Смех красной лисицы

Блеск указал на поросль звездчатых острых кристаллов на стене пещеры, Кайто кивнул. Они условились работать по очереди, чтобы один резал, а другой сторожил: сложно заметить опасность, когда стоишь, кропотливо подрезая лазером основание кристалла, а потом прячешь его в рюкзак… и так снова и снова. Кайто не знал, сколько им точно нужно, потому что переплавкой никогда не занимался, дорогущее топливо они покупали на розлив, сколько могли позволить. Но та его часть, которая обычно подсчитывала выручку и распределяла зарплату по команде, считала, что унести надо столько кристаллов, сколько они смогут — на будущее.

Работал Блеск уверенно и быстро, как будто привычные, во всем понятные движения его успокаивали. Так же и Кайто чувствовал приятную упорядоченность, когда взмахивал мечом. Он кружил около Блеска, приноровившись ступать почти неслышно: пятка-носок, обойденный круг, повторить. Ночное видение стало только мешать, поэтому Кайто окончательно выключил его и вглядывался в полумрак, который расцвечивали синеватые отблески, как притаившиеся в ночи светлячки. Кристаллы росли рядом, как бы кустами, протягивались целыми линиями, как причудливые узоры. Дальше, у противоположного края пещеры, поблескивала вода — какое-то мелкое подземное озерцо. Кайто хотел скользнуть дальше взглядом, осмотреть высокие стены, поросшие сталактитами и сталагмитами, а потом и сводчатый потолок, как вдруг наткнулся на тень, которая вовсе не была похожа на каменную. Потому что там кристаллы горели совсем тускло, как бы устало, а еще Кайто увидел проблеск глаза. Одного, потому что второй вырубил тесак Криврина.

— Стой, — велел Кайто, и Блеск тут же замер. — Полоз у той стены.

— Уверен? — засомневался Блеск. — Почему тогда не нападает?

— Я похож на безумца?

Блеск тихо фыркнул.

Чуткий фэйт сам бы бросился наутек при малейшей опасности, он рассказывал Кайто правила, по которым работали контрабандисты: под землей не должно быть никаких подозрительных теней, кроме тебя, если увидел движение — убирайся как можно дальше. Но змея не атаковала, как в прошлый раз, лежала в своем углу, свившись кольцами. Ультрамариновое сияние на ее спине постепенно угасало.

— Мы эту тварь серьезно потрепали. Возможно, зализывает здесь раны?

Кайто помнил, как с грохотом тяжелый полоз ринулся тогда под землю. Они посчитали, что победили, и, уж конечно, никто не стал бы спускаться в пещеру и проверять, издохло ли чудовище. Хотя Гадюка, помнится, предлагала снять с него шкуру и загнать полубезумным коллекционерам, а Криврин только заворчал и ласково ткнулся носом в ее висок…

— Стой, куда ты! Я же сказал оставаться на месте! — зло зашипел Кайто, когда Блеск оставил работу и направился неслышными кошачьими шагами прямо к лежащей змее. Он шел настороженно, готовый броситься наутек, и Кайто вспомнил про упоминания пещерных хищников с родной планеты фэйтов. Он умел действовать в таких ситуациях.

Делать было нечего — Кайто пошел следом, отметив, что Блеск не совсем лишился рассудка: в одной руке у него был пистолет, стреляющий плазмой, а на поясе — лазерный резак. Кайто помнил, как они не могли пробить пулями толстую шкуру полоза, обросшую кристаллами, но теперь ему пришло в голову, что надо было попробовать лазер. Как вот сейчас Блеск срезал кристаллы с оплавленными основаниями. Лишить его брони, а потом… Но было уже поздно, потому что огромная змея умирала. Она безвольно лежала на полу пещеры, даже не пошевелилась, когда Блеск подступил опасно близко, охваченный любопытством. Кайто его понимал: вблизи кристальная змея казалась одновременно пугающей с этими зазубренными наростами синего, с сочащимся сквозь чешую ультрамарином, как смола, но и красивой, как произведение искусства таинственного художника, усыпанное камнями колье. Еще бы не дышала сипло, сквозь тонкие ноздри, и не мучилась…

— Я много думал про исследование ультрамарина, — сказал Кайто, потому что тишина его напрягала. — Элси права: это целая неизученная часть генетики и медицины, если эксперименты позволили замедлить развитие рака, то кто знает, на что еще они способны… Неправильно было бы стереть все подчистую. Но ученые решили проводить тесты на людях, а могли бы изучать вот таких мутантов, — он указал на змею, которая медленно моргнула единственным глазом. — Ладно, мы все равно здесь задержались… Ты что делаешь?

