Танцор смерти. Дорога домой. Полет орлов. Исав

— Как Джош мог так поступить? — Я была готова растерзать собственного брата. — Как мог он наплевать на собственного сына? Из-за него и ты вынужден был все скрывать.

— Для меня ситуация мало изменилась, Птичка.

— Понимаю. Но рано или поздно семья узнает про Мэтью. Нам просто необходимо взять дело в свои руки.

— Узнаю настоящую Малоуни, — мрачно усмехнулся Рон.

Я сказала, что сначала мне нужно объясниться с Джошем.

Не могу я держать этого в себе. Мне было просто необходимо знать, как Джош примет известие о сыне.

— Мы с ним поговорим с глазу на глаз. Только он и я.

— Это и меня касается, Птичка, — сказал твердо Рон. — Если твой брат не поступит с Мэтью как должно, я не сдержусь, Клэр. Клянусь, он за все заплатит.

Мне стало не по себе.

— Мы можем взять с собой Мэтью, — сказала я. — Привезем его и Синичку, познакомим со всеми, пусть общаются. А с Джошем поговорим отдельно — ты и я. Он сам должен во всем признаться. И семье, и Мэтью.

— Мэтью, скорее всего, не поедет в Дандерри. Он очень расстроился, когда посмотрел фотографии.

Я больше ничего не сказала, не стала разубеждать Рона. Я была уверена, что Мэтью все равно рано или поздно окажется дома. Мы, Делейни, как наперстянки — всегда возвращаемся туда, где росли когда-то.

Утром Мэтью и Синичка встретили нас внизу. Мэтью строго посмотрел на нас с Роном и сказал:

— Мне нужно узнать правду от самих Делейни. Я хочу с ними встретиться.

Мы с Роном переглянулись. Мэтью пододвинул мне телефон, стоявший на журнальном столике.

— Позвони своей маме, Клэр. Расскажи ей про меня. Я хочу сам услышать, что она тебе ответит. — Он испытующе смотрел на меня. — Хочу знать, ждут ли меня там.

— Этого мы делать не будем, — ответил Рон. — Во всяком случае, не так.

— Большой, ты больше не можешь меня защищать от всего мира, — покачал головой Мэтью. — Я встречусь с семьей моего отца, но только на своих условиях. — Он нервно дернул себя за мочку уха. — Или Клэр позвонит, или я сделаю это сам.

Я взглянула на Рона. Мы с ним оказались в безвыходной ситуации. Мамочка, только не подведи, молила я, набирая номер.

— Клэр! — раздался мамин голос, по-южному напевный, но встревоженный. — У тебя все в порядке? Как Рон? Где вы?

— У нас все отлично, мама. Мы... мы на Аляске.

— Что? Подожди минутку! Холт! Холт, возьми другую трубку. Это Клэр звонит. Они на Аляске. Одну секунду, дорогая, сейчас папа подойдет.

— Привет, — раздался низкий голос отца.

— Привет, пап! Все отлично. Мне просто надо кое о чем с вами поговорить. Я вас ни от чего не отвлекаю?

— Да говори же, ради Бога! — взмолилась мама. — Что происходит? Вы с Роном приедете или нет?

— Мы скоро вернемся, — вступил в разговор Рон.

— Рон! — хором воскликнули родители.

— Рад тебя слышать, — сказал отец. — Что там у вас на Аляске?

— Главное здесь — не что, а кто.

Пауза.

— Этот «кто», надеюсь, не жена? — тихо спросила мама.

— Даже не подружка, — ответил Рон сдавленным голосом.

— Значит, у тебя есть ребенок.

Снова пауза. Рон взглянул на Мэтью.

— Наверное, можно так сказать.

Я набралась духу и выпалила:

— Он привез меня сюда познакомить с Мэтью. С сыном дяди Пита. Рон нашел Салли Макклендон много лет назад. Она умерла, и он усыновил Мэтью. Поэтому он так долго не давал о себе знать. Из-за Мэтью.

Опять наступила тишина. Мэтью с отчаянием смотрел на телефон. Мы все смотрели.

— Где он? — пронзительно зазвучал мамин голос.

Мэтью, поколебавшись мгновение, сказал:

— Я здесь.

Мама повторила «Слава тебе, Господи!» раз десять, не меньше.

— Я не хочу думать о том, как все это произошло, — говорила она сквозь слезы. — Но вы должны привезти Мэтью с собой. Привезти его домой.

— Привезите мальчика домой, — хрипло сказал отец. — Возвращайтесь скорее. Объясняться будем потом.

Синичка заплакала, у Мэтью в глазах тоже стояли слезы, а мы с Роном сидели рядышком на диване и хотели радоваться вместе со всеми, но нас слишком тревожило то, что ждало впереди. Все только начиналось.

Глава девятая

Я пообещала маме с папой, что позвоню, когда мы приедем на озеро Десяти Прыжков, и что мы привезем Мэтью с Синичкой на ферму ужинать. На следующий же день мы вылетели в Сиэтл, где переночевали в доме Рона.

— Сегодня мне хочется выпить чего-нибудь покрепче, — признался Рон, стоя на балконе спальни. — Со мной такое случается нечасто. — Он отставил недопитую бутылку пива.

— Возьми мое виски. — Я поднесла к его губам стакан. Он зажал край стакана зубами и, не притрагиваясь к нему руками, залпом выпил. — О, какое мастерство! — усмехнулась я.

— Научился, когда Мэтью под стол пешком ходил. Когда все время меняешь подгузники, приходится учиться есть, пить и даже ставить свою подпись без помощи рук.

Я попыталась рассмеяться, но не смогла — представила себе, как он, совсем мальчишка, жил в незнакомом городе, нянчил маленького ребенка.

— Я люблю тебя, — сказала я вдруг. — Я люблю тебя еще больше, чем тогда, в детстве, люблю больше, чем несколько недель назад, больше, чем вчера. Даже больше, чем сегодня утром.

Он поцеловал меня.

— Ты что, пьяненькая?

— Может быть, чуть-чуть. Но от этого я только чувствую все острее. Мне так надо убедить тебя, что дома все будет нормально. Да, Мэтью узнает про Большого Рона, про наше прошлое. Но в этом нет ничего страшного.

— Мне не нужны никакие гарантии. Я знаю, что мне нужно: я хочу смеяться с тобой вместе, хочу сидеть и смотреть на тебя, хочу просыпаться и думать только о том, как хорошо, что рядом лежишь ты, такая мягкая и теплая. Хочу, чтобы мы с тобой жили одной жизнью. И, если у нас это получится, значит, все было не зря.

— Все получится, обещаю тебе. Иногда, правда, у меня не сразу получается выполнить свои обещания, но...

— Я разучился ждать, — сказал он. — И завтрашнего дня я боюсь.

— Я тоже, — призналась я.

Я сидела рядом с Роном на заднем сиденье лимузина, который мы наняли в аэропорту Атланты, и глядела на Мэтью и Синичку, устроившихся напротив. Они приникли к окну и восторженно обозревали окрестности, а я никак не могла унять тревогу. Над нами пролетел огромный ястреб, потом вдруг прямо на шоссе выскочило штук пять диких индеек.