Верховный Издеватель

– Мам! ну, если мы его обратно отдадим в детдом, это... это всё равно что меня отдали бы в детдом! Я буду каждую минуту думать, что он там - и получится, как будто я всё время буду там.

– Да успокойся ты, Ром! Думаешь, я что ли, хочу его отдать! Не отдадим уж как-нибудь. Но сказать "не отдадим" - одно, а сделать, чтоб не отдали - совсем другое. Тут надо много и терпеливо... Давай, мы с дядей Женей будем делать - а ты хотя бы просто молись, чтоб у нас всё получилось...

Приехал на пару дней отец Кирилла - "дядя Женя". Вечером состоялся семейный совет.

– Вот смотришь на детдомовцев и думаешь: "Но ведь... все мы такие! По-моему, Адам и Ева после потери рая - первые детдомовцы. Ну почему! Почему кому-то не дано даже самое простое, что дано всем остальным!?

– как обычно, из философского далёка, начал было Кирилл.

Ответ к отцу пришёл сам собой:

– Не почему, а для чего! Чтоб мы это дали. Помнишь, я тебе ещё в детстве, бывало, говорил: "Не жуй сырые "волнушки" - думай, как проблему решить!"

Бывает такое, что одно решение приходит к нескольким людям разом - словно в мыслях они тайно сговорились заранее, прежде, чем на словах.

Всё же ясно и без слов. Но слова всё-таки однажды должны быть произнесены: сути когда-то положено обрести форму.

Рано или поздно наступает такой момент, когда, как говорила Марина, легче что-то делать, чем ничего не делать. Во всём есть логика: сказал А - скажи Б. Встретил человека, который тебе как сын...
– убери из своей жизни либо его, либо "как". Третьего не дано. Рано или поздно всё становится настоящим. А всё настоящее оформляется.

Не мы ищем своё дело - оно нас находит. Падает, как снег на голову - бабах... Но вот как дети радуются снежной возне, так и ты странно радуешься этому свалившемуся кому. Понимаешь, какой бессмысленной была жизнь, пока он не упал!

– Мам, а как это ты заранее знала, что дядя Женя согласится усыновить?..
– уже через час спросил удивлённый Рома.

– Знаешь, Ром... если ты кого-нибудь в жизни сильно полюбишь, ты вспомни, что я тебе сейчас скажу "навырост". Любимый - это тот, за кого никогда не боишься, что он тебя не поймёт. Иногда люди говорят друг другу в шутку: "Ну-у, с тобой всё понятно!" Так вот, с ним всё понятно. Он - твоё второе я, ты - его второе я.

– Значит, с дядей Женей всё понятно...
– подвёл за неё итог сын.
– А я, кстати, как-то тоже... почти не сомневался за него!

И откуда берутся такие люди, которых иные по глупости считают даже слабохарактерными и чуть ли не "подкаблучниками". Уж не из зависти ли раздолбаи их не любят! По принципу: если ты для кого-то что-то делаешь - какой же ты после этого мужик! "Дядя Женя" с такой же само собой разумеющейся самоотдачей был готов помочь Саше... как когда-то в одиночку воспитывал сына после смерти первой жены. Как прошлой осенью заботливо возился с "обезноженным" Ромкой (и кстати, так умело, сноровисто его перевязывал, что Ромка только его перевязки и признавал!). Вообще отец Кирилла был живым воплощением какой-то ненадуманной ответственности... и в сыне, кажется, только сейчас и начали с большим опозданием проявляться эти "гены".

Добрых людей в нашем мире часто называют идеалистами, хотя всё наоборот: именно жизненная практика, а вовсе не отвлечённая теория показывает, что они правы. Все разными методами стремятся к счастью, а вот достигают счастья - именно и только они. Стало быть, они-то и есть - практичные люди, а те, кого у нас принято называть "практичными людьми" - в сущности, несчастнейшие дурачки и наивнейшие обормотики, прожигающие жизнь впустую.

