Терпение дьявола

– Мне нужна мадемуазель Людивина Ванкер.

– Это я.

Человечек протянул ей руку, широко улыбнувшись и поблескивая глазами:

– А я профессор Кольсон, токсиколог.

– Ох, да-да… Я, честно говоря, не ждала вашего визита, – пробормотала Людивина, которую он застал врасплох.

– Вчера я позволил себе полюбопытствовать, доводилось ли вам бывать в лабораториях, и вдруг подумал, что сам никогда не бывал в парижском отделе расследований. И поскольку у меня есть для вас информация, решил лично ее доставить. – Профессор извлек из внутреннего кармана пиджака сложенный листок и помахал им в воздухе.

– Результаты анализа? – мгновенно подобралась Людивина.

– Вы сказали, что я анализировал вашу кровь, верно?

– Да.

– А вы хорошо себя чувствуете?

– Реакция положительная?

– Я использовал жидкостный хроматограф в паре с масс-спектрометром, и…

– Профессор! – нетерпеливо воскликнула Людивина.

– Да-да, положительная.

Это слово – «положительная» – прозвучало ударом гонга. И нахлынуло невероятное облегчение. Значит, она не сошла с ума и не встречалась с дьяволом…

– На что именно?

– О, потому я и беспокоюсь о вашем самочувствии, – покачал головой токсиколог. – На кетамин. По сути, это анестетик, но также вызывает галлюцинации, «трипы», грозящие кардиологическими нарушениями. Кроме того, найден триметоксиамфетамин, мощный галлюциноген, и адреналин в таком количестве, которое сам организм не способен был выработать. Вдобавок ко всему я нашел следы ЛСД.

– Вау! – присвистнул Гильем. – Это всё?

– Ей нужно в больницу? – забеспокоился Сеньон.

Профессор Кольсон указал свободной рукой на Людивину:

– Очевидно, она уже оправилась. Общее содержание этих веществ, по счастью, было крайне мало, иначе вы бы не выжили. Сердце вряд ли бы выдержало. Но в любом случае вы очень крепкая. А воздействие на мозг, наверное, было просто… взрывным.

– Их было мало настолько, что менее точный метод, чем хроматография, их бы не выявил?

– Вероятно, да, вы правы.

Наконец-то! Это был ответ на один из главных вопросов, которыми они задавались с самого начала: как убить человека страхом. Дьявол оказался опытным химиком. Сразу вспомнились слова доктора Бонто. Да, убийца вытаскивал «темную материю» из подсознания жертвы, заставлял ее это увидеть, провоцировал «трип».

И одной жертве удалось выжить.

Потому что он дал мне маленькую дозу. Не хотел рисковать, собирался оставить меня в живых. Ему нужен был привилегированный свидетель его поступков и достижений.

Потому что несчастен тот охотник, которому некому показать свои трофеи.

– Признаться, просматривая результаты анализа, я весьма озаботился вашим здоровьем, мадемуазель Ванкер, – искренне улыбнулся профессор. Он вообще был очень милый и трогательный пожилой господин.

– Лулу, – снова начал Сеньон, – тебе надо в больницу.

– Я уже там была, с сердцем и с головой у меня все в порядке.

– Ну хотя бы отлежись.

Профессор Кольсон покивал:

– Тем более что у этих веществ может быть отложенный эффект. В любом случае они повлияют на ваше поведение и мышление. На рефлексы и настроение будут влиять еще дня два.

Отмахнувшись от проблемы, Людивина задала очередной вопрос:

– Такой коктейль можно распылить в воздухе?

Рот профессора Кольсона удивленно округлился, брови взметнулись над очками, и он мгновение помолчал.

– Ну как сказать, если хорошенько повозиться, эту смесь можно сделать летучей, но нужна чертовски высокая концентрация, чтобы сохранить эффективность каждого вещества.

– А где можно их добыть? – спросил Сеньон.

– Где-нибудь в медицинской среде. Самым сложным будет найти ЛСД, как вы догадываетесь…

Доктор Бонто предполагает, что убийца – врач.

– Кто ищет, тот найдет, – прервала его Людивина, понимая, что по этому следу дьявола не вычислить, он слишком хитер, чтобы засветиться. – Профессор, позвольте попросить вас еще об одной услуге. Вы можете провести хроматографию других образцов крови? Доктор Леманн передаст их вам сегодня же.

– Полагаю, права на отказ у меня нет?

– Это кровь мертвых людей, но мне нужно официальное заключение.

Она знала, что это просто формальность. Механизм убийства страхом уже ясен, но бумажка нужна для досье. Жозе Солис, девушка из Таверни, мужчина в парижской квартире, Фредерик и Альбана из леса Сен-Жермен-ан-Ле – все они были отравлены тем же коктейлем. На секунду в голову пришла мысль отдать на экспертизу «Некрономикон» – в тот вечер, когда она листала дневник ГФЛ, ей мерещились голоса в коридоре… Книгу пропитали смесью галлюциногенов? Очень может быть, но пока у них иные приоритеты.

Эту мысль вытеснила другая неожиданная идея, Людивина даже прищелкнула пальцами.

– Профессор, последний вопрос. Такой коктейль можно обнаружить в организме живого человека через много дней?

– Вероятно, не все элементы, зависит от многих обстоятельств, но, если будет образец крови и прядь волос, я могу попробовать. Вам известно, что волосы – это бортовой журнал вашего тела? Внимательно изучив их, я смогу перечислить все, что вы ели и пили, пока они росли. А такие длинные, как у вас, подробно расскажут о вашей жизни как минимум за последние пять лет!

Людивина изобразила вежливую улыбку, но мыслями была уже далеко.

Ей предстояло добыть пряди волос и кровь у нескольких человек. Память уже диктовала имена.

48

Дети в автобусе пели хором.

Под управлением мадам Лемин, учительницы лет сорока с каштановыми кудрями и в просторном платье в цветочек, скрывающем лишние килограммы, малыши нехотя пели детские песенки, затем чуть поживее – популярные народные, а теперь на очереди были хиты. Летиции стало любопытно, что из этого получится. Неужели мадам Лемин, со своей внешностью закомплексованной старой девы, знает модные треки? Одна девочка предложила Мэтта Покору, и весь автобус ее поддержал, кроме мадам Лемин. В конце концов хор завел песню… Жан-Жака Гольдмана, и мадам Лемин подхватила ее в первых рядах.

Летиция наконец смирилась со своей судьбой – первые полчаса сражалась с дурным настроением, но победила и теперь вполне искренне улыбалась. В конце концов, она едет с детьми на экскурсию, о которой они мечтали, погода чудесная, атмосфера в автобусе праздничная, Натан и Лео сидят рядом – что плохого?

Только вот водитель автобуса напрягал.

Он ехал слишком быстро.

Мадам Лемин уже сделала ему замечание, затем в дело вступил Шарль, красавчик-папа Рашель Леанен, и водитель сбросил скорость. Но теперь, когда они свернули с шоссе, он опять взялся за свое. Летиция разозлилась и собралась тоже подойти к нему.