Танцор смерти. Дорога домой. Полет орлов. Исав

— Большой, какая красота! Потрясающее место! — воскликнул Мэтью.

— Ты еще не видел озера и дома, — ответил Рон. — Я его отремонтировал для тебя. Если понравится — он твой.

Рон взглянул на меня. Я кивнула. Теперь я поняла, что причин для покупки участка на озере у него было несколько. В Дандерри, если хочешь, чтобы к тебе относились с уважением, нужно обзавестись своей землей. Рон хотел доказать, что они оба — и он, и Мэтью — люди серьезные.

Мэтью улыбнулся и потрепал Рона по плечу.

— Это твои места, Большой. Ты столько мне рассказывал, как мальчишкой пропадал здесь днями напролет.

«Прятался здесь, старался не умереть с голоду», — с тоской подумала я. Но Мэтью не знал и этой истории.

— Нет. Любимое место Рона — это гора Даншинног, — сказала я. — Это наше с ним место.

Мы подъехали к дому. Мэтью с Синичкой первыми выскочили из машины и помчались к озеру. Голубая гладь воды, пурпурно-золотой закат, лес стеной — озеро казалось древним святилищем, охраняемым самой природой.

За время, пока нас не было, на лужайке перед домом посадили кусты, разбили несколько клумб. На веранде стояло четыре новых белых кресла-качалки.

— Здесь побывали наши. А это, — я кивнула па седан последней модели, стоявший у дома, — наверное, прислал из своего магазина дядя Юджин.

Рон молча шел по дорожке к крыльцу. Дверь была не заперта, и в комнате на камине стояла ваза с огромным букетом белых ромашек.

Мы зашли в кухню, я открыла холодильник — он был доверху забит едой. На полках в буфете стояли керамические блюда в алых с золотом узорах.

— Мама сделала их месяц назад и, видишь, подарила тебе. Они с папой хотят хоть как-то выказать тебе свою благодарность за Мэтью.

— Когда они узнают правду, они, быть может, захотят, чтобы этот дом сгорел, — сказал Рон мрачно.

— Мне надо позвонить маме с папой, — сказала я, отвернувшись.

И тут мы услышали шум мотора.

— Они не стали дожидаться звонка, — устало улыбнулся Рон. — Наверное, вся семья сидела, вооружившись биноклями, и следила за дорогой.

— Ничего плохого в этом нет — они рады встрече.

Мы вышли на крыльцо. Папина машина как раз подъехала.

— Я был прав, — сказал Рон. — Они не могли даже подождать, пока...

Увидев, что мои родители выходят из машины, он замолчал. Они не сводили глаз с Мэтыо и Синички.

А Джош уже спускался к озеру, к Мэтью. Тот, озадаченно улыбаясь, смотрел на него.

Его отец... Нет, не так! Не сейчас!

Рон кинулся к ним, пытаясь перехватить Джоша, и я тоже, не отдавая себе в этом отчета, понеслась за ним, бормоча как заведенная: «Мэтью не знает... Он ничего не знает».

— Мам, вы хоть понимаете, что делаете? — крикнула я родителям.

— Не волнуйся, радость моя, — ответила она. — Джоша, когда он услышал про Мэтью, было не удержать. Вы с Роном все поймете, когда узнаете, как все было на самом деле.

— Ты что, знаешь? — изумленно спросила я. — Знаешь про Джоша?

— Холт! — обернулась мама к отцу. — Рон с Клэр тоже знают про Джоша и Мэтью.

— Бог ты мой! — воскликнул папа и поспешил к озеру.

— Нет, черт подери! — Рон догнал Джоша и преградил ему путь. — Сначала ты пообщаешься со мной!

Рон занес кулак, и я поняла, что сейчас он ударит Джоша. Но тут подоспел отец и встал между ними. Мама шла к Мэтью и Синичке, протянув навстречу им руки.

— Только не подумай, что мы все решили устроить на тебя засаду! Мы так ждали этой встречи!

Мэтью непонимающе посмотрел на нее и кинулся к Рону.

— Большой, я не понимаю, что здесь происходит, но прошу тебя, успокойся! — Рон оттолкнул Мэтью, а Джош просто стоял и смотрел на сына.

И тогда сдали нервы у меня. Двадцать лет Рон жертвовал собой ради Мэтью, расплачивался за наши ошибки, за трусость Джоша. Я схватила брата за грудки.

— Как ты мог? — крикнула я, дрожа от негодования. — Ну почему, почему ты так поступил?

Джош только мрачно покачал головой.

— Ничего себе, воссоединение семьи! — взревел отец. — А ну, разойдитесь, а не то я вас, петухов, в озеро пошвыряю. И тебе, дочка, тоже достанется.

Его грозный голос нас немного остудил. Мы все отступили на шаг назад.

— Кто вы? — спросил Мэтью Джоша.

— Джош. Джош Малоуни. — Слова словно застревали у него в горле.

— Из всех фотографий, которые показывала мне Клэр, я выбрал вашу.

— Правда? — изумился Джош. — Я был прав! Я только увидел тебя — и сразу понял! И ты меня узнал!

— Ты ничего ему не должен, Мэтью, — сказал Рон. — Не забывай об этом. Ты стал тем, кем стал, без него.

— Я не понимаю, что происходит! — воскликнул Мэтью с отчаянием.

— Много лет я пытался найти тебя. Ты не сын Пита Делейни, — сказал Джош. — Ты — мой сын.

Рон судорожно вздохнул. А я увидела, как глаза Мэтью засветились радостью. Рон это тоже увидел.

Рон решил, что семья, которую он с такой любовью создавал, распалась, распалась по воле случая, которого мы меньше всего ждали. И по иронии судьбы то, что было хорошо для Мэтью, ему причиняло только боль.

Мама и отец устроили Мэтью, своему первому внуку, торжественную встречу. В дом съезжались родственники — с угощением, с гитарами, обязательными на каждом семейном празднике. Все благодарили Рона — за то, что он снова принес себя в жертву ради семьи, за то, что заботился об одном из ее членов и наконец вернул его в родные пенаты.

Все просто источали великодушие. Мы с Роном сидели в гостиной вместе с моими родителями. Мама, пристроившись на диване рядом с Роном, держала его руку в своих ладонях.

— Я очень хочу быть тебе хорошим тестем, — сказал отец Рону. — Таким же хорошим, каким отцом ты был для Мэтью.

— Рон, ты нам родной человек, — сказала мама. — Как жаль, что ты решил, будто мы отвернемся от вас с Мэтью.

— Всегда лучше готовиться к худшему, — ответил Рон.

— Прекрати! Не смей так говорить!

— Мэтью — это моя семья, — сказал Рон жестко. — Я никогда не учил его вас ненавидеть, но я рассказал ему всю правду. И хорошее, и плохое, все. И он нс испытывает к вам ненависти. Он просто вас совсем не знает.