Шесть с половиной ударов в минуту

Второе, что мы должны учитывать, - выгодные позиции. Земля тут была ровная, никаких возвышенностей, которые можно было бы использовать для получения преимущества. Ведь бить сверху куда проще, чем целиться во врагов снизу. Нам не повезло, однако бывший старейшина заявил, что выгодные позиции бывают не только в сравнении возвышенности и низменности, но и в горизонтальной перспективе. Хотя в отряде будет пехота, ряды не однородны. Гаррел изучал историю и военное искусство, а потому помнил кое-какие хитрости. Например, люди ставят опытных воинов на вторую и третью линии, а на первую - не самых маститых мечников с массивными щитами, чтобы, если поджог будет не таким удачным (а предвидеть, как разыграется стихия, точно никто не мог), досталось менее ценным боевым единицам. Второй ряд будет загорожен первым. Лучников с огненными стрелами ставили в пятый или шестой. Если каким-то образом добраться до лучников и серьёзных противников, оставив пешек на десерт, это вызовет ужас в отряде, и людям придётся перегруппироваться. Для этого нужно чётко распределиться по территории, как шахматные фигуры - каждый на своём месте. А также хорошо знать, что от каждого требуется.

Третье, что выделил Гаррел, - защита. Вокруг лагеря не стояло забора. Валить деревья не имело смысла - дерево легко горит, такое ограждение долго не продержится. А больше прикрыть вход в лагерь нечем. Служители защищались магией, но способности собравшихся в нашей группе не были рассчитаны на возведение невидимых стен и куполов. И тогда парень заявил, что у нас есть кое-что получше. Что может защитить лучше непроходимой стены огня, в которой будет парочка брешей для атакующих Спустившихся? С Королевой он договорился: она обеспечит непрерывное горение, оставив проходы в определённых точках.

Самое важное, что следовало помнить, - мы не можем выйти к людям и перебить их в честном бою, потому как их больше. Значительно больше. Без хитростей, изворотов и особых мер нам не на что надеяться. Типичный бой нам не потянуть. Оттого нельзя подпускать пехоту близко, нужно держать их на расстоянии и сокращать ряды выверенными ударами. Пусть они бросаются в огонь от нетерпения или отступают - неважно. Закончится ночь полным истреблением их отряда или отступлением людей в лес, главное, чтобы не поголовной гибелью нашей авантюрной компании.

О приближении отряда сообщил Созерцатель. Он и разведчик людей схлестнулись в пологе ночи, как старые враги, и победителем вышел лишь один. Напряжённое бдение наконец-то завершилось, и мы почти видели противника среди стволов. Мне примерещилось, что между нами, союзниками, прошёл осязаемый импульс, который привёл нас в действие. И непроглядность рассосалась по углам, и мир вокруг заиграл новыми красками, по большей части, серебристыми. Первые ряды людей исчезли вместе с деревьями в яркой вспышке, пожранные пламенем.

Если у лучников и чесались руки запустить огненные стрелы, то они быстро опустились. Странно поджигать то, что и так горело, а обыкновенный огонь не мог тягаться с белым. А больше стрелять было не в кого: кто прятался за пламенем, а кто нападал исподтишка. Созерцателей хоть и было мало, однако без магии церковников они могли долго сливаться с мраком и бросаться на людей из слепых зон. Несколько ближайших к нам рядов быстро поредели, и группа потеряла стройность. Напуганные молниеносными убийствами и непреодолимой на первый взгляд стеной пламени, они на короткий срок отступили.

Однако Сат’Узунд, державшая огонь цельным со своего импровизированного трона, не могла защитить всю площадку плотным кольцом. Позади и по боками сохранялись бреши, на которые у Королевы не выходило распространить жадную стихию. Существовала ещё одна проблема: в действительности огонь расходился тонкой полоской, которую легко можно преодолеть, прикрывшись плотной тканью и прыгнув сквозь стену с разбега. Даже такое горячее пламя не успеет уничтожить человеческое тело, и люди окажутся внутри защитного полукруга. Пока противник, трепетавший перед мощью бессмертных, не догадывался об этом. Но не пройдёт и часа, как люди либо попробуют проскочить, либо пойдут в обход. Гаррел надеялся, что к тому моменту их отряд сократится, или прибудет подкрепление в лице Сайтроми и его Спустившихся, или страх смерти охватит людей. Если нам не повезёт, то у бывшего служителя имелся запасной план.

