Шесть с половиной ударов в минуту

– Надо признать, что Цехтуу была не права на счёт тебя, Нахиирдо, - выходя из-под навеса, обронил Гаррел. Специально назвал «мамочку» по имени, чтобы она услышала.

– Тсс, а то Королева впадёт в ступор прямо посреди боя, - усмехнулась я.

– Возьми, - он протянул мне небольшой кинжал.
– Уметь кидаться людьми хорошо, но иногда на это нет времени. А оружие всегда под рукой.

Я благодарно кивнула и спрятала кинжал в сапоге. Главное, не забыть, что он у меня есть.

Мы прошлись по разным палаткам, и везде, где бывшему старейшине позволяли ораторствовать хотя бы три минуты, находились желающие участвовать в авантюре. Я прислушивалась к словам Гаррела и пыталась уловить, что в них было такого убедительно-волшебного помимо красивой речи и правильно выбранных темпа и громкости. Или парень оказался прав, и раненые вызывались из-за годами прививаемой им любви к бессмертным. С логикой было сложно смириться. Ну что будет, если Сат’Узунд сошлют на Нижний этаж? Спустя какое-то время она возродится на подвластных территориях и будет искать новую лазейку наверх. Едва ли она успеет найти её до окончания войны, однако насколько сильно её отсутствие скажется на локальных сражениях? Главное, что Королева физически не может погибнуть, а потому спасение её жизни превращается в желание удержать козырь на руках. И ради этого отдельные Спустившиеся готовы отдавать свои смертные жизни? В моей голове это не укладывалось.

И всё же вызвавшихся оказалось меньше, чем Гаррел ожидал. Некоторые были слишком сильно ранены, а кто-то не так рьяно любит королей, чтобы вскакивать ради них с коек. Я нервно облизала губы и наклонилась к уху парня.

– Может, не стоит продолжать?

– Мы уже начали. Быстро же тебя охватили сомнения, - проговорил Гаррел.
– Тебя беспокоит, что мы убьём кучу народа, чтобы вернуть бессмертного в строй?

Я промолчала, лишь наградила его недовольным взглядом. Мне хотелось иметь какую-то схему отступления, хотя даже не представляла, как в принципе будет работать план юного Лонденола. Его мозг работал слишком странно, и я не могла разобраться даже в его поверхностных мыслях. У парня не водилось магических талантов, но он был слишком умным и хватким для его возраста. Окажись он на стороне Lux Veritatis, у Спустившихся прибавилось бы неприятностей. Хотя, будь он преданным слугой Церкви, они бы его испортили и развратили властью, так что всё равно.

Возле конюшен Гаррел оповестил, что вести наш маленький отряд будут Созерцатели. Они же сообщат на середине дороги, не поздно ли нам бросаться в бой. Тогда потрёпанные в недавнем сражении Спустившиеся, коих набралось под десяток, отделятся от нас и поскачут вперёд. Гаррел, я и ещё пятеро крепких и матёрых воинов сделают небольшой крюк и зайдут сбоку. Наша атака должна застать служителей врасплох, а получится ли так на самом деле?

Мы неслись по дороге, разрезая ночь стуком копыт. Мелодия битвы заглушалась по мере нашего отдаления, и непривычная тишина и покой давили и нервировали. Лошадей было мало, поэтому некоторые Спустившиеся восседали на животных по двое. Кто-то не сумел бы ехать самостоятельно, однако почти все раненые, несмотря на повреждения, не были прикованы к постели. Целители в самом деле творили чудеса, пусть и не всех могли сразу же отправить обратно в бой. Эта часть слухов оказалась преувеличением.

Я с мрачным весельем отказалась садиться на коня с Гаррелом, прокомментировав это тем, что командиру не дюже делить седло с кем-то ещё. Мы ехали без разговоров, лишь иногда колонна останавливалась и ждала, пока бывший старейшина сверялся с картой и искал метки на деревьях. Его плащ развевался на ветру, как у великого воина, но эта нескладная мальчишеская фигурка всё ещё выглядела недостаточно убедительно и серьёзно. Сколько же пересудов, должно быть, ему пришлось вынести, когда его назначили самым юным старейшиной На-Ла.

