Танцор смерти. Дорога домой. Полет орлов. Исав

Я услышала возбужденный мамин голос:

— А у подружек невесты платья будут палевые с золотом...

Дядя Дуэйн заиграл «Веселые ирландские глаза». Мэтью и

Синичка сияли от счастья. А мы с Роном все смотрели друг на друга. Все было прекрасно и удивительно.

Наступила осень. Старая гора манила нас к себе, манила золотистой листвой, прозрачным осенним воздухом, своей вечной красотой.

Мы отправились туда, к самой вершине, на следующий день после того, как передали озеро и дом в полноправное владение Мэтью и Синичке.

Нога моя почти выздоровела, и поход на Даншинног был последним испытанием — я еще не была до конца уверена, что сумею туда подняться. Впрочем, мне очень хотелось доказать и Рону и себе, что силы у меня есть. Я подписала с мистером Цицеро, решившим удалиться от дел, договор о покупке «Трилистника». Ответственность меня немножко пугала, но я рвалась в бой.

— Вот видишь — получилось! — воскликнул Рон, когда я преодолела последний уступ. Он протянул мне руку и помог взобраться на гранитную площадку над долиной. А я, гордая победой, хохотала как сумасшедшая.

Мы нашли то самое место, Рон достал из рюкзака старую доску, на которой были вырезаны наши имена, и прибил ее к дубу.

— Здесь — наш дом, — сказал он. — Будем сидеть и любоваться небом. Со всей семьей, с друзьями. Отсюда все видно.

Я достала из кармана джинсов маленький сверток.

— Это тебе. Дедушка бы хотел, чтобы она была у тебя. Помнишь, как мы с ним сюда ходили и он играл нам «Земную благодать»?

Рон осторожно взял в руки старую свистульку.

— Надо будет научиться на ней играть, — сказал он тихо.

— Научишься. Дедушка знал, кто умеет блюсти традиции.

Рон обнял меня. В глазах его светилось счастье. Он вернулся туда, откуда мы с ним оба родом, нашел свой дом. Он осторожно коснулся пальцем моих губ. Это был наш поцелуй — из детства. Мы сидели, прижавшись друг к другу. Сгущались сумерки, воздух был по-осеннему пряным. Ветер выводил свою нежную чистую мелодию. Мы любовались небом и землей вокруг, помня о прошлом и глядя в будущее.

* * *

ДЕБОРА СМИТ

Дебора Смит говорит о себе как о «коренной жительнице штата Джорджия, за плечами у которой — яркое и богатое наследие предков». То же самое можно сказать и о героине ее романа «Дорога домой». Автор двух десятков романов, Смит умело и с удовольствием использует в них свое глубокое знание истории, культуры и жизненного уклада родных мест. Книги Деборы Смит удостоены многочисленных литературных премий. На протяжении многих лет она возглавляла Ассоциацию романистов штата Джорджия.

В настоящее время писательница с семьей живет в городке Далонега, расположенном среди живописных холмов на севере ее родного штата.

ПОЛЕТ ОРЛОВ

Джек Хиггинс

Братья-близнецы, непревзойденные асы истребительной авиации не раз могли встретиться в воздушном бою над свинцовыми водами пролива Ла-Манш. И вот, волею судьбы, их пути наконец пересеклись.

Чем обернется эта встреча для братьев и для миллионов людей во всем мире?

Ла-Манш

1997 год

Когда заглох правый двигатель, стало ясно, что мы попали в переделку, но и с самого начала все шло наперекосяк.

В то время мы с женой жили на острове Джерси у побережья Франции. Однажды мне позвонили и сообщили, что некий крупный голливудский продюсер хочет снять фильм по одной из моих книг. Нам нужно было срочно добраться до южного побережья Англии, до Саутгемптона. Фирма, осуществлявшая воздушные перевозки, могла предоставить нам лишь «Сессну-310» и пожилого пилота по имени Дюпон. В нашем положении выбирать не приходилось, кроме того, погода должна была испортиться, а мы не хотели терять время.

У «Сессны-310» двойное управление, и моя жена Дениз, летчик со стажем, заняла место второго пилота. Слава Богу, что она это сделала.

Туманы над Ла-Маншем возникают неизвестно откуда и моментально заволакивают все. Именно это и произошло в то утро. Мы удачно взлетели, но уже через десять минут остров затянула белая пелена. Я сидел сзади и наблюдал за Дюпоном. Он явно нервничал, и его лицо было покрыто испариной.

— Внизу сплошной туман. Саутгемптон не принимает. Попробуем дотянуть до Борнмута, но это будет не просто, — сообщила мне Дениз.

Ребенком я едва не погиб от бомбы ирландских террористов, во время войны мне приходилось участвовать в стычках с противником, поэтому я научился принимать жизнь такой, какая она есть. Уверенный в мастерстве своей жены, я достал из бара бутылку шампанского и налил себе немного в пластиковый стаканчик.

Именно в этот момент из правого двигателя повалил черный дым и он заглох. Бешено переключая тумблеры управления, Дюпон попытался удержать ситуацию под контролем, но все было напрасно: машина теряла высоту. Дюпон принялся кричать что-то по-французски авиадиспетчеру, тогда моя жена жестом показала ему, что вести радиообмен будет она.

— Запас топлива на самолете примерно на час, — голос Дениз звучал спокойно. — Какой аэродром посадки вы можете предложить?

Голос авиадиспетчера был столь же спокоен: «Я не могу ничего гарантировать, но Корнуолл — лучший для вас вариант. Он закрыт еще не полностью. Колд-Харбор, рыбацкий поселок около мыса Лизард-Пойнт. Там есть взлетно-посадочная полоса ВВС времен Второй мировой войны. Я передам ваши координаты спасательным службам. Удачи».

Еще двадцать минут мы летели на высоте три тысячи футов в тумане, затем пошел очень сильный дождь. Пот на лице Дюпона проступал все отчетливее, иногда он что-то бормотал по-французски. Вокруг нас уже бушевала гроза, и самолет начало болтать.

Дениз сообщала по радио наши координаты наземным службам. Ее голос ни разу не дрогнул.

— Просим посадку на аэродроме Колд-Харбор.

В эфире стоял сильный треск, который вдруг прекратился, и нам ответил уверенный голос: «Говорит Колд-Харбор, Королевская служба спасения на воде. Я — Зек Экланд. Вы не сможете здесь приземлиться. Я свою собственную ладонь не могу разглядеть».

Для Дюпона это оказалось последней каплей. По его телу прошла судорога, голова свалилась набок. Самолет начал быстро терять высоту, но Дениз удалось удержать машину.