Неожиданно для нас в лагере стали появляться новые Спустившиеся. Многие были с двуцветными радужками. Конечно же, в отряде Сайтроми обязаны быть подобные таланты, и он отправил их вперёд, пока другие передвигались на своих конечностях! Прибывших оказалось не так уж и много - двенадцать Спустившихся. Но даже такое количество внушало надежду, что мы доживём до рассвета.

– Уже больше шестидесяти процентов, - улыбнулся Гаррел.

– Как они так быстро нашли нас?
– удивился хромой мужчина.

– Не забывай, что отряд Короля с самого начала направлялся сюда, - напомнил бывший старейшина.
– Они знают об этом месте. Не расслабляемся! Люди вот-вот могут ударить с другого бока.

Они так и поступили. Разделив свой отряд, люди стали заходить с трёх сторон, огибая белую смерть. Сат’Узунд передвинула огонь левее, однако её истощение не позволяло совершать стремительные изменения в форме и местоположении стены. Кого-то зацепило пламенем, но большинство проникло за нашу защиту без повреждений. Спустившиеся обнажили оружие и бросились в бой.

Я отправила нескольких людей в огонь, но тот постепенно истончался, так что охватывал далеко не всех. Кое-кому удалось откатиться и сбить языки с одежды. Королева слабела, а с ней угасало и пламя. Я с волнением глянула в сторону Сат’Узунд. Возможно, если у неё не получалось, мне пора взяться за укрощение стихии? Вон как играет подвижное серебро, как взывает к моей душе. Белый принято считать бесцветным, лишённым красок, однако при взгляде на пламя складывалось совсем иное впечатление. То, как стальной серый, едва успев родиться между двумя всполохами, переходил в снежную чистоту, завораживало. Как металлический отблеск вливался в холодное сияние алебастра, не оставляло равнодушным. Этот огонь завораживал, пленил, и мне даже послышалось его надрывное пение… специально для меня.

Я очнулась от морока и тряхнула головой. Что это было? Усталость играет злую шутку, не иначе. Приказала себе собраться и выискивать людей, которых можно откинуть в пламя. В ствол в тройке шагов воткнулась стрела, словно подавая сигнал. Вот он, промахнувшийся стрелок, сам напрашивается на гибель. Если бы его не отвлекли, он мог бы пробить мой лоб или сердце. Я пожелала видеть его горящим и толкнула мыслью назад.

И вновь… Почудилось, что от моего порыва что-то нетерпеливо шелохнулось внутри молочных языков. Тогда обрушилось озарение: а что, если я могу управлять уже разведённым огнём? Не то чтобы раньше удавалось… Никогда с чужим. Я тренировалась усиливать и тушить пламя Сайтроми, и пока созданный мною пучок обжигающих цветков разрастался и угасал по моему велению, его родственник, выращенный Королём, не поддавался. И всё равно решила испытать удачу. Сейчас стихия сама взывала ко мне, чувствуя слабость Сат’Узунд, так почему бы не перехватить инициативу?

Стрелок не сгорел, и тогда я направила не его в огонь, а языки в спину человека. Волна белизны отделилась от стены, вытянулась линией и ударила мужчину. Она покрыла его с ног до макушки. У меня захватило дыхание от переполняемого восторга. Неужели получилось? Я управляла пламенем Королевы?

Никто больше не увидел моего успеха. Каждый был поглощён своей микро-битвой. Спустившийся переместился за спину противника и рубанул мечом. Чуть в стороне хромой мужчина с опытом создания ловушек пятился, отбиваясь сразу от двоих. Гаррел что-то кричал двум Спустившимся в другой стороне лагеря. А Сат’Узунд сидела с опущенной головой, не то застигнутая врасплох беспамятством, не то сосредоточенная на поддержании стены.