Я скакала третьей и наблюдала, как Спустившийся на коне спереди периодически заходился кашлем и трясся. Ветер задувал мне под накинутый плащ, и от дискомфорта страдала не только я. Жаль, у меня не было особой связи с бессмертными, чтобы обратиться к Сат’Узунд и получить ответ. Однако я не сомневалась, что, раз Сайтроми продолжал наступление, значит, он ещё мог дозваться до сестры, потому как та находилась на Верхнем этаже.

На четвёртой остановке к Гаррелу выскочила тень и сплелась в подобие человека.

– Вы в семи минутах от места, - сообщил Созерцатель, и высокий голос заставил меня вздрогнуть.
– Госпожа ещё дышит местным воздухом.

– Благодарю. Мы рванём со всей нашей прытью, - обещал юноша.

– Мы не можем проникнуть за пределы возведённой ими защиты. И ни один полнокровный Спустившийся не сможет. По краям служители расставили освещённые столбцы, касаться которых могут лишь люди. Выньте несколькие, и защита ослабнет.

– Простите за дерзость, - не выдержала я. – Мне не даёт покоя вопрос. Если Королева может предвидеть будущее, почему она не узнала заранее, что окажется в западне?

– Я отвечу, кокханд’тее (2). У любого дара есть ограничения. На войне переменные сменяют друг друга так быстро, что каждую секунду создают множество вариаций будущего. Сделать точное предсказание в этом калейдоскопе образов непросто.

– Значит, на войне Королева почти что… слепа? – полушёпотом сказала я себе, но Созерцатель услышал.

– Нет. Госпожа не слепа. И в качестве доказательства я сообщу тебе нечто важное. У госпожи есть предсказание для тебя, кокханд’тее, и она убеждена, что игнорировать его ты станешь лишь во вред себе.

Я видела, как нетерпеливо Гаррел перебирает вожжи в пальцах, но мне нужно было дослушать до конца. Чудно осознавать, что в её положении Сат’Узунд успела предсказать что-то для меня и передать это через слуг. Возможно, она знала, что я буду искать её, и не поленилась подготовить сообщение заранее.

– Что она сказала?

– Что «пламенный светоч надежды» является ложью. Не ведись на его сладость, - Созерцатель распался и скрылся среди деревьев. Я скрипнула зубами: как всегда, туманно и путано.

Планы менялись, а мы подстраивались под изменения. Раз, по словам Созерцателей, церковники возвели сильную защиту, не пропускавшую нелюдей, нельзя было отправлять группу раненых впереди нас. Сначала Гаррел должен вынуть столбики, и в эту минуту, наверное, каждый поблагодарил неведомые силы за то, что в отряде ехал хотя бы один человек.

Мы скакали недолго. Командир спешился и велел остальным сделать так же.

– Шум привлечёт их. Лучше пойдём пешком, - пояснил он и махнул отряду. – За мной.

В тишине и темноте мы продирались через растительность, пока впереди не замаячили огни. Мы приближались к лагерю. Наш отряд затаился на безопасном расстоянии, так что невозможно было разглядеть, как я ни пыталась, что происходит на территории людей. От неудобной позы у меня затекли ноги, а сердце колотилось о рёбра с бешеной частотой. Спустившийся слева тихо нашёптывал под нос не то молитву, не то песню. Жестом Гаррел велел отряду затихнуть и ждать сигнала.

– Идёшь со мной, - позвал он меня.
– Защитишь меня, если кто-то обнаружит моё появление.

Тем самым он поставил меня выше рядового воина, что легко объяснялось моим статусом. И всё равно было приятно, что парень полагался на меня. Мы прокрались к границам, и бывший старейшина нащупал в земле небольшой колышек с рунами. Потянул его и, выдрав, бросил мне. Я поймала столбик и покрутила. Никаких покалываний в конечностях и неприятных ощущений не было. Возможно, теперь эта штука не работала.

Всё это время я следила, чтобы из-за кустов не вышел озадаченный служитель и не натравил на нас вооружённую толпу. Гаррелу повезло не попасться. Мы вернулись так же бесшумно, и командир махнул кистью. Раненые отделились от отряда и стремительным ручейком потекли в направлении лагеря. Задача была простой: выбежать навстречу служителям и перебить их, пока они не опомнились. Для хоть какого-то порядка Гаррел отрядил каждому своё направление: кто зачищает северо-восток, кто следит за тылом, кто прочёсывает палатки. И всё равно сосало под ложечкой. Мы не знали, что там, и били вслепую.