Стигма
Шрифт:
Я покряхтела, чувствуя, как во мне растет раздражение. Всему виной усталость, хотя такое испытание было бы невыносимо для любого.
Почему он ее не успокаивает? Чего он ждет? Божьей помощи?
Мне не хотелось сталкиваться с ним, не хотелось даже видеть, но подумала, что он устроил это специально. Я даже была в этом уверена.
Спустя несколько долгих минут беспрерывного плача за стенкой я решила, что с меня хватит.
Взбешенная, откинула одеяло и встала с кровати. Сунула ноги в тапочки, вышла в коридор и без всякого стеснения ударила кулаком по соседней двери, а потом еще и еще.
Я
Когда дверь наконец открылась, я чуть ли не скрипела зубами от негодования.
– Ты, черт тебя возьми… – не договорила я, остальные слова застряли у меня в горле.
На пороге предстала гора мышц. Излучавший агрессивную силу голый торс вкупе с двумя мощными плечами наверняка произвели бы неизгладимое впечатление на любое существо женского пола. Богатую мускулатуру обтягивала гладкая кожа, которая, казалось, выпускала из пор примитивную энергию этого качка.
Я застыла на месте. Дыхание сбилось. Я не помнила, зачем сюда явилась и что собиралась сказать, и обо всех правилах приличия тоже забыла.
– Кое-чего я все-таки до сих пор не понимаю, – пробормотал он сердитым тоном.
Я внутренне содрогнулась. Андрас смотрел на меня сверху вниз. Темные волосы, свирепый взгляд…
– У тебя отсутствует чувство самосохранения или ты просто тупая?
Я вздрогнула всем телом, резко отступила и чуть не запнулась о свою же ногу, но устояла. Каждая частичка моего тела приняла защитную позу.
Злоба, которая меня сюда привела, усилилась. К ней примешалось еще какое-то бурлящее чувство и обдало мое лицо горячим паром.
– Ты что, не слышишь сирену в своем доме? – рявкнула я осипшим голосом.
Я с трудом заставляла себя смотреть ему в глаза, потому что у меня в голове поднялся шторм. Я сдерживалась изо всех сил, чтобы не пялиться на его скульптурное тело, не уступить безумному импульсу, сейчас кипятившему мне кровь.
Он нахмурился и оглядел меня с ног до головы.
Только в этот момент я заметила белые беспроводные наушники в его ушах и поняла, что, он, наверное, тренировался и, видимо, не услышал, что девочка плачет. А когда я задубасила по двери, наверное, почувствовал какую-то вибрацию и наконец услышал ее пронзительный плач. Однако моя злоба победила детский рев – он пошел не к девочке, а к двери.
– И что?
Он издевается надо мной?
– А то, что я пытаюсь заснуть! – рявкнула я.
Андрас наклонил голову, и его глаза скользнули по моей безразмерной майке с длинными рукавами, голубым штанам от старой пижамы.
– Да неужели? – ухмыльнулся он. – Спорю, что когда все обедают, ты только заканчиваешь ужинать…
– Давай уже успокой ее!
Его взгляд пригвоздил меня к полу с такой силой, что я вздрогнула.
– Давай уже исчезни отсюда, – процедил он сквозь зубы.
Он говорил спокойно, но от звука его низкого грудного голоса я съежилась, как морская звезда.
Все мое существо вопило, что не надо испытывать его терпение, не надо провоцировать это злое животное, которое, казалось, с трудом удерживалось от броска. Но в стрессовых ситуациях я слишком часто следовала инстинкту, а не здравому смыслу.
Он уже закрывал дверь, когда
мой хриплый голос нарушил тишину:– Будь уверен, я это сделаю.
Андрас замешкался на пороге, а я, подняв голову, испепеляла его взглядом.
– Я найду другое место, где жить, это точно. По крайней мере, буду иметь несчастье видеть тебя только на работе.
Андрас оперся рукой о дверной косяк и наклонился так, что мышцы его брюшного пресса оказались прямо передо мной.
Я окаменела, внутренности сжались, дыхание перехватило. Я не могла ни кашлянуть, ни моргнуть.
– Тебе больше негде жить. У тебя нет других вариантов, – прошептал он, двигая пухлыми губами в нескольких сантиметрах от моего лица. – Иначе ты бы никогда не согласилась жить так близко ко мне. Разве не так?
Я почувствовала пульс в висках, сердце колотилось от чего-то, что еще страшнее, чем страх. Когда его дыхание начало смешиваться с моим, мозг подскочил в черепной коробке, от первобытного страха сжался желудок – и я все-таки поддалась импульсу.
Мой взгляд заскользил по его телу: крепкая грудь, четко очерченная мускулатура, мощный торс, источавший мужскую энергию, косые мышцы образовывали треугольник внизу. Я подняла голову и уперлась глазами в его глаза.
В моей груди застучал молоток, когда наши взгляды встретились. Он стоял неподвижно: губы сжаты, веки полуприкрыты, под ними его глаза сверкали раскаленным блеском – голубые и в то же время сумрачные, они умели прогибать под себя мир. Андрас смотрел на меня исподлобья.
Смущенная, я отскочила, обрезая ядовитые щупальца, которые обхватывали меня со всех сторон, и только тогда сигнализация моего сердца завизжала так громко, что оглушила меня. Я чувствовала на себе его взгляд, когда повернулась, чтобы уйти. Я была почти уверена, что слышу, как он вдыхает мой аромат, наклонившись чуть вперед, чтобы взять его в плен своих легких.
Я дернула на себя дверь, забежала и закрылась на все замки.
Казалось, будто этим вечером он украл у меня что-то. Что-то, что будет принадлежать ему до тех пор, пока судьба не спасет меня от взгляда его бесстыжих глаз.
Я никогда не пойму, чего лишилась. Я никогда не узнаю, в какой именно момент обнаружу пропажу.
Но однажды, совсем скоро, я пойму, что даже самое страшное землетрясение зарождается в маленькой трещине в недрах земли. Чтобы залатать старые расщелины или разнести ее на кусочки?
Это мне было неизвестно.
9. Время дрожи
В чужой истории все мы антигерои.
– Мирея!
– Минутку.
Я очнулась от своих мыслей и натянула черную футболку. Быстро заправила ее в брюки и проверила, чтобы нигде не было видно ни сантиметра голого тела. Убедившись, что живот закрыт, я позволила войти.
Пока я надевала туфли, в раздевалку вошла Руби с неизменно доброжелательным выражением на лице. Я не видела ее пару дней – с той ночи, когда Оуэн встретил ее у клуба. Однако на ее ясном лице я начала распознавать что-то похожее на дружескую привязанность.
– Можно? – Руби села рядом и кивнула на мои волосы, которые я собирала в высокий хвост, как и всегда перед началом смены.