Верховный Издеватель

И как это вообще можно представить, что "сегодня" вдруг превратится в бесповоротно улетевшее "вчера", а пока не существующее "завтра" - в самое настоящее "сегодня"!?

Где же рождается настоящее?

"Господи, обнови во мне всё, что надо обновить, и уничтожь всё, что надо уничтожить", - помолился Кирилл, уже почти засыпая.

(1). "Литургия" - дословно переводится: "общее дело" (греч.)

(2). А. Макаревич "Рождественская"

Часть IV. Царство

Пилат сказал Ему: итак, Ты -

Царь? Иисус отвечал:

ты говоришь, что Я Царь.

Ин. 18, 37

Всё мёртвое плывёт по течению,

против течения может плыть

только живое.

Г. К. Честертон ,

"Вечный человек"

1. Тутаев

На дорогу надел струны новые...

Ю. Шевчук

Путешественников, как только они миновали трап, окутал особый, едва уловимый запах теплохода - ни с чем не сравнимый, как несравним запах метро. Длинные половики в коридорах, глуховато-мягких и уютных, как хоббичьи норы, латунный блеск перил от ныряющих и возносящихся трапов: большой дом на воде, плавучая гостиница.

Всё живое так преображённо-светло отражается в воде, что вдруг, помимо всяких научных теорий, понимаешь, что из воды-то оно и произошло. Из неё вышло - и к ней тянется. Материнская ласка воды к миру как-то особенно явственно чувствуется в таких путешествиях. Даже в одном созерцании воды есть что-то очистительное, а уж полным погружением в неё ещё Иоанн Предтеча "крестил в покаяние". Вода-жизнь, вода-очищение, вода-возвращение... ведь возле воды мы все - немножко дети! Путешествие на теплоходе - самое детское путешествие...

"Реки связывают города, как любовь людей. Поволжье - семья. Наша семья сейчас - у неё в гостях.
– думал Кирилл.
– Путешествие по реке - просто какое-то откровение. Тут тебе не океан: берег всегда рядом. Смотришь всё время на землю– и в то же время ты всё время на воде. Кругом суша - но ты-то на корабле! Это... как подвижники смотрят себе на мир, всё в нём видят, во всём участвуют, даже, представьте, живут в нём, но сами - не его! Ну, мы-то "подвижники" только в том смысле, что всё время куда-то движемся".

Такое ощущение, что путешествия живут самостоятельной жизнью - как некие субстанции, персонификации Вечного Пути. Порой приходишь к выводу: это не совсем мы выбираем маршруты - это они сами как-то выбираются, естественно складываются. Географическая мистика в чём-то сродни биографической: и тут, и там как-то непостижимо сочетается наша воля с волей Творца - и выходит непредсказуемый, но всегда очень логичный конечный результат. Мы куда-то едем и где-то оказываемся.

Всякое путешествие, осознаём мы или нет - немножечко репетиция Главного Пути, который нам всем предстоит. Маленькое, пока временное расставание с привычным нам мирком. Превращение земных, оседлых проблем в неактуальные...

Путешествие из дома... домой. Коротенький прорыв в экзистенциальное, говоря умным языком. "Кто решился, тот прав, даже если не прав в мелочах"(1).

Погода стояла ветренная. По небу показывали сюрреалистический мультфильм про странных зверюшек, спещащих куда-то. Теплоход медленно плыл туда же, куда и облака - пунктирно очерченная река в небе полностью совпадала по течению с рекой земной.

Планета вертится, и реки ветров плавно текут над нами. Поэтому где бы мы ни были, мы всегда - на вечной Реке. Иногда кажется, что всё человечество живёт на её берегу... На древних фресках так и изображался водный поток, исходящий от Престола Божьего (позже его место стал занимать змей человеческих грехов - смысл изображения поменялся на прямо противоположный). Река всегда в чём-то сродни фрескам, а фрески - реке.

На теплоходе в воде не искупаешься, зато можно всю дорогу купаться в воздухе. Над потоком - другой поток. Приподнимаешь ладонь - и она плывёт в невидимой струе. Струи ощутимо обдувают-омывают тебя...

– Ветер сам держит руку! Как море!
– восхитился Ромка.
– Ещё прям ладонь так ныряет то вверх, то вниз. Вот сам попробуй.

– Ага-а! Рука прям в воздухе лежит!
– подтвердил Санька.

Оказывается, это вполне доступно: пока не умеешь летать сам - зато уже летает хотя бы твоя рука. Частичная невесомость!

– Чай не утопнем!
– привычно хихикнул Санька.

Потом вдруг обернулся к Марине, держа ладонь по ветру:

– А я за руку с Богом здороваюсь!

– Какие хорошие слова!
– вдруг отреагировала стоявшая рядом девушка и обратилась к Марине.
– Как вы хорошо воспитали своих сыновей: они у вас, действительно... без Бога ни до порога!

– А как вы угадали, что мы её сыновья?
– хихикнул Санька.

– Да вы очень похожи на маму, что ж тут угадывать!
– простодушно объяснила девушка.

– Что правда, то правда - о-очень похожи!
– подмигнул Саша.
– Я Александр, а это Роман... а вот этот вот, ну самый такой сыни-ище!
– это Кирилл. Будем знакомы.

– А я - Вера.

Кирилл присмотрелся к Вере. На вид она была примерно его ровесницей. Приятное лицо... правда, что-то в нём было слишком вдохновенное. Из тех видов вдохновения, которые заставляют выражаться штампами. Сразу видно убеждённо верующую девушку - немного, наверное, не от мира сего... но разве ж это плохо? В её глазах было что-то под стать проплывающим пейзажам, где много берёз и церквей...
– словно из одной она только что вышла и как-то сразу перешагнула на их корабль.

Тутаев возник по обоим берегам совершенно неожиданно, как самый сказочный город, какой только можно себе представить на наших просторах...
– сказка о той России, которой нет, не было да и быть не может. Как заповедник Руси посреди России, как совсем уж неправдоподобная Божья выдумка о том, какой могла бы быть страна - но люди, живя в ней, в эту выдумку не поверили. Таким, каким Тутаев открылся - таких городов не бывает... увидели - не верьте своим глазам! Ущипните себя - может проснётесь?

Тем россиянам, кто искренне говорит, что Россия - говно, лучше Тутаева не видеть, чтоб не разочароваться.

– Когда долго не бываешь в древнерусских городах, начинаешь испытывать... ностальгию в своей стране по своей же стране.
– выразилась Марина.
– Даже не той, "которую мы потеряли", а той... которой и не было, но которая могла бы быть. Мы все могли бы быть другими. Бывает же такая частая описка: вместо "страна" пишут - "срана". А по-моему, мы дружно всей своей жизнью делаем эту описку: несколько поколений творим как будто всё от нас зависящее, чтоб буква "Т" выпала. А так бы хотелось уже вернуться в страну!