– Главное, чтоб ты был человеком открытым– тогда и смысл сам навстречу тебе откроется.
– говорил отец Кириллу.
– Правда, если только твои стереотипы будут сильнее, тогда... придётся тебе вечно жить не наяву, а как по пьяни. А я, как ты знаешь, алкоголиком никогда не был: я перед жизнью просто открываюсь– учусь её спрашивать! Я по-вашему не совсем верю - вот как Марина, например (и ты уже почти!..), но... не исключаю, что когда-нибудь и я - за вами. Отцы в наше время приходят позже сыновей. А что мужья позже жён - это уж и всегда так бывало. Но главное, что я человек по жизни спрашивающий. Вопрос - это уже полверы! Я спрашиваю у обстоятельств - это и есть моя вера. А главное "обстоятельство" - внутренний голос. Я же про Сашу уже всё "спросил" - и за секунду ответ получил. Ты его уже знаешь!.. Слава Богу, и ты у меня по жизни - человек спрашивающий. Главное только: получив ответ, никогда не делать вид, что не расслышал!

Итак, решение было принято, и застало всех в следующей диспозиции: у Кирилла с начала лета и почти до сего дня (точнее, до Древа) стояло какое-то смутное, тоскливое настроение - "привет из прошлого". "Опять депрессией балуемся!" - подтрунивал он над собой, не зная, откуда что взялось.

Странное дело: когда ты только-только постигаешь истину (как в прошлом августе, в день Отроков Эфесских), кажется, что ты уже никогда её не забудешь. Что ж тут можно забыть - вот ты и вот она: это же навечно, как жизнь! Ты теперь всегда будешь жить в эту меру: по-другому у тебя просто не получится... И никогда "не сделаешь вид, что не расслышал"! Но проходит время - совсем не так уж много...
– и то, что, казалось, не вышибешь из тебя топором, как-то неуловимо утекает само по себе. Улетучивается, как запах ладана. Ты помнишь, что знал - но уже не знаешь. Это разные вещи! Вроде бы, ничего не изменилось - и всё не то. Где же она, твоя жизнь в меру того знания!? Открылось - и закрылось? Было откровение, а теперь что... закровение?

Тогда внешне было плохо - и было хорошо! Сейчас внешне всё гораздо лучше - и всё плохо! Даже нет, не плохо, а - не хорошо. "Не хорошо" иногда хуже, чем плохо: как хроническая болезнь хуже острой. Когда ничего так уж сильно не болит, но всё нехорошо - не знаешь, что исправить. Радость постоянно надо обновлять. Застоявшись, она неизбежно портится. Прошлогоднее откровение исчезает не позже прошлогоднего снега.

Мало выздороветь один раз - надо выздоравливать каждый год! Без аварии и больницы - каждый раз выписываться в жизнь. Как Пасха каждый год новая и каждую неделю "малая". Воскресения в нашей жизни должны быть регулярными, как в календаре.

Человек, хоть единожды испытавший ослепительную новизну перехода из смерти в жизнь, подсознательно будет и впредь искать новизны как синонима счастья. Всё хорошее - новое, а всё новое - это погибшее и воскресшее старое. Пусть погибло наше детство - оно воскреснет в ком-то близком. И ты радуешься детству ближнего как своему собственному. "Чужое" детство тем и прекрасно, что в нём мы узнаём себя. Чужого Детства не бывает - оно всегда наше. Иногда немного исправленное. Иногда немного ухудшенное.

Кирилл едва сам признавался себе, но поначалу... он взялся за это дело из-за Ромки! В сущности, можно сказать, это Ромка "усыновлял" Сашу - до того горячо он болел за своего друга, и этой "болезнью" неизлечимо заразил разом всех родных.

Так у каждого в этом деле - этой литургии(1), - оказалась своя роль: у Ромки - вдохновителя, который, вроде, формально ничего и не делал, но был общей совестью... был бы общим укором, если бы их с Сашей предали (нет, его отношение к родным, конечно, не изменилось бы... только вот им бы от этого легче не стало!).

Кириллу выпала - самая активная роль. Постепенно "заражаясь" от Ромки и Марины, он сам не заметил, как и ему Саша стал родной. И он не меньше их загорелся верой, что "всё у нас получится".

"Уже не по твоим речам веруем, ибо сами слышали и узнали.." (Ин. 4, 42). Кирилл просто узнал в Саше ещё одного брата - как узнал раньше в Ромке. А стоит только узнать Человека, и ты всё для него сделаешь! Может, впервые это произошло на том самом древе!