Свадебное проклятье

— Но ты сказал, что всем этим занимался не Алекс лично, а его работники…

Маркус оскаливает зубы:

— Как отец отвечает за поступки сына, так и начальник всегда в ответе за действия своих подчиненных! Или считаешь, директор Браун здесь совершенно ни при чем? Ничего об этом не знал, даже не подозревал?

Продолжаю подчеркнуто спокойно — легко сорваться на бессмысленную ссору и бесконечные обвинения, когда мне просто нужно во всем разобраться.

— …я хотела спросить: тогда как вы знакомы лично?

Чэн мрачно улыбается:

— Да очень просто — я подошел, и познакомился!

…Да, просто и прямо, как и подобает наивному крестьянину: выловил директора на сельскохозяйственной ярмарке в пригороде Сейко, где крупные и мелкие производители страны демонстрировали свою продукцию, представился и потребовал, чтобы его и его бизнес оставили наконец в покое, ведь под этим солнцем места всем хватит. Представляю себе эту картину: невысокий Алекс с недоумением глядит сквозь привычные очки в золотой оправе на крепкого угрюмого парня, наверняка еще и со сжатыми кулаками, требующего, чтобы от него отстали…

— И как он отреагировал?

Чэн глубоко вздыхает.

— Конечно, ты права — директор Браун и не подозревал о моем существовании! Зачем ему вникать в каждую мелочь? Улыбнулся и пообещал, что сейчас-то он меня обязательно запомнит, и, конечно же, сам со всем разберется. Теперь ты понимаешь, какой муж-идиот тебе достался?

— Почему идиот? Мне кажется, — осторожно говорю я, — это вполне в твоем духе. Ну или в духе тебя, когда ты был моложе…

— Почему?! — Чэн резко останавливается прямо передо мной. — Да потому что он на самом деле меня запомнил!

— И? — спрашиваю я, смутно страшась ответа.

— И все стало хуже в разы! Да чего там — в десятки раз! Дошло до того, что и правда оставалось только все здесь бросить и убраться в Хванджи, где, как выразился один из его прислужников, нам самое место!

Маркус останавливается у окна, глядя на темную улицу. Продолжает тоном ниже:

— Тогда-то Джия и заболела…

— Хочешь сказать, — откашливаюсь, чтобы мой голос по-прежнему оставался ровным, — что именно Алекс Браун виновен в смерти твоей жены?

Чэн бросает на меня косой взгляд и вновь отворачивается к окну.

— Никто не виноват, кроме меня самого! Это я притащил ее в Сейко, хотя у нас в Хванджи все уже было налажено. Там до сих пор работает пара моих филиалов. Это мне хотелось большего, а Джия всегда, с самой школы, меня поддерживала. Ей не нравилось в Сейко, я знал это, но раз она не жаловалась и ничего не требовала, притворялся, что не знаю. Отмахивался. Думал, привыкнет в конце концов. А когда началось все это… — Он оттягивает ворот майки, словно тот его душит. — Джия сгорела за несколько месяцев. Терминальный рак. Доктора говорили — сказался затяжной хронический стресс.

Тянет подойти, обхватить, прижаться щекой к напряженной спине. Утешить. Но я одергиваю себя: сейчас мы говорим не о его жене.

Не о его горе.

Об Алексе Брауне.

Подпускаю в голос сарказма:

— Очень странно, что после всего, что, по твоим словам, сотворила компания Мейли с твоим бизнесом и твоей семьей, ты в конце концов пришел к нам!

Чэн отходит от окна, ногой подтягивает стул к моему столу. Садится напротив, сцепив руки.

— Да. Пришел, — соглашается с натужным спокойствием. — Но уже на своих условиях. Производство налажено, продукция на слуху, сплошные положительные отзывы, бренд узнаваемый, но на рынок Сейко меня все еще не пускают. Приходится все сбывать по провинциям. Я наконец пробился к президенту Мейли, чтобы как-то решить этот вопрос (до сих пор остаюсь наивным деревенским парнем, да?), и-и-и… там увидел тебя.

И я стала гарантом тех самых условий. Ну и что, это известно с самого начала.

— А ты, наивный провинциал, своего не упустишь! Двух птиц одним камнем, да?

Усмехается в ответ:

— Стараюсь! Но мне сильно повезло — и что ты согласилась выйти за меня, и что я в тебя влюбился.

Отмахиваюсь — в том числе и внутренне: и этого сейчас не надо! Тем более я уже не понимаю, что из слов и… чувств, в том числе моих — правда. Чэн Маркус слишком быстро успокоился.

— Так почему ты все-таки умолчал о вашем с ним знакомстве?

Маркус принимается рассматривать что-то над моей головой.

— Понимаешь…

— Нет.

— Ты и так чуток… разочарована в первом женихе после той истории с платьем. А по твоим рассказам о директоре Брауне ясно, что ты знаешь его только с одной стороны: ну там внимательный, добрый, чуткий. Порядочный. Настоящий добрый дядюшка! Не хотел тебя расстраивать еще больше.

Смотрю внимательно.

— Не хотел расстраивать?

— Да.

— Или боялся, что я не выйду за его врага?

— М-м-м… мы с ним, скорее, не враги, а… лютые конкуренты.

Продолжаю самым светским тоном:

— А ты избиваешь всех своих конкурентов?

Чэн дергает коленом так, что стол вздрагивает.

— Вот д-демон!

Мило улыбаюсь:

— Да, похоже, он как раз здесь! Сидит напротив.

— Эби, я… — Чэн подается ко мне и замирает, когда, оттолкнувшись ногой, я отъезжаю от стола на компьютерном кресле.

— Об этом ты тоже молчал, потому что не хотел меня расстраивать? — уточняю я, следя за его руками. До сегодняшнего дня мне нравилось, что они такие жесткие и сильные…

С полувздохом-полустоном Чэн потирает ладонями лицо. Говорит из-под них глухо:

— Как же я боялся, что ты узнаешь! Эби… я правда этим не горжусь. Тогда был самый скверный день моей жизни. Утром Джия умерла в больнице, одна, среди чужих людей. Мы с ней даже не успели попрощаться. В Сейко невозможно похоронить человека по-людски, в земле, только через крематорий, а жена всегда была против. Везти тело на родину? Там никого из наших не осталось, еще в больнице торопят с погребением… Принес урну с ее прахом в квартиру. Пустой темный дом, ни друзей, ни родных. Дочка с классом в поездке в горах, я не стал ее вызывать. Наверное, оттого что Альбина не видела мертвую Джию, долго потом не верила, что мама умерла на самом деле…

Сцепляю зубы: вот только не надо стараться меня разжалобить!

— Сижу я в пустой квартире, думаю, как жить дальше… хотя вру, ничего я тогда не думал, просто на урну смотрел, с Джией говорил… то в окно… и тут приходит уведомление о следующем судебном слушанье. Новый суд! Уж и не помню, по какому поводу… И вот за это подлецу спасибо, я очнулся. Сказал Джии: «скоро вернусь», и поехал к брауновскому офису.

— Хотел его избить?

— Убить, — цедит Маркус, опуская взгляд на меня. — Если бы он мне тогда сразу попался, я бы реально его убил, Эби! Ничего не планировал, вообще не надеялся застать его, уже конец дня был, половина здания темная… Стою я рядом с входом, задрав голову, и думаю, где взять взрывчатку, чтобы все это взлетело на воздух…