Смех красной лисицы

— Но я ничего не сделал, — сказал он. — Мы не… никого не спасли.

— Я знаю. Эти ножи не дают… за что-то, — смутился Блеск. — Душу не нужно заслуживать, она всегда твоя.

Рука Кайто дрогнула, хотя металл не должен был дрожать. Он посмотрел на фэйта, показавшегося вдруг гораздо старше и мудрее. Впрочем, несколько мгновений спустя Блеск стал напоминать радостного мальчишку, когда принялся рассказывать, как надо рисовать их иероглифы — фэйты их так не называли, а прозвали Знаками. Кайто рассматривал змеяющуюся надпись.

— Знаешь, это похоже на письменность Народа, которую изучала Лисица, — сказал он. — Не может это быть связано? Вы столько лет…

— Прожили на их, — Блеск замялся, подбирая слово, — могиле?

— У вас тоже много глаз, как и у них. Не то чтобы я что-то имею против! — воскликнул Кайто, чтобы фэйт не разобиделся.

— Зато у меня нет щупалец, — улыбнулся Блеск, возможно, успокаивая себя.

Когда он ушел, из каюты высунулась лохматая голова Арчи, которая подозрительно прищурилась и посмотрела на Кайто:

— Вы что, флиртуете?

— Это называется изучением культурных особенностей, — отмахнулся от нее Кайто, не уверенный, что Блеск даже знает такие слова, ну, или что хотя бы догадывается об их значении. Похоже, фэйты, чьей главной целью было выживание на мертвых мирах, были мало склонны к романтике, а всех в коммунах считали семьей. — Он подарил мне душу.

— Свою?

— Нет, мою.

— А-а, это еще ладно, — фыркнула Арчи. — Вы странные. Хочешь посмотреть на усилитель для лазера?

— А ты нормальная! Кто такое предлагает друзьям?

— Сначала усилитель, а потом можем устроить вечер кино, битву подушками или что там друзья должны делать!

Кайто пожал плечами — ему все равно нечем было заняться. И, конечно, смотреть, как Арчи копается в хламе, пытаясь создать из него что-то смертоносное, было совсем не странно. Вовсе нет.

***

Семеро были живой легендой, но никто до конца не знал, кто они такие. Про кого-то складывали истории и красивые легенды, писали приключенческие романы, как про Лисицу, кто-то ради своей безопасности предпочитал оставаться в тенях, как Госпожа Удача, но сами их имена весили очень много, чуть ли не больше, чем имена, например, сенаторов Коалиции, которые отвечали за будущее всего человечества. Они давно заработали себе дурную репутацию, но вместе с тем — и значение. Настоящую власть, которая в пиратском мире измеряется деньгами и информацией.

Правда, команда Акиры почти не была с этими слухами знакома, они плавали на мелководье, сталкиваясь с другими мальками, и не подозревали о том, какие хищники лязгают зубами на глубинах. Когда заговорили о капитанах, Кайто понял, какие же они сами, в сущности, незначительные.

Криврин контролировал южные системы; он предпочитал не нападать, но у него были знакомые торговцы, которые всегда могли подкинуть ему неучтенный товар, а колонии с радостью продавали и излишек производства, поскольку Коалиция питалась за счет продналога, который платили в обмен на защиту и безопасность — то есть все это колонии отдавали совершенно бесплатно. Криврин всегда мог подсуетиться, чтобы колонисты стали немного богаче. А провизия и ресурсы отправлялись в свободные колонии, которые объявляли независимость, или к пиратам, которые устраивали свои аванпосты.

У Госпожи Удачи своих владений как таковых не было, но избранные знали, что она предпочитает оставаться на Варшаве, а еще — что у нее есть глаза и уши по всей галактике. Это, конечно, было преувеличение, но ее сеть широко раскинулась, и оставалось надеяться, что она все же на их стороне. Потому что как воевать с той, кто все про тебя знает, Кайто не знал.

