Тайны старого замка и прочие (не)приятности

Девушка оглянулась на городские ворота. Стучи-не стучи, их уже не откроют.

Вздохнув, Катрина полезла в канаву. Второй раз за короткое время ей приходилось кувыркаться в ямах вместе с попавшими в беду.

– Видно судьба моя такая, – прошептала Кэти, опускаясь на корточки рядом с мужчиной. Его длинные темные волосы разметались по снегу. По всему выходило, что он из благородных. Бедолага был раздет до исподней рубахи. Даже под светом луны на ней были видны проступившие пятна крови. Катрина прижала пальцы к шее мужчины и почувствовала, как под ней слабо, но все еще бьется жилка.

– Эй! Эй! Вы меня слышите? – она потормошила незнакомца, но тот был без сознания. Его лицо распухло от побоев. Глаз не видать. Из носа и ушей сочилась кровь. И никакой надежды, что кто-то поможет хрупкой девушке поднять человека.

Вспомнив, что в этот раз с ней лошадь, Катрина сноровисто выбралась из неглубокой канавы. Откинув сиденье коляски, вытащила оттуда веревку. Оставив шубу, вновь спустилась к раненному.

– Прости, но по-другому я с тобой не справлюсь, – прошептала она, стаскивая с незнакомца сапоги и обматывая веревкой его щиколотки. Свободные концы привязала к оглоблям. Понукая Фиалку, заставила лошадь двигаться. Медленно, но верно беспамятный был вытащен на дорогу.

Кэти думала, что умрет от натуги, когда затаскивала незнакомца в коляску. Даже не пыталась усадить его на сиденье. Так и оставила валяться поперек, благо дверок в этой коляске давно не было. Забросила на сиденье сапоги, а раненого накрыла своей шубой. Сама крест на крест укуталась в платок.

– Ничего. Мы быстренько! – сказала она самой себе и стегнула Фиалку, чтобы та мчалась, что было сил.

В замке ее поджидали и издалека увидели, как она несется по заснеженной дороге. Дуг заранее открыл ворота. На крыльцо вывалила вся семья. Дядюшка Мартин хмурился.

– Божечки! Она опять кого-то привезла! – ахнула Прыся, заметив торчащие из повозки ноги.

– Быстро его в дом. Он ранен! – скомандовала Катрина, спрыгивая с облучка.

Помог задержавшийся, чтобы закрыть ворота, Дуг. Стащил «находку» хозяйки с коляски и поднатужившись, взвалил себе на плечо. Побежал за матерью, которая указывала дорогу. Удивился, когда та свернула на кухню.

Остановившись на пороге своей вотчины, кухарка окликнула Фрею.

– Быстро неси сюда чистые простыни!

Когда девочка умчалась исполнять команду, Прыся поснимала с огромного обеденного стола кастрюли и похлопала по чистой столешнице ладонью. Мол, кладите сюда.

– Так будет быстрее. Здесь горячая вода. Раны обмоем, – объяснила она помогающей ей Кэти. Вытащив из сундука моток белой ткани, нашла работу и хозяйке замка. – Рви на лоскуты!

Фан уже наливал в таз кипятка. Поставил на скамью возле кухарки.

– Чего стоите, Вашество? – Прыся прикрикнула на появившегося в дверях барона, суя тому нож. – Нате, срезайте штаны. Не видите, человек кровью исходит? Хорошо, что на улице мороз. Летом живым бы не довезла.

– Прибивает же к нашему берегу всякую шваль, – барон поморщился, но нож взял.

Старика спихнула с дороги вернувшаяся с охапкой простыней Фрея. Бросив их на скамью, заглянула в лицо незнакомца. Поморщилась, настолько тот был непригляден. Не лицо, а синяя подушка.

– У него ухо рваное, – доложила девочка, показывая под заледеневшей от крови прядью волос сочащуюся рану.

– Да сразу видно, что из благородных. Ограбили и бросили умирать, – Прыся орудовала вторым ножом, срезая с мужчины рубашку. – Правда, одежка так себе. Штаны словно у простолюдина. Даже ремня нет.

Кэти сложила на стол стопку нарванных лоскутов. Смочила в горячей воде первый и начала осторожно вытирать распухшее лицо.

– Волосы придется покороче срезать. Длинные от крови и грязи не промыть, – сказала она, понимая, что сейчас незнакомцу не до красоты. Суметь бы спасти.

– Режь, не стесняйся, – кухарка развернулась к одному из ящиков и вытащила огромные ножницы. – Чем сноровистее приведем в порядок, тем быстрее он окажется в постели.

– Здесь шить надо, – подал голос дядюшка Мартин, показывая на рассеченное колено. Фрея тут же побежала посмотреть.

– А ну, цыц отсюда! – прикрикнула на девочку кухарка. Схватив простыню накрыла нагое тело. – Сходи лучше к ведьме. Если спит, разбуди. Пусть посмотрит на нашего страдальца. Вдруг поможет.

– Так вы ей запретили колдовать, – подал голос Фан, набирая в чайник холодной воды. Знал, что кипяток потребуется еще и еще.

– Для дела можно, – отрезала кухарка, обмывая руку беспамятного. Заметив раны на кулаке, покачала головой. – А он сопротивлялся. Все костяшки сбил о чью-то харю.

Старуха пришлепала, когда тело незнакомца уже обмыли.

Катрина кромсала последние пряди. Резала не слишком коротко. Знала, если мужчина выздоровеет, ему будет неприятно выглядеть простолюдином. Вон, у дядюшки Мартина волос осталось не так много, а подрезать короче не дает. Плетет косицу. Тонкую словно мышиный хвост.

– Здесь шить не перешить, – предупредила ведьму Прыся, доставая из банки с вонючей жидкостью нечто похожее на нити и кривую иглу.

Кэти знала, что кухарка каким-то особым образом обрабатывала овечьи кишки, чтобы потом ими можно было зашивать раны. Такие «нитки» не гнили, и их можно было не удалять. Узелки отваливались сами. Долгая жизнь в замке, где всякое случалось, а до лекаря можно было не успеть добежать, научила кухарку полезным навыкам.

Ведьма села на скамью и взяла безвольно висящую руку. Потерла пальцами ладонь незнакомца. Посмотрела на сбитые костяшки, которые уже обработали вонючей мазью.

– Из благородных, но ратное дело знает. Мозоли говорят за него.

– Вы не мозоли рассматривайте, а лечите, – кухарка была сосредоточена на ране на колене. Мелкие еще ждали своей очереди.

Фрея собирала в ведро срезанные волосы, а Фан лоскуты одежды.

– Я должна остаться с ним наедине, – заявила старуха, оглядывая собравшихся вокруг стола. – Не хочу, чтобы мое колдовство других задело.

– Придется тогда подождать, когда я закончу. Не умрет же?

– Нет, не умрет, – старуха покачала головой.

Руку незнакомца из своей ладони она так и не выпустила.

Глава 8. Помню – не помню

Кэти тоже поторопилась закончить с волосами «подкидыша». Промыв их и разобрав на пряди, заметила, что на голове тоже были раны, но не такие страшные как на теле и руках. Было понятно, что мужчина отчаянно сопротивлялся. Взяв склянку с вонючей мазью, Катрина смазала все, что нашла.