Умножители времени

– Эрих Мария много чего говорил о женщинах. Он большой любитель

женщин. Очень опаленный своими набегами в эту "комнату кривых зеркал", -

она задумалась, - наверно, это: " Дай женщине пожить несколько дней такой

жизнью, какую ты обычно предложить не можешь и, наверняка, потеряешь её".

Это?

– Похоже так, но это более подходит к моей бывшей жене, хотя...

иллюзорность... нечаянно обронённые надежды...
– он встал, - Я, Мона,

сегодня уйду пораньше. Нужно собраться... в дорогу. До завтра, - холодно

поцеловал женщине руку и прошел к выходу.

– Да, перед дорогой нужно собраться с... мыслями. До встречи, - она

поцеловала его в лоб.

Но мысли, которые обжигали Глебов лоб, не соглашались с цитатой

Ремарка. Или мысли соглашались, а сердце нет? Всё правильно! Про Таню. Он

вспомнил, как на десятую годовщину свадьбы они с Таней совершили

двадцатидневный круиз по Средиземному морю. Они снова были счастливы!

Тая молодец! Она очень деловая и целеустремлённа. Диссертация на тему

этикета на Востоке, и делового, и застольного. Китай... Япония... Индия....

Иран и прочее. Тая повторяла притчу: "один зевака спросил каждого из трёх

человек, делающих одну и ту же работу: что делаешь? Первый ответил:

обтесываю камень; второй: зарабатываю деньги; третий: строю Руанский

собор".

90

– Я пока обойдусь без патетики и не знаю, куда выведет линия жизни. Но

учиться хочу всему! Вот смотрите: я - "а" - репетирую, "б" - деньги

зарабатываю, "в" - храм знания строю.

"Наверное, я наивно купился на созвучие их имен: Таня и Тая. Нельзя

дважды "войти" в одну и ту же... женщину. Да и не "вошел" ты во вторую ни

разу. Может, зря? Может, ей обидно?"

– - 8 --

Всеволожский сидел рядом с Моной, которая вела свою машину в

направлении Вены. Когда выехали на скоростную трассу, Глеб предложил

рокировку.

– Давайте поведу я. Все-таки четыре с половиной часа за рулём...

– Если вы из галантных соображений, то нет: хочу драйва, - отказалась

Мона.

"Рокировка не удалась, - подумал Глеб, но есть иная: на месте Тани

находится Мона. Стоп! Об этом я не думаю".

Он достал ноутбук и спросил:

– Какую гостиницу мне лучше заказать? Ближе к центру или к дому

Даниэлы?

– Думаю никакую, - Мона, как показалось Глебу сбоку, ехидно скривила

губы, - как-нибудь переночуем у Даниэлы. Да и поспать вам она не даст. Она

дама энергичная. В Вене я смогу уделить вам только вечер и ночь, если...
– она

"запнулась".
– А завтра я хочу воспользоваться случаем пребывания в городе,

где я много училась, работала и побывать по делам в паре мест.

Глеб нахмурился.

– О, друг мой! Вы напрасно хмуритесь. Я отдам вас в плен очень

обаятельной женщине - моей сестре. Я уже вам, наверное, надоела?

– Ну, зачем вы так...

– Хорошо. Но ответьте честно: вас легко соблазнить прелестной женщине

91

и, учтите, опытной соблазнительнице?

– Легко.

– Молодец, что не стали врать. Я и так вижу. Вы - добрый, отзывчивый

человек. И чувствительный.

– Дайте хоть краткую характеристику соблазнительнице, - притворно

обреченно сказал Глеб, - внешность - вы, а...

– О, нет! Я сама не знаю, в каком образе будет Дана. И характеры разные

с юности. Думаем и чувствуем мы одинаково. Особенно друг друга. Но...

Хорошо: в двух словах. Сестра верует другим богам. Она язычница, считает

себя женой Эрота. Что вы улыбаетесь?

– Я не улыбаюсь вовсе.

– Я слежу за вашим лицом в зеркало.

– Следите лучше за дорогой. Извините.

– Не меня, заметьте, поскольку я психотерапевт по одному из

медицинских образований, называет Психеей (богиней, олицетворяющей

душу), а себя. Психея, напомню, была женой Эрота.

– Я в курсе.

– Так вот, она говорит, что я плохая жена, а он, Эрот, перепутал нас,

близняшек.
– Мона говорила весело и задиристо.

– Почему, позвольте полюбопытствовать, вы плохая жена? Ай-яй-яй.

– А я имею умеренную, даже, как говорит сестренка, скудную

сексуальность. Сама она считает Любовь, особенно плотскую, величайшим

Огнём и Эликсиром жизни. Любовников уже счесть не может. Говорит: "Чисел

таких нет".
– Мона расхохоталась.
– Ещё утверждает нагло, будто Эрих Мария

ей первой сказал известный афоризм: "Лучше умереть, когда хочется жить, чем

дожить до того, что захочется умереть". Она жизнелюбива, в отличие от меня

теперешней.

– Извините, у вас с сестрой был всегда один круг знакомых?
– спросил

Глеб.

92

– Нет, нет. Эрих и ещё два-три человека из моих "великих" -

исключение. У неё круг знакомых - художники, музыканты. Например, она

обожает Ван-Гога, Чюрлёниса и Врубеля. С первым из них была знакома. С

Тулуз-Лотреком - близко. Захотите понравиться - заговорите с ней о

Чюрлёнисе или Врубеле. Она и сама писала неплохие картины, сочиняла

великолепную музыку. Вся эта её напускная легкомысленность,

экстравагантность и экзальтированность - маски. Она надевает их по привычке.

Никогда не хочет показать себя слабой. И глубины своей, и ума, и талантов

тоже почему-то выказывать не хочет. А мне порой бывает неловко, как

вспомню, что она во Франции то циркачкой была, то иллюзионистом в театрах-

кабаре, то пела и танцевала там, то наряжалась юродивой и предсказывала

будущее, сидя у ворот Соборов и постукивая палкой перед собой.

– Вы, Мона, слышали о Василии Блаженном? Юродивый, ходил голый и

бросал камни в храмы. Есть на Красной площади в Москве храм...