— Не думаю, что она нам враг. Дело не в том, что она из моего народа, — сказал Криврин, — просто она ищет выгоды, а если победят Видящие и обретут бессмертие, то она станет не нужна. Она питается нашими недостатками, помогает грабить, убивать и воевать. Идеальные люди ей не сдались, — оскалился ящер.

— Надеюсь, мы для нее достаточно неидеальны, — кивнула Акира.

Остальные… Им никто не доверял. Кайто, который стоял за спиной Криврина, когда они прибыли на Варшаву, из-за плеча ящера наблюдал за тем, как они собираются, заполняя небольшую комнату. Они прошли той же дорогой, какой в прошлый раз встретились с Госпожой Удачей и ее «придворными», а вот остальным из Семерки она явно скинула другие координаты.

Эмис, единственный — из народа маре, с чешуей на лице и выраженными жабрами на шее — они могли не только вдыхать воздух в воде, но и очищать его в таких пропахших дымом и отбросами местах, как Варшава. Двигался медленно и грациозно. Кивнул Криврину и с любопытством поглядел на сопровождение.

— Скользкий тип, — сказала тем вечером Гадюка, очевидно, довольная своей шуткой, от которой Криврин закатил глаз. Они собрались в капитанской каюте на «Тиамат», обсуждая Семерых, и Кайто лениво крутил в пальцах подаренный Блеском нож. — Но Эмис безвреден — по большей части. Контрабандист, работорговец.

— Он продает собственный народ! — возмутилась Акира, которая быстро впитывала информацию с инфопланшета.

— Ради их же блага, как он считает, — ухмыльнулась Гадюка. — Ведь хозяева куда лучше позаботятся об обездоленных, и они никогда не будут голодать, потому что станут работать за еду. Вот уебок.

— Маре быстро размножаются и взрослеют скорее, чем мы, — сказал Криврин. — Их системы перенаселены. Никто не хватится нескольких никому не нужных сирот, и Эмис этим пользуется. Их охотно приобретают… для тяжелой работы и для развлечения.

Эмис умел быть обворожительным, покрутился возле Госпожи Удачи и сопровождавших ее серпенток, даря им широкие улыбки. Кайто был уверен, что в них нет приязни, только расчет. Взаимовыгодное сотрудничество: Удача находит контакты, Эмис поставляет «высококачественный товар». И впрямь было скользко, как-то гадко на душе, но Кайто знал, что окажется среди настоящих преступников, а не авантюристов, какими были они. Рядом с Эмисом было как-то стыдно называть себя пиратом, они явно не дотягивали.

— А это Дак, — сказала Гадюка, мотнув головой на следующее досье, на инфопланшете появился ничем не примечательный рыжий человек. — Владеет большей частью игорного бизнеса в галактике: если хочешь поставить, обращайся к Даку. Просто Даку. Он продал бы родную мать, если бы это принесло ему немного выгоды.

Ни искалеченную хищную морду Криврина, ни белоснежную чешую Гадюки, ни модно разодетого Эмиса Кайто не пропустил бы даже в пестрой толпе на Варшаве, а вот Дак выглядел как обычный человек средних лет. Худой, рыжие зализанные волосы, распахнутые синие глаза. Ирландец, подумал Кайто, подданный Британской империи, которая выступала второй по богатству в Коалиции, после Аматерасу. Они тоже берегли традиции, но не преуспели в космической колонизации.

— …Так что Дак преуспел в наебывании всей галактики, — промурлыкала Гадюка. — Никогда не соглашайтесь, если он пообещает исполнить ваши самые потаенные желания. Его должники долго не живут.

Дак был незаметен, а вот несколько вышибал за его спиной внушали уважение. Кайто умел отличить высококачественные боевые импланты даже без клейм. Стальные мышцы под рубашками — подчеркнуто официальными, белыми. Дак даже надел полосатый галстук.

— А это Рооку, — сказала Гадюка, следующим показав престарелого авеса. Он выглядел таким дряхлым, что просто чудо, как он до сих пор не развалился, пока делали фотографию. Вытянутая тонкая шея, покрытая белым пухом, явно напоминала о птенцах. — Выглядит безобидно, но он один из самых отбитых.