палку.

– С тех пор, как Он и Она подкорректировали уравнение нашего мира, то есть поспособствовали твоему появлению на свет, Их иногда можно дозваться. Видишь ли, для подобных существ все события любого этапа существуют одновременно, - пояснила Королева.
– Может статься, только что Он и Она пили чай с Шестью в зале, хотя для меня с тех самых пор прошло более сотни лет. Они лишь отвечают на призыв, и нам, проходящим все отрезки времени последовательно, кажется, будто Они задержались в этом мире, когда для Них перемещения проходят нелинейно.

– Так это Вы стоите над демиургами? Как Вас зовут?

– Не пытайся познать Их. Это невозможно, - предупредила сестра Сайтроми.

Я стремилась заглянуть в поверхностные мысли Икса и Игрека (ну, не нравятся мне эти всеобъемлющие Он и Она!), вот только… их не существовало. Словно тужилась вломиться в сознание пустого места.

– Мы увлеклись сочинением прозвищ, - Он демонстративно втянул воздух сквозь сжатые зубы, создавая свистящий звук. Их поведение во многом было показушным и… подстроенным под тот тип, который я ожидала увидеть. Если Они могли посетить любой из миров, то обязаны уметь мимикрировать под шаблоны каждого населявшего их общества.
– Она отразила на нас наши же наименования.

– Тебе идёт быть Иксом, - подытожила Она.

– Много талантов. А с ними так много шансов выжить.

– Если перестанет жалеть себя, будет ещё больше.

– Не понимаю, - проговорила я, силясь рассмотреть хотя бы одежду чужаков, но и она менялась. Причём с каждым новым нарядом мне начинало мерещиться, что вот этот является самым настоящим и правильным, а все до этого - иллюзии. Но платья и костюмы становились чем-то ещё, и убеждение замещалось новым, схожим.

– Они всегда так изъясняются, - успокоила Королева.
– Слишком много знаний, а мы - слишком примитивны для восприятия Их естественного общения. Поэтому просто слушай.