Смех красной лисицы

— Но они были смертны, — услышал Кайто свой голос. Оказывается, он размышлял вслух. — Видящие хотят вечности, но весь Народ вымер, благодаря чему у нас и появился ультрамарин!

Слова складывались криво. Благодаря! Откуда Кайто знать, что останется от людей, если их когда-нибудь не станет; наверняка что-то менее полезное.

— Все тела смертны, — пожала плечами Акира, — но они почти приблизились к бессмертию разума! Они столько лет мертвы, может быть, миллионы, но ученые Лисицы смогли вытащить так много из памяти, из ДНК! — она оживленно ткнула в экран. — Я думаю, нечто похожее хранится и на нашем черном ящике. Я находила странные шифры, возможно, они основаны на письменности Народа.

Кайто легко мог представить, что кто-то вынес эти знания из лаборатории и передал империи; возможно, это был двойной агент, направленный в команду Лисицы, когда все поняли, что она что-то ищет. Заполучив информацию, они захотели избавиться от Лисицы, но удалось это сделать, только тогда, когда черный ящик с информацией оказался утерян, а пути в лабораторию здесь отрезаны. Копии… Зная параноидальное руководство империи, Кайто вполне мог поверить, что ничего не сохранилось: если к Лисице пробрались шпионы, они же могли донести Коалиции или вообще инопланетянам. Несмотря на заверения о сотрудничестве, Империя никому не доверяла. Они сами привели к тому, что ящик был похоронен в неизвестности.

И вот, спустя десяток лет, когда о тех разработках уже наверняка забыли, Видящие нашарили след и принесли своим хозяевам. И все завертелось снова.

— Как думаешь, с этой информацией Видящие смогут добиться того, что хотят? — спросил Кайто.

— Не знаю, — сказала Акира. — Но гадать не хочу. Я скопирую данные и зачищу все, что смогу, а потом… думаю, нам следует уничтожить образцы. Все здесь уничтожить… Вы не против, Ичиро?

— Я… нет, думаю, нет, — пробормотал тот. — Это же… не совсем законно, да?

Акира выглядела изможденной после взлома двери, но решительной. И снова бросилась к компьютерам.

***

— Кайто? Кайто! Он замер и смотрит в одну точку! — над ухом раздавалось утробное ворчание серпента.

— Я думаю, — медленно сказал Кайто.

— Он живой! — фыркнул Криврин, от дыхания ящера было горячо. Он небрежно потрепал Кайто по плечу когтистой лапищей и продолжил расхаживать по капитанской каюте. Когда ее мерил шагами серпент, она уже не казалась такой большой.

— Блядство! Да это же извращение! — ругалась Гадюка. — Заливать в корабли чьи-то останки! Останки разумных существ! А-а, сука, неудивительно, что все молчат, даже если слышали краем уха!

Кайто не ожидал, что это ее настолько взволнует, но Гадюка злилась, ругалась и готова была накинуться на кого угодно, лишь бы забыть модель, которую им показала Акира… Кайто тоже не мог позабыть. Он проверил, что Акира обнулила все жесткие диски в лаборатории Лисицы, а потом они вместе с Арчи расколотили стены, нашли трубы, которые вели из-под озера в лабораторию — вода им явно была нужна, промывать образцы, а может, для каких-то анализов… Когда из перебитой трубы хлынула вода, они быстро рванули назад, пока что-то не замкнуло, искры сыпались позади, шипели в воде, быстро наполнявшей комнаты. Оказавшись на лестнице, Кайто бросил один взгляд назад, а потом вылетел наружу, а Ичиро закрыл дверь, снова порезав себе палец.

Ичиро был ненадежен, такой человек не выдержит ни допросов, ни пыток, а Кайто знал, что империя не стесняется применять то и другое. Но если кто-то придет к нему и откроет дверь, то увидит только плещущуюся на ступеньках воду. Все похоронено. Ну, почти все.

— Мы не знаем, как убили Лисицу, — с досадой говорила Акира, — но знаем, за что. Видящие используют Народ как образец, как венец известной нам эволюции, и они не хотели, чтобы кто-то еще владел этой информацией. Это уже кое-что.

— Отлично, придем на собрание не с пустыми руками.

Кайто все еще чудился взгляд многих глаз. Сквозь воду, сквозь стены, сквозь космос.

Если они могли хранить память, могли ли они все еще… мыслить?

— Тебе надо отдохнуть, — сказал Криврин, мягко подтолкнув его хвостом к двери. Гадюка пнула кресло, отходя. Просто для душевного спокойствия — Кайто ее очень хорошо понимал.

— Отдохнули уже…

— Космос не рухнул из-за того, что вы поплескались в озере, — напомнил Криврин. Акира за его спиной активно закивала.

— Я не…

— Ну и зря!

— Серпенты любят воду? — удивился Кайто, помимо воли улыбнувшись.

— Этот-то крокодил? — воскликнула Гадюка, повиснув на плече у Криврина. — Да его из душа не вытащишь! Что ты на меня шипишь! — она ткнула ящера в чешуйчатую щеку, а потом туда же поцеловала. Криврин что-то негромко рокотал, как старомодный закипающий чайник.

— Ладно, — фыркнул Кайто. — Я и правда пойду посплю немного, пока у нас есть время. Капитан, идем. Нам всем стоит отдохнуть…

Пока еще есть время.

14. Семеро

Гадать, кто именно из пиратских капитанов окажется предателем, оказалось не лучшей игрой. Арчи предлагала закрепить на электронной доске их фотографии (у кого они были) и вычеркивать, как в детективах. Криврина она пообещала вычеркнуть первым, заслужив одобрительное ворчание. Несмотря на шутки, между ними поселились волнение и выбивающее из равновесия ощущение, когда не знаешь, на кого можно положиться. Кайто помнил, что во время войны предателей не было: перебежчиков, шпионов, тех, кто сливает информацию. Просто потому, что никакой серпент не договорился бы с человеком, и наоборот, все понимали, что хорошим это не закончится. Полагаться на Акиру и Арчи тоже было привычно. А теперь… Кайто даже не знал, стоит ли верить Госпоже Удаче, которая подкинула им досье на остальных Семерых.

Вот Кайто и становился дерганым. Больше обычного. Блеск подкрался к нему неожиданно — ходил фэйт так тихо, что человеку сложно было его различить. До Варшавы осталось всего ничего, вот они все и слонялись по кораблю; Арчи с Акирой повезло, для них нашлась работа: чинить, собирать данные, расшифровывать. Услуги бойца им сейчас не были нужны.

Улыбнувшись, фэйт положил руку ему на плечо. Кайто вздохнул. Все-таки это напрягало; довести бывшего космодесантника до инфаркта неожиданным появлением довольно-таки сложно, но вот до небольшой резни… Блеск протянул ему нож рукоятью вперед, обычный такой десантный ножик. Кайто стал чаще носить его с собой, когда клинок в руке его подвел, чтобы не остаться безоружным в случае чего, но не привык еще, вот и снова посеял нож в каюте. Блеск подобрал и…

— Ты говорил, что твое имя значит Полет и Море, — пояснил Блеск. — Это письменность моего народа. Правда… море я никогда не видел, но ваши озера на поверхности похожи на море больше, чем наши, и я…

Это было неожиданно: и то, что Блеск запомнил, и то, что выгравировал имя на клинке. Найти на огромном линкоре что-то для гравировки по обычной стали было несложно, но ему явно пришлось обратиться к команде, к ремонтникам, которых он дичился. Кайто улыбнулся, боясь показаться неблагодарным, и взял нож.