Тьма и свет

— А я его знаю, — вдруг прошептала Мала.

Обернувшись, я увидела, как цыганка опускается ниже, садится на пол и пристально смотрит на мальчишку.

— Он из твоих? – предположила я, уже догадываясь, что не ошиблась, определив ребенка как цыгана.

— Более того, — кивнула Мала, — он из моего табора. Его зовут Баро.

— Баро? – повторила я слова темной души, и тут случилось чудо: услышав свое имя, мальчик вздрогнул всем телом, затем несколько раз быстро моргнул и устремил на меня полностью осознанный взор.

— Баро? – позвала я ребенка, на этот раз нарочно акцентируя его имя.

Мальчишка встал и бросился ко мне, повиснув на шее и захлебываясь слезами. Дети это умеют – кажется, только что не плакал и на те…

— Тсс, — прошептала я, погладив Баро по жестким волосам.

— Софья! — Мала взвилась вверх. – Софья! — Ее голос прозвучал пугающе, но вздрогнула я не от голоса цыганки, а от криков и визгов, что доносились из глубин подвала. Кажется, там сейчас шел нешуточный бой. И мне оставалось только молиться, чтобы Анатоль победил тьму.

— Софья, — повторила цыганка, — ты должна спросить Баро, где сейчас табор! – Голос темной души прозвучал непривычно холодно. Я посмотрела на Малу и тихо ответила:

— Узнаю. Вот как только выберемся отсюда, сразу и узнаю. Пусть все закончится, — попросила душу, — пусть вернется Шуйский, а мальчик, как и остальные дети, придут в себя. Даю слово, что спрошу у него все, что ты только захочешь.

Мала нахмурилась. Лицо ее стало темным, а ногти на руках почернели и вытянулись.

Она злилась. Она жаждала мести. Мне стало не по себе от вида цыганки. И в какой—то момент я осознала, насколько темная душа может быть опасна. Но вот Мала кивнула и отлетела в сторону бросив:

— Хорошо. Я подожду.

Ждали мы вместе: я – агентов, а Мала момента, когда мальчик сможет спокойно говорить. Пока же, кроме Баро, дети оставались в том же непонятном состоянии. Не сразу, но я решила, что это, возможно, пока к лучшему. Так как ума не приложу, чтобы стала делать с целой оравой плачущих малышей. А так на моих руках рыдал только Баро, которого я гладила по волосам, шепча разные глупости и надеясь, что ребенок все же успокоится. Он же все никак не успокаивался, а звуки, доносившиеся из глубины подвала, вызывали дрожь по спине.

«Они справятся!» — решила я, веря в силу церковной магии и в Анатоля, когда все неожиданно стихло, разве что по подземелью раздался сильный вдох. На миг мне показалось, будто это сам дом выдохнул с облегчением.

«Закончилось!» — поняла я, и мальчик, рыдавший на моих руках, вдруг притих, успокоившись. Баро принялся тереть кулачками глаза, а затем и вовсе замер, уткнувшись мне в плечо. Вот так, сидя с ребенком на руках, окруженная заторможенными малышами, я и встретила возвращающихся агентов.

Впереди шла Капа. За ней Анатоль – Шуйский нес на руках незнакомку, одетую во все черное. Женщина была немолода и показалась мне смутно знакомой.

— Все, — выдохнул Серьга, замыкавший шествие.

Я поднялась на ноги, поставив Баро рядом. Цыганенок тут же обхватил мои ноги, словно испугавшись, что я могу куда-то деться.

— У нас была одержимая, — объяснила Капитолина и принялась собирать детей. Серьга бросился ей помогать и скоро, выстроив похищенных малышей в цепочку, уговорив, кого словами, кому просто соединив руки, мы двинулись прочь из подвала.

Анатоль шел впереди. Аллесианец нес бесчувственное тело хозяйки дома. Капитолина уже успела мне рассказать, что это княгиня, попав под влияние какого-то демона средней руки, похищала малышей. Правда, для какой цели, я так и не поняла. Запомнила только, что детей заставляли плакать и именно их слезы должны были помочь демонице открыть врата в преисподнюю.

— Представить страшно, чтобы случилось, вырвись тьма наружу из своего заточения, — сказал Харитон. Парень замыкал шествие, приглядывая за детьми, чтобы не отстали. Ему помогала Мала. Темная душа летела над нами, рассматривая малышей. К моему удивлению, цыганка оказалась молчаливой. Время от времени она бросала выразительный взгляд на Баро – мальчик шел рядом со мной, цепляясь за мою руку. Он больше не плакал, но подрагивал от страха каждый раз, когда кто-то ступал слишком шумно, или говорил громко.

— Все закончилось? – спросила я у Анатоля.

— Еще нет. Мы должны выйти из этого мира и вернуться через зачарованный лес, — пояснил аллесианец.

Кивнув, я с облегчением увидела впереди дверь, за которой находился двор. Еще немного и мы вышли наружу. Первым, кого я заметила, был призрак девочки, указавшей нам путь. Малышка зависла в воздухе и пристально наблюдала, как Анатоль выносит княгиню, а агенты выводят детей.

— Они будут жить? – спросила Ядвига.

— Да, — ответил Шуйский и пошел дальше, направляясь к воротам, а я задержалась, заметив, что Ядвига, как-то облегченно вздохнув, улыбнулась и вдруг стала подниматься вверх.

Запрокинув голову, я наблюдала, как небо над призраком ребенка, раскрылось и меж облаков вниз полилось яркое сияние.

— Софья! – окликнула меня Капитолина, заметив, что я отстала и стою, таращась вверх.

— Они уходят, — шепнула мне Мала, и я повторила вслух слова цыганки, когда вдруг увидела, что следом за Ядвигой из леса вылетают души. Все они были светлые и очень хрупкие, маленькие, улыбающиеся, призраки летели на свет, а я считала малышей: три, пять, шесть, девять…

Внутри что-то перевернулось. Я чувствовала, что надо опустить взор, что у этих душ будет все хорошо и они еще вернутся назад, родятся и, возможно, будут счастливы. Нет. Невозможно! Они точно будут счастливы, все эти замученные демоном мальчики и девочки. Все эти крошечные души, вознесшиеся на небеса.

— Они ушли? – спросила Гаркун, подойдя ближе.

Я опустила взгляд, когда последний призрак исчез в исцеляющем благодатном свете, и кивнула, только теперь ощутив, что мои щеки мокрые от слез, а сама я плачу и не замечаю этого.

— Перестань! — Капа обняла меня за плечи. – Нам пора.

— Детей было так много… — выдохнула я с тоской.

Рыжая ведьма кивнула.

— Я не видела, но верю тебе. И все же, нам пора уходить. Анатолю еще предстоит закрыть переход в этот лес, чтобы никто больше не смог сюда попасть. Кто знает, вдруг здесь все еще опасно, — сказала она.

Кивнув, я пошла за ведьмой. Мала, удивительно молчаливая, полетела рядом.

Анатоль и Серьга ждали нас у ворот. Они уже передали детей Порфирию и его сыновьям. Бывший лакей смотрел на малышей и только головой качал.

— Не все из нашей деревни, — сказал он, — но мы приютим всех. А кому сможем, найдем родных, — пообещал он.

Шуйский передал княгиню с рук на руки одному из сыновей Порфирия, затем коротко кивнул и велел:

— Сейчас уходите. Все! — сказал, как припечатал. – Я дам вам десять минут, чтобы покинуть лес, а затем закрою этот дом.