Тайна двух лагерей

– Да, это не так уж и важно, – перебила его Марина. – Но то, что с ним случилось, не вписывается ни в какие рамки. Мой Гошка хороший парень, это я слышала от многих, кто с ним знаком. Горжусь им. Потому что он мог бы свернуть не туда, соблазны-то были, а отец отсутствовал, и мозги бы ему, если что, никто не прочистил. Но я и одна справилась. Родители мои тоже постарались, но тяжелее всего, конечно, приходилось мне. Как-то надо было объяснять сыну про плохое и хорошее, не приводя себя в пример, а так, чтобы сам до всего додумался. Не знаю… То ли я не такая уж плохая мать, то ли сына в детстве окружали хорошие люди, но он вырос нормальным человеком.

Марина отвернулась и, нервничая, стряхнула пепел не в пепельницу, а на пол. Но свою оплошность не заметила.

– Вот вы мне и объясните, – потребовала она. – Я ничего не понимаю. Что с ним произошло? В больнице его осмотрели, он в порядке. Не избит, не…

Марина осеклась, но и без слов было понятно, о чем она подумала.

– Пока что мы знаем ровно столько, сколько и вы, – произнес Стас. – А как сам Гоша вам это объяснил?

– Да ничего он мне не объяснил! Он вообще меня прогнал из палаты. Да и врач настоятельно советовала, чтобы я не задерживалась.

– О как, – подивился Гуров. – Поругались?

– С кем – с сыном? Нет, мы вообще почти не ссоримся, – покачала головой Марина. – У нас скорее происходят моменты недопонимания. Как-то так вышло, что мы по жизни лучшие друзья. В этом мне очень повезло. Я сына во многом понимала, даже когда он был совсем маленьким. Поняла и в этот раз. Но когда я попыталась расспросить его, то показалось, что ему было стыдно вспоминать. Стыдно, что он оказался в такой ужасной ситуации, которую он совершенно не контролировал и при этом неприглядно выглядел. В общем, я не стала настаивать на своем присутствии, передала ему вещи и сказала, что может звонить в любое время. Прибегу, если позовет. Но, насколько я поняла из разговора с врачом, Гошка идет на поправку и волноваться за его здоровье не нужно.

– Получается, что поговорить вам так и не удалось.

Марина замялась. Было видно, что волнуется, что-то хочет сказать, но почему-то не может этого сделать.

– А вы? Вы-то как думаете? – решилась она. – Что с ним могло произойти? Мне врач в больнице рассказала, что его обнаружили в неадекватном состоянии, полностью раздетым. Рядом нашли его одежду, сумку с вещами, а там и деньги, и документы, и даже мобильный телефон. Не похоже на ограбление. Но тогда что это?

– Мы разберемся, Марина. Скажите, пожалуйста, были ли у Гоши какие-то зависимости, которые могли бы привести его к такому состоянию?

– Курение – вряд ли, с алкоголем у него отношения очень натянутые. Ни разу его не видела пьяным, по праздникам мог выпить пива или шампанского. Но это все, клянусь!

– Наркотики? – предположил Гуров.

Марина горько улыбнулась:

– У него друг был, Антон. Учились в одном классе. Хороший такой пацанчик, веселый, вежливый. Часто бывал у нас в гостях, но про его родителей я почти ничего не знала. Но после выпускного Антон куда-то пропал. Спрашиваю у сына, а он отвечает: «Он в больнице. Передоз». У меня ноги подкосились. Как так, почему?! Оказалось, что наркоман. Подсел на иглу в девятом классе. А мой Гошка тогда же взялся его лечить, но по-своему. Таскал по каким-то выставкам, чтобы тот отвлекался, в гости к нам приводил, даже несколько раз ночевал у него. И не давал колоться. Каждый раз, когда видел, что Антона потряхивать начинает, пытался отговорить. Глупо, понимаю, но через этот юношеский порыв любой ценой спасти друга я поняла, что Гошка на многое готов ради близкого человека. Так вот, после выпускного Антон уехал с родителями на дачу, а потом уже те сообщили Гошке, что он в больнице. До сих пор кажется, что сын мог бы ему помочь, если бы оказался рядом. Не дал бы сделать страшное. Но как там говорят? Бывших наркоманов не бывает? Так, кажется? Теперь вы знаете, почему Гошка ненавидит наркотики. Он сам мне об этом сказал после того случая. А Антон теперь живет в Канаде. Его туда родители увезли. Он инвалид, ест с ложечки, у него плохо с речью и памятью. Его мать иногда выкладывает фото в соцсетях, там Антон, которого уже не узнать. Гошка, конечно, до сих пор переживает, хоть и не показывает вида. Такие усилия – и вдруг такой мощный крах. Так что нет, он не принимает наркотики. Ни в каком виде.

