Сирийский рубеж 2

— Ладно, Клюковкин. Если честно, не понимаю, как вы вообще вытащили сирийца из этого ущелья. А потом ещё, получив повреждения, прилетели на площадку…

— Так… на вертолёте, товарищ полковник. На вертолёте, — вступил в разговор Кеша.

Я думал, что в этот момент Мулин вскипит как электрочайник.

— Ранения, Антон Юрьевич, — поспешил сказать я, пока полковник не перешёл в режим ярости.

— Вижу. В госпиталь и без разговоров.

Ребята из группы огневого прикрытия и экипажей Ми-24 помогли нам донести Виктора в грузовую кабину Ми-8 и аккуратно его уложить на скамью. Они пока ещё будут здесь и полетят в Хаму вместе с Мулиным на другом Ми-8. Передав им оружие и снаряжения, я и Кеша начали занимать места в грузовой кабине.

Осталась дождаться взлёта. Бортовой техник нашего «транспорта» закрыл сдвижную дверь и «восьмёрка» начала взлетать.

— Сан Саныч, так я не понял, нас наградят или нет? — спросил Кеша.

— Тебе мало наград, дружище? — улыбнулся я, присев рядом с Виктором.

— Ну, я бы хотел себе ещё медаль. Может орден. Сирийский какой-нибудь.

Я посмеялся вместе с Виктором, которому было тяжело хохотать.

— Что-нибудь придумаешь, Кеш, — ответил я, прижимаясь к стенке вертолёта.

Рука саднила, а голова раскалывалась. Закрыв глаза, я почти сразу погрузился в сон.

Если честно, только после взлёта я понял, что в госпиталь мне и правда надо. У меня там есть «блат».

Прилетев в расположение зенитно-ракетного полка в Думейре, мы сразу заметили сходство этой части с афганскими советскими базами. Один в один модули, деревянные постройки туалетов и душей. И конечно же, баня!

Правда в ПВО всё гораздо строже. Людей с голым торсом и в шлёпках мы не видели.

Сев в УАЗ «таблетку», мы в течение нескольких минут добрались до госпиталя. Он тоже мало чем отличался от афганских. Разве что деревьев рядом с окнами больше.

К нам уже спешили медсёстры, одна из которых очень рьяно давала указания, что и кому делать.

Ну, это у Антонины Белецкой всегда получалось делать.

— Этого в операционную. А этого в перевязочную. И быстрее, девочки, — торопила всех Тося.

Когда из УАЗа вышел я, ко мне подошла одна из медсестёр.

Весьма симпатичная дама, которая быстро подбежала ко мне с нашатырём.

— Да у вас рука в крови. И бровь. Вас тоже в перевязочную, — подхватила она меня и повела за собой.

Зачем мне был нужен нашатырь непонятно. Но вот духи у неё были хорошие. Хоть и не мой любимый запах сирени, но тоже ничего.

— Девушка, я дойду сам, — старался я вырваться из её рук, но медсестра вцепилась не на шутку.

— Да я вам помогу. Вы ранены… Голова может закружиться.

Тут на горизонте появилась Тося. Как обычно, в самый подходящий момент.

— Я ему сама помогу. Во вторую перевязочную, — сказала Белецкая.

Медсестра нахмурилась, но не сдалась.

— А у нас вторая перевязочная занята.

— Значит, в ординаторскую. И это приказ старшего по званию, — холодно произнесла Тося, слегка задрав вверх нос.

Медсестра недовольно фыркнула и ушла, оставив меня с Антониной наедине.

— Здравствуй, Тонечка, — поздоровался я.

— Пойдём. Я тебя обработаю, — спокойно сказала Тося.

— Да. А то я так сильно ранен. Прям потеря крови критическая. У меня ещё и голова болит. И в других местах беспокоит, — начал я давить на жалость, но Тося только улыбалась.

Для меня нашли отдельную процедурную.

— Снимай одежду до пояса.

Пока Белецкая готовила бинты и нужные приспособления для наложения швов, я уже и штаны успел снять.

— Это что такое?! — широко распахнула глаза Антонина.

— Просто не понимаю, зачем мне оставаться в штанах.

— Саша, у тебя ранение в руку. О чём ты думаешь сейчас?!

— Только о тебе, — улыбнулся я.

Антонина усадила меня на кушетку и начала вынимать осколки. Не самое приятное занятие, но вид грудей Тоси в этот момент успокаивал.

— Куда ты смотришь? — спросила она.

— Только на тебя.

— Ага. Зато несколько минут назад смотрел на Вику. Понравилась, небось?

Начинается! Хоть с закрытыми глазами ходи.

— Я не виноват, что мои шрамы привлекают женщин.

— Да-да. И не только шрамы, — ответила Тося.

Белецкая ещё долго продолжала меня «штопать». С каждой минутой мне уже не терпелось закончить с процедурами, но каждый раз Тося находила всё новые болячки.

— Вроде всё.

— А как же витамины? — спросил я.

Тося вопросительно на меня посмотрела, а я решил не упускать момента.

Правой ладонью аккуратно начал аккуратно подниматься по её стройным бёдрам к пояснице.

— У нас дверь открыта, товарищ майор. И… вообще-то… — продолжала говорить Тося, но я уже встал и начал расстёгивать её халат.

— Что?

— Да ничего, — выдохнула Антонина и обвила меня за шею руками.

Глава 23

Не мешкая, я поцеловал Антонину. Её губы были нежными, вкусными. Она охотно отвечала на поцелуй, чем радовала меня. Невольно я улыбнулся во время поцелуя, когда промелькнула в голове мысль, что такой мне Белецкая нравится больше.

Не разрывая поцелуй и не давая возможности опомниться Белецкой, я стянул с неё халат, за которым на пол упало и нижнее бельё.

Обвив тонкую талию руками, я прижал Антонину к груди. Соприкасаться телами со столь желанной женщиной будоражаще приятно. В особенности, когда она гладит мою спину, едва уловимо проводя по ней кончиками ногтей.

Её дыхание было шумным.

Антонина сделала шаг назад, увлекая меня за собой на кушетку. Нависнув сверху, я отвёл ногу Тоси в сторону и подался вперёд, не желая медлить ни секунды.

Белецкая выгнулась. Смотря мне прямо в глаза с нежностью и страстью, она подалась вперёд. Поцеловала, прикусив мою нижнюю губу, чем только больше раззадорила и задала темп. По всей процедурной пронёсся гортанный стон Антонины. Она улыбнулась и прикрыла рот ладонью.

Наши тела были сплетены в едином порыве. Движения синхронные, словно вращение несущего и рулевого винтов. С каждой секундой обороты всё выше. Мощность больше.

— Саша, я… — шептала Антонина, закусив от удовольствия палец.