Терпение дьявола

Без лишних церемоний Бонто перешел к делу. Он изложил подробно то, что вчера лишь наметил в общих чертах, на этот раз аргументируя каждый пункт с психиатрической точки зрения. Эти соображения были бы интересны, чтоб убедить присяжных, но сама Людивина в них не нуждалась. Главных выводов ей было вполне достаточно. Тем не менее из уважения к стараниям доктора Бонто она слушала очень внимательно.

Потому что в глубине души уже знала, что он прав.

Виновником был врач. Хуже того, коллега Бонто.

Доктор Серж Брюссен.

Тут позвонил Гильем, но Людивина сбросила его. Тогда он позвонил еще два раза. Она решила выключить телефон, но сначала решила убедиться, что это не срочное дело. Извинившись перед врачом, она поспешно набрала: «Не могу говорить. Насчет Брюссена – подтвердилось?»

И мгновенно получила: «Возвращайся. Срочно».

Она настойчиво повторила вопрос: «ПОДТВЕРДИЛОСЬ???»

На этот раз Гильем, непревзойденный мастер набора текста, ответил длиннющим посланием, написанным за тридцать секунд: «У нас джекпот. Брюссен и правда был внештатником в психиатрическом диспансере, где в последний раз лечился Михал Баленски. Еще Брюссен консультирует в больнице Святой Анны, где держали Кевина Бланше, и в трех других заведениях, в одном из которых побывал Марк Ван Докен, псих из торгового центра. Короче, дяденька врач – ловец заблудших душ. Копаю дальше, но это реально джекпот. Жду от тебя ок на доклад Жиану и получение ордера на арест».

Напоследок он добавил каплю дегтя: «И срочно возвращайся. У нас ЧП».

Людивине не хотелось, чтобы ей испортили триумф, заявив, что расследование передается в другое ведомство. Она знала, что Гильем от нее не отстанет, и решительно выключила мобильник.

Бонто продолжил доклад:

– Я много лет специализировался на так называемых психопатах или социопатах, среди них встречались и такие, кто убивал не один раз. Но вчера я изучил материалы по серийным убийцам. Помимо прочего, прочитал, что они выбирают профессии, связанные с властью. К примеру, среди серийных убийц много полицейских. Уверен, будь у них необходимые интеллектуальные способности, они могли бы стать и врачами. О, не обижайтесь, лейтенант, я не сказал, что для службы в полиции или жандармерии нужно быть идиотом. Вовсе нет.

– Зовите меня Людивина и не беспокойтесь, я не обидчивая.

– Я имел в виду, что у людей с отклонениями нет способности к длительной концентрации и не хватает терпения на то, чтобы пройти полный курс профессиональной медицинской подготовки.

– Абсолютно с вами согласна. В любом случае большинство серийных убийц – убогие личности с ай-кью ниже среднего. Но вот меньшинство – это преступники с выдающимся интеллектом. От таких извращенцев можно ждать чего угодно. И среди них действительно попадаются врачи, именно на их счету максимальное количество жертв. Доктор Петио во Франции признался в шестидесяти с лишним убийствах, а доктор Шипман в Англии, по последним подсчетам, отправил на тот свет больше двухсот тридцати человек.

– Надо отметить, что врач обладает завораживающей властью над людьми с разрушенной психикой. В вопросах жизни и смерти он высший авторитет, он изучает тела и выносит приговор – выздоровеешь или умрешь. Он потенциально способен вмешаться, чтобы изменить судьбу пациентов. Психопат, вздумавший поиграть в Бога, о таком может только мечтать.

– В Бога или в дьявола, – уточнила Людивина.

Бонто взмахнул рукой в знак подтверждения.

Людивина подалась вперед, решив сузить тему разговора:

– Доктор, что вы можете сказать о вашем сотруднике Серже Брюссене?

Психиатр слегка приподнял бровь – только в этом и выразилось его удивление.

– Вы подозреваете Брюссена?

– Что вы о нем думаете?

Под тонкой кожей заиграли желваки. Бонто задумался, подыскивая слова, и было заметно, что ему неловко.

– Скажу начистоту: я бы предпочел, чтобы вы нашли подозреваемого в каком-нибудь другом заведении, не в моем.

– Однако я настаиваю на ответе.

Бонто откинулся на спинку кресла, поставил локти на подлокотники и соединил перед собой кончики пальцев.

– Серж – ценный сотрудник клиники, он предан своей работе и компетентен.

Людивина поморщилась и тряхнула головой.

– Понимаю, вас заботит репутация заведения, но все-таки. У него есть жена? Дети?

– Да.

Это не вписывалось в профайл, но и не доказывало психическое здоровье Брюссена, снимая с него подозрения. Многие серийные убийцы вели двойную жизнь, обзаводясь семьей.

– Он холерик? – спросила Людивина.

– У него непростой характер, но он ведет себя сдержанно. Если и взрывается, то внутри.

Еще одно разочарование.

– Вы хорошо его знаете, доктор? Я имею в виду, за рамками служебных отношений?

– В общем-то, нет. Но Серж работает в клинике очень давно. Он уже был здесь, когда я занял пост директора, и никто никогда не жаловался на его поведение.

– Он компетентный психиатр?

– Да, весьма.

Потому что он знает, как мыслят психопаты, и говорит с ними на одном языке.

– Доктор, не стану вас обманывать. Я приехала не только для того, чтобы выслушать составленный вами профайл, который станет ключевым элементом нашего расследования. Есть все основания полагать, что Серж Брюссен – тот самый убийца-манипулятор, которого мы ищем.

Бонто оставался невозмутим, только смотрел на Людивину своими пронзительными сапфирами.

– Брюссен консультировал и продолжает это делать почти во всех клиниках, через которые прошли наши арестованные или убитые.

На этот раз Бонто встревоженно прищурился:

– Это подтвержденные данные? Вы уверены?

– Да.

Из его груди вырвался долгий вздох, и он закинул ногу на ногу.

– Значит, вы приехали его арестовать? Одна?

– Нет, в уголовных расследованиях спешка к добру не приводит. Однако мы не можем допустить, чтобы он совершил новое преступление. Сегодня же подготовим на Брюссена полное досье, все оформим официально и, думаю, арестуем его дома завтра утром. После этого у нас будет сорок восемь часов, чтобы предъявить ему все кусочки головоломки и добиться признания. Если обыск в его доме ничего не даст, придется обойтись косвенными уликами и догадками, больше у нас ничего нет. Именно поэтому я хочу собрать о нем как можно больше сведений.

– Понимаю.

Бонто снова не удалось скрыть некоторого замешательства, хотя он прекрасно владел собой.

– И поэтому я приехала к вам, – продолжала Людивина. – Мне нужно получить расписание его дежурств, по возможности точное, чтобы сравнить с хронологией некоторых преступлений.

– Я вам его предоставлю.

– В клинике есть место, где он любит бывать больше всего?

– Его рабочий кабинет.

– Завтра мы его тоже обыщем. У него есть свой шкафчик, раздевалка, гараж? Если у него семья, вряд ли он хранит наркотики и отмычки дома.