— У нее не кровь, а чистый ультрамарин, сам посмотри! — сказал Блеск. — Может, если собрать… Ну, для исследований, как ты и говоришь. Я, если что, — сухо бросил он, — тоже мутант, мы об этом уже говорили.

— С фэйтами совсем другое! — возмутился Кайто, но аргументов у него не было, а Блеск нетерпеливо указал на змею. — Ладно, когда еще такой случай представится…

Кайто посмотрел на фляжку, из которой Блеск вылил остатки воды, перехватил.

— Если мне откусят руку, будет не так жалко, — пояснил он. — Держи ее на мушке.

Приблизившись, Кайто еще отчетливее уловил тяжелое дыхание змеи. Но глаз не устремился на него взглядом, будто уже ничего не замечал, блуждал по пещере, озаренной такими же кристаллами, как на спине у полоза. Может, змее казалось, что она не одна?.. Несмотря на раны, полученные в бою, не было душного аромата гнили, который Кайто рассчитывал почувствовать. Он присмотрелся к выбитому глазу, с содроганием увидел, что пустую глазницу изнутри закрыли выросшие кристаллы, которые доставляли твари боль. Росли не только снаружи, но и внутри — понятно, почему она так ослабла, ее органы тоже зарастали ультрамарином. Между камнями еще текла кровь, густая, синяя, насыщенная, а рана не закрывалась, и поэтому, вероятно, змея и умирала здесь, в укромном месте, готовая превратиться в кристаллизованное ископаемое. Кайто заставил себя подавить жалость: эта тварь пыталась их сожрать! Он наклонился, подставил флягу под текущую из раны струйку крови, услышал, как внутри капает о стенки. Оставалось ждать… Только отойдя от такой же неподвижной, обессиленной змеи, Кайто понял, что затаил дыхание.

Кинул Блеску фляжку, кивнул, сам поражаясь своей смелости. А может, самонадеянной глупости.

— За работу, — напомнил Кайто. — Здесь могут быть еще такие змеи, а то и что-то похуже, поэтому поторапливаемся. И наши уже наверняка заждались.

Хотя он сомневался, что кто-то еще полезет в место, облюбованное хищником, но скоро остальная живность могла понять, что змея умерла, что больше не опасна и ее саму можно растерзать… если сумеют пробить твердый панцирь. Так и появлялись мутанты, самые опасные и жестокие даже к своим сородичам, которые делали все ради выживания. Но на этой планете все вокруг было отравой. Кайто наклонился к жалкому озерцу и рассмотрел мутную пленку ультрамарина на поверхности.

Блеск молчал. Кайто никогда не приходило в голову спрашивать, какие на родине фэйтов были озера и знали ли их предки, что пить из них не стоит.

***

Акира столько подготавливалась к трансляции, но все равно была не готова. В смысле — морально. Она расхаживала около компьютера по мостику и заламывала руки, беззвучно шептала себе под нос, вероятно, повторяя заученные слова, снова и снова, пока они полностью не теряли смысл и не превращались в то ли молитвенное бормотание, то ли всхлипы. Кайто не выдержал — поймал ее, подловив на очередном повороте, обнял, и Акира с облегчением обвила его руками, позволяя баюкать себя и прижимать крепко-крепко.

— Так, ладно, надо подключать, — вздохнула Акира, но не выпустила Кайто.

— Уже настраиваю камеру, капитан, — шутливо козырнула Арчи.

Они включили двигатель, тот тихо, успокаивающе рокотал. Арчи занялась технической частью, потому что у Акиры, несмотря на ее удивительные способности, все сегодня валилось из рук. Но включить и настроить камеру, устроив объектив над экраном главного бортового компьютера, особого умения не надо было. Блеск тоже нашел себе занятие: занимался переплавкой кристаллов. Печка у Арчи нашлась — она ее прикупила, чтобы плавить какие-нибудь клеймленные запчасти, которые не получится продать. Металлолом и оплавленные куски задешево принимали в мелких пиратских портах. Кристаллы ультрамарина плавились при очень высокой температуре, три тысячи по Цельсию — не так много, как надо для плавки алмазов, например, но все равно печка еле-еле справлялась.