– Хороший у вас парень, – похвалил Гуров и окинул взглядом комнату. – Видно, что любит порядок.

– Ой, и не говорите, – отмахнулась Марина. – Зануда страшный. Все у него должно быть тютелька в тютельку. Это я чашку утром могу не вымыть, стоит в раковине целый день, а Гошка не такой. Выпил чай, сполоснул посуду, вытер насухо бумажным полотенцем, поставил на место, махнул по столу тряпочкой, а тряпочку аккуратно сложит и уберет именно туда, где она должна быть. Страшное дело. Я даже думала, что у сына расстройство какое-то, водила к врачу, но там нам сказали, что никаких патологий не выявлено – просто такой характер.

– А Гоша в курсе, что вы остановились у него?

– Конечно в курсе. Когда он снял эту квартиру, сразу же сделал дубликат ключей для меня. Он теперь как бы москвич, а я питерская. Обоих жизнь мотает по этим городам. Оба успели пожить и тут, и там.

Марина улыбнулась. Казалось, ей и самой неловко говорить о таком.

– Когда мы с мужем разошлись в две тысячи десятом году, я сразу вернулась в свой родной Санкт-Петербург, – продолжила она. – Я ведь оттуда родом. Как и все мои предки начиная с восемнадцатого века. Мы Титовы – это целая династия. Все как один музейные работники, искусствоведы, экскурсоводы, даже реставраторы были. Все Титовы поголовно служили искусству. Я первая, кто не вписался в этот стройный ряд. Высшего образования у меня нет. Сразу после школы смогла попасть в школу фотомоделей, а там и начались показы, съемки. Но много денег это не приносило, а если они и были, то моментально заканчивались. Однажды нас пригласили в Москву, а там после одной утомительной фотосессии всех скопом повели в ресторан. На месте, правда, выяснилось, что у принимающей стороны нет желания нас спонсировать. Типа, не рассчитывайте на богатый ужин, выбирайте что попроще. Самыми недорогими в меню оказались борщ и салат «оливье». На спиртное денег ни у кого не было, поэтому заказали чай. Пока ждали заказ, я вышла покурить на улицу, где и произошла наша судьбоносная встреча с Гошкиным отцом. Он тоже вышел «подышать», а тут я, у которой не работает зажигалка. Мурад сказал, что заметил меня в ресторане и рад познакомиться лично. Представляете мое состояние? Стал задавать вопросы, а я все и выложила. Что вот, мол, мы тут для ваших журналов снимаемся, а с нами плохо обращаются. Он выслушал, но промолчал. Я решила, что он слишком хорошо воспитан, а на самом деле ему до меня нет никакого дела. Видный мужик, наверняка богатый, и компания за столом, где он сидел, состояла из таких же солидных мужчин. Это нам подали водянистый борщ да заветренный салат, а на столе, за которым Мурад отдыхал с гостями, стояли черная икра и коньяк. Сначала к нам оттуда один чувак приперся, нашу девочку на танец пригласил, потом второй прислал бутылку шампанского, но в конце концов появился Мурад. По-хозяйски сел рядом, стал расспрашивать про всякое. А мы же после работы, все красивые, нарядные. Пять девчонок и два мальчика. Пацаны у нас были видные, избалованные вниманием. Девчонок меняли, как смокинги на показе. Позже они вместе во Францию уехали, манекенщиками. Только один поехал по приглашению, а другой просто решил, что вдруг и ему повезет. Не повезло – куда-то пропали оба. Может, живы, может, нет. Ой, да куда же меня понесло…

Марина тихонько постучала кончиками пальцев по лбу.

– Нахлынуло, – призналась она. – Давно не вспоминала то время.

– А вы знаете, это очень интересно, – подхватил Крячко.

– Правда? – лицо Марины просветлело.

– Мой коллега абсолютно прав, – поддержал Стаса Гуров. – Черты характера родителей передаются их детям. На этот счет существует множество научных исследований. Возможно, узнав вас поближе, мы сможем как-то разобраться во внутреннем мире и самого Гоши. Таким образом у нас появятся некоторые зацепки в расследовании.

– Мурад в тот вечер не сводил с меня глаз, – продолжила Марина. – Я искренне не понимала почему. Не кокетничаю, правда, но… Я была далеко не самой красивой в нашей компании. Сначала пригласил меня танцевать, а там прямо спросил, есть ли у меня кто-то. Сказал, что не женат, что понравилась. И пригласил нашу компанию покататься по ночному городу. Я ему говорю: «Да на каком же транспорте вы нас семерых повезете?» А он в ответ так просто: «Лимузин вызову. У вас полчаса на раздумья. Но я бы на вашем месте не стал отказываться. Ночью Москва особенно красива. Мои друзья приехали по делам, я как раз собирался и им устроить экскурсию». И знаете что? Мы поехали все. С чужой компанией, едва с ними познакомившись. Это была чудесная ночь. Никто не напился, никто не распускал рук. А в конце прогулки друзья Мурада всех девчонок завалили цветами. Да-да, ехали мимо цветочного ларька, который работал круглосуточно, и скупили там все букеты. На нас потом такими глазами в отеле смотрели, когда мы все это добро притащили! Прощаясь, Мурад попросил оставить номер моего телефона в Питере. Конечно же, я сразу его дала. Если честно, я надеялась на то, что он предложит мне работу в столице. Почему-то решила, что он как-то связан с шоу-бизнесом. Правда, вышло все совсем иначе.

Мы очень быстро стали жить вместе. Буквально через месяц он уже очаровал моих родителей и спросил, не против ли они, если он увезет меня в Москву. У Мурада там была квартира на Арбате. Огромная, шестикомнатная. Говорил, что выиграл ее в карты, а я решила поверить. Но свадьбу сыграли скромную – так захотели мои интеллигентные родители, которые не выносили шумных торжеств, а Мурад очень уважал их мнение. С самого начала нашего знакомства мне очень понравилось в нем то, что он не гнул пальцы, понимаете? Не выставлял напоказ свое богатство, не кричал на каждом углу о своей новой машине, не грубил официантам или вахтерам. У него был охранник, Паша, он недавно стал отцом. Мурад дал ему толстенный конверт с деньгами: «Твоей жене и сыну». Всегда предлагал ему кофе, спрашивал про дела. Вы такое когда-нибудь видели? Ну чтобы вот так обращались с охраной? Я – нет. А помните историю с лимузином? Он настолько буднично говорил о чем-то дорогом и малодоступном обычному смертному, что не оценить это было невозможно. Будто бы все это богатство ему на фиг не сдалось. Париж? «Ой, Мариш, да бывал я в том Париже, делать там нечего». Лондон? «Красивый и мрачный город, но дома лучше». Он любил домашнюю еду, а когда родился Гошка, то сам ходил на молочную кухню за питанием. К тому же он много читал, увлекался средневековой живописью. Когда мы навещали мою семью в Санкт-Петербурге, Мурад мог часами вести разговоры с моим отцом о Карамзине, Петре Первом и декабристах. Рассказывал про художественные галереи, которые обязательно посещал, если бывал за границей. Я не знала, чем он занимался в момент нашего знакомства, а он объяснил, что в двух словах и не расскажешь. Но я догадывалась, что имеют место какие-то серьезные дела, о которых мне лучше не знать. Просто просила его быть осторожнее. Позже Мурад основал фонд помощи художникам-самоучкам, который он сначала назвал «Левша», но я настояла на том, чтобы он дал ему свое имя. Мурад переживал, что это будет нескромно и пафосно. Но я его таки дожала. «КуреповЪ» – это звучало гордо.

Конечно, я подозревала, что он может иметь связи с криминалом. Время такое было. Иначе откуда у нас столько денег? Он мало рассказывал о своем прошлом. Так, кое-что. Родители вроде небогатые, жили в селе. Мурад после школы подался в город, получил высшее экономическое, устроился сначала на кондитерскую фабрику, потом перешел в совместное предприятие. Он утверждал, что ему просто везло, но много ли таких, кто сделал бы себе на везении огромное состояние? Я прекрасно знала, что не бывает все вот так идеально, что откуда-то растут ноги у богатства мужа. Позже, уже после развода, я поняла, что криминальные авторитеты даже бывали у нас дома, я многих знала лично, принимала от них подарки. Например, днем Мурад иногда заезжал домой на кофе с одним нашим приятелем. Меня за стол звали всегда, даже когда Гошка был совсем маленьким. Так вот, приятель тот был во всем прекрасен. Во всем! От ухоженной прически до носов начищенных ботинок. Остроумный, вежливый, какие-то истории рассказывал о старенькой бабушке, к которой все никак не соберется в гости, но зато он ей построил новый дом. Он с удовольствием расспрашивал о сыне, а однажды привез мне в подарок дорогущую мультиварку, чтобы я меньше времени проводила у плиты. В общем, впечатление о нем сложилось самое положительное. Но как-то муж упомянул, что этот красавец, оказывается, отсидел за убийство, а теперь собирается открыть частный детский сад на берегу моря. Конечно, за рубежом, потому что в нашей стране закон бы не позволил ему это сделать. И у него у самого четверо детей. С одной стороны, наш друг оказался преступником, а с другой – любящим отцом и заботливым внуком. Я не могла поверить в услышанное, а потом… привыкла. На многое тогда закрывала глаза, но не жалею. Мне было хорошо и спокойно, понимаете? Мы с сыном